Из сказок, еще не рассказанных на ночь... - Мира Кузнецова
— Что лежишь? Вставай! Иди! Без тебя она умрёт.
Мужчина попробовал сжать пальцы в кулак и ощутил бушующую в них силу, которой не было и помина миг назад. Теперь уже он выдохнул: «Хех!», — резко бросая тело вперед и вставая.
— Куда?
— Вон! — Отмахнулась от него старая ведьма. Хэлтор замешкался, ища слова благодарности, а бабка рявкнула. — Вон! Потом сочтёмся!
Он толкнул деревянную дверь, уже лишенную зимней конопатки мхом, и вышел. Громадная туша красного дракона, частично утратившего броню чешуи, с заменившей её белой нежной кожей заполнила собой всё подворье отшельницы. Хэлтор не мигая смотрел на изломанное крыло, которое заканчивалось пальцами Сванвейг и жалел, что выжил. Пинок кулаком между лопаток привел в чувства.
— Ты на ярмарку что ли приехал, олух! Знала бы, что ты такой дундук ни траву, ни силу бы не тратила. Спасай — говорю! Иди, говорю! Только ты можешь спасти, говорю. Ей любви и сил не хватило на трансформацию. Силу — я дам! А любовь ты! Есть она у тебя? Любовь-то? Или на разок крыльями махнуть и хватило?
И старуха отвесила еще один удар по спине кулаком и для верности уперлась обоими руками и толкнула.
— Иду, мать. Прости. Растерялся. — Как-то нерешительно промямлил Хэлтор.
— Иди, сынок, — вздохнула старуха, для верности отвешивая ему подзатыльник. — Тут я тебе не помощник.
— Делать то что?
— Вернуть время любви. Силу любви. А главное желание любить. И всё! Зови её. Напомни себя. Разбуди, а дальше уж я. — Она повернулась и побрела в хижину. Уже на пороге оглянулась, на все еще стоящего в неподвижности Хэлтора и вздохнула. — Кликнешь тогда. — И притворила за собой дверь.
А тот, кого звали Повелителем, сделал несколько шагов, сел, прислонился к горячему брюху дракона и взял в свои руки белые пальчики своей жены, осторожно подведя левую ладони под изломанные кости крыла.
— Это я, Сванвейг. Привет.
Наклонился и коснулся губами. Потерся щекой.
— Я нашел тебя, любимая. Долго шел? Так не знал куда. Сердце звало. Рвалось из дома. Гнало. А куда? Столько времени прошло, пока появилась надежда. Проблеск веры. Мираж. Я думал мираж, когда ты махнула мне крылом. Красный дракон летит на меня, а вижу танцующую тебя, юбки, рукава платья, летящие за тобой и облако волос. Чуть с ума не сошел. Тебе, наверное, больно вот так на весу.
Хэлтор склонился еще раз к пальцам жены, поцеловал, а потом бережно положил на свои ноги, расправив как складки платья её изорванные и изломанные крылья.
— Это такое счастье чувствовать твоё тепло рядом с собой. Не во сне. Не в вечных фьордах памяти. А рядом. Прикасаясь. Слыша биение твоего сердца. Ты не поверишь, я тебя видел во сне и наяву всё время пока тебя не было рядом. Чаще всего нашу первую встречу. Помнишь? Ты купалась. Водопад грохотах своими водами, и ты не слышала, когда подошли мы с Гуннаром. Мы, как двое безусых пацана, не сговариваясь упали на землю и стали за тобой наблюдать. А ты всё плавала и плавала. И всё что нам удавалось рассмотреть это голая коленка или плечо. Не знаю, как рыжий, а я ждал, когда ты накупаешься. Я лежал и представлял, как ты выйдешь, и я тебя увижу всю. — Хэлтор засмеялся и потерся щекой о кожу дракона. — И дождались. Ты не думай. Гун тоже глаз не сводил. И вот, наконец, ты поплыла к берегу. Остановилась. Встала на ноги и стала медленно выходить из воды. А твои волосы тянулись за тобой шлейфом. Это было так красиво, что я не смог отвести от них глаз. И вот уже ни один волосок не касается воды, и я потянулся взглядом по ним выше. Ты стояла, укрытая своими волосами, как плащом. И тут громко застонал от такого разочарования Гуннар и только это остановило меня от того же. В этот момент я понял — только женившись на тебе смогу разглядеть то, что ты прячешь под волосами. И должен сделать это побыстрее, а то дружок опередит. Знаешь, а наш рыжий наконец влюбился. Видела бы ты Солингер и как этот олух на неё смотрит. Ходит за ней по пятам и все время улыбается за её спиной, а как только она оборачивается то он тут же — суровый воин, готовый убивать.
— Ты тоже всегда улыбался за моей спиной.
— А вот и не правда. Я просто всегда тебе улыбался…
Хэлтор резко сел и повернул голову. Белое облако волос накрыло камни. И скользя взглядом по ним, не веря себе, он поднял голову. Красный дракон стремительно истаивал, открывая ему уставшую, измученную жену, которая гладила его лицо своим взглядом. Повелитель встал и медленно завел свои руки под неё. Поднял рывком и прижал к себе и заорал:
— Жива!
15 — Гуннар
Гуннар обнял за плечи Солингер и повёл обратно в лагерь. Не спешно, понимая, что здесь не время и не место, но все равно, прижимая её к себе. Уже на краю деревьев, практически там, где оглянулась на спящий лагерь девушка, их перехватил и остановил Эйнар, подал знак к молчанию и осторожности, а потом указал на растревоженный лагерь, который покидали один воин за другим. По середине этого хаоса стоял обычно незаметный в бою или походе Шейн. Но когда приходило время отдыха и трапезы, воин преображался даже как бы становясь выше и шире в плечах. Он расхаживал от костра к костру, присаживаясь то тут, то там. Снисходительно-покровительственно похлопывал по плечам, уставших за день мужчин, и однажды до Хэлтора с Гуннаром даже донеслась похвальба Шейна. Сыро отрыгивая пары эля, тот стучал себя в грудь кулаком, утверждая, что он — дальняя родня Повелителя. Проходившие мимо друзья заржали:
— Настолько дальняя, что о тебе даже прислуга не помнит.
Теперь Шейн стоял и раздавал указания, собирающим лагерь воинам. Отовсюду были слышны крики и мужские возгласы.
— Сбежали! Говорю тебе сбежали все! И нам нечего тут делать. Айда, братья!
— Все девка эта, рыжехвостая!
— Гляди и скальда нет! Я видел, он следом за ними ушёл. Следил, наверное.
— Вот же! Вычистила под чистую всех. И Повелителя. И Советника. И их напарника!
Толпа бесновалась, споро собирая манатки и уходя группами и порознь.
Гуннар рванул вперед, но две пары рук схватили его за локти. Эйнар еще и заступил дорогу перед другом и качнул головой «Нет». Три силуэта замерли, не мешая уходящим. Лишь только
