Хозяйка чайной (СИ) - Наталья Александровна Буланова
Вой повторяется, но уже ближе.
Теперь и я встаю на ноги.
Становится страшно.
— На дерево, — ориентирую я Рикки.
— Вон на то! Удобно забираться и ветки толстые, — подхватывает он.
И мы бежим к спасительной зелени. Рикки пропускает меня вперед.
— Лучше ты! Ребенок вперед.
— Я мужчина. И я лучше вас лазаю по деревьям. Давайте же, госпожа!
Я не спорю — ставлю ногу как можно выше, подтягиваюсь руками за нижнюю ветку и забираюсь на сук. Протягиваю руку Рикки, но он со скоростью света карабкается по стволу и занимает ветку выше.
— Давайте еще на одну, госпожа, — серьезно говорит он.
Даже командные нотки прорезаются.
Я не спорю — все разумно. И только стоит мне забраться на еще одну ветку повыше, как Рикки начинает шептать:
— Надо было у Альдо остаться. Или у бабки. Или в чайной. Госпожа, гордость не стоит жизни.
Я понимаю, что он в чем-то прав. Вот так прятаться в горах не выход, конечно. Особенно учитывая местную фауну. Но у Альдо — не вариант. В чайной — тоже. У старушки может быть себе дороже.
Завтра надо что хочешь сделать, но заработать так, чтобы и на жилье и на еду хватило.
Вой снова раздался, но тут же прервался скулежом, а потом тишиной, словно на хищника напал куда более большой хищник.
А потом кусты зашевелились.
— Госпожа, держитесь за ветку, чтобы не увидели. И в обморок не падайте, пожалуйста. Если страшно — зажмурьтесь. Я знаю, вы даже от мышей дрожжите.
Я с удивлением посмотрела на Рикки. В нем чувствовался покровительственный тон, словно он привык защищать Алисию не только от мышей.
Вот где мужик растет!
Но тут кусты раздвинулись, показался темный силуэт. А через секунду я разглядела Зверя, выходящего под лунный свет.
— Все чисто, можете спускаться, — говорит он, подходя к дереву.
Рикки тут же спрыгивает вниз прямо с ветки, а вот я медлю. Вижу по позе руки-в-боки и задранной голове, что ничего хорошего внизу меня не ждет.
— Слезай, попа карамельная. Или мне тебе помочь? — с рычащими нотками говорит Зверь.
Чего-чего? Попа карамельная?
Да как он смеет? А еще мне кажется, что он злой, но пораженно-довольный какой-то.
— Мне помочь? — спрашивает Зверь.
— Сама спущусь! — спешу заверить я, а вот слезать не спешу.
Зверь по-своему трактует мое замешательство:
— Не переживай. Шакала больше нет. Я зачистил территорию.
Ого. Это обнадеживает и пугает одновременно, потому что главный хищник до сих пор остался здесь, да еще стоит под деревом и караулит меня.
— Я больше драконов боюсь, — хмыкаю я, свешивая ноги в ветки, словно примеряюсь, чтобы спуститься на нижнюю.
— Ты-то? — Зверь протягивает с сомнением. — А я думал, ты бессмертной стала. Какого хрена из чайной ушла?
Последний вопрос он буквально выкрикивает.
Я тут же вытягиваюсь по струнке и свой спуск заканчиваю, так и не начав.
— Я же сказала — начинаю с нуля.
— И это твой ноль? Быть сожранной шакалами?
— Согласна. Тут осечка вышла.
Зверь хмыкает так, словно не верит своим ушам. Скрещивает руки на груди и неожиданно спрашивает:
— Кто ты такая и что ты сделала с Алисией?
И у меня все внутри словно на миг застывает от страха.
Если он узнает, что его любимой больше нет (по крайней мере, пока, дней на девяносто так точно), то что будет? Отведет к демонологам? Рассмеется? Отстанет?
Какой вариант вероятней?
— Хочу начать жизнь заново. Меняюсь я, понимаешь?
Зверь начинает ходить под деревом, рассуждая вслух:
— И страхи меняешь? Ты же раньше даже присесть на траву не могла, а тут из лапника кровать, а крыша — небо? И деньги тебе не нужны, и из чайной, за которую глотку любому бы перегрызла, ушла. И шьешь из старых тряпок, выбираешь старое, а не новое.
Я замираю, судорожно соображая, что сказать.
Глава 10. Часть 1
Насколько Зверь уверен в своих догадках? Это просто выплеск эмоций, или он серьезно хочет припереть меня к стенке? — Я теперь другая, — начинаю я с простого.
Прощупаю почву. Вижу, как его лицо перекашивает снисходительная улыбка.
Он отрицательно, крайне медленно, качает головой:
— Где бы ты не была и что бы ни случилось, ты всегда выбирала деньги.
Звучало так горько, что мне становится стыдно, хотя лично я так не поступала.
Но этот довод я легко отбриваю:
— Ты преподал мне хороший урок. Я сделала выводы и изменилась.
— До неузнаваемости? И рефлексы изменила? И привычки? Буквально за одно погружение в озеро, да? Не знал, что у нас водоем волшебный, — Зверь опирается рукой о ствол и задирает голову, смотрит на меня. Его пальцы скребут кору, как у гепарда, который загнал жертву на дерево и примеряется, сейчас ему подняться к ней или еще поиграть.
Что-то я уже жалею, что он шакалов зачистил. Если бы это они кружили внизу, то в разы легче было.
А про озеро… Оно и есть волшебное, раз перенесло меня из другого мира.
Каждый раз, когда я думаю о нем, вспоминаю, что мои дни здесь не бесконечны, а ставки очень высоки. И что я крайне безалаберна в отсчитывании дней, когда на кону — моя жизнь.
Ведь мне нужно не только выполнить миссию — восстановить чайную, но и каким-то образом самой остаться здесь. А я чем занимаюсь?
Позволила загнать себя на дерево, ушла из той чайной, которую нужно восстанавливать.
Но… Я не могла по-другому.
Как остаться, когда Зверь так себя ведет? Когда чайная вовсе мне не принадлежит? Да, у меня есть вариант выкупить ее за три месяца, но хозяин мало того, что палки в колеса вставляет, мы связаны прошлым, так еще и подозревает в попаданстве.
Нужно нападать первой:
— Трей, передумал чайную продавать, так и скажи. А то все волшебством хочешь оправдать.
— Помнишь нашу первую брачную ночь? — вдруг спросил он, задрав голову ко мне.
Черт!
Алисия не на связи больше, а я не имею ни малейшего понятия, была ли она у них вообще. Ведь Зверь обманывал жену в личине рыжего богача. Спал ли он с ней?
“Алисия!” — на всякий случай зову я про себя, сама надеясь на тишину. Даже ценой совета не хочу ее возвращения. Если раньше я старалась ее понять, то теперь между нами пропасть.
На вопрос — ни ответа, ни привета. И я этому даже рада.
Испарилась куда-то, причем бесследно — скатертью дорога. Я не люблю воевать, но здесь у нас один интерес —
