Татьяна Гуськова - Дети ночного неба

– Водой! Водой разлить надо!

Тут откуда-то вынырнул Огонек, дунул с ладони чем-то в морду собаке. Разбойник засопел носом, потом не выдержал, чихнул. Отпустил меня и зашелся в безудержном чихе.

Лапы подогнулись, и я растянулась бы на мостовой, не подхвати меня аднец. В его руках я чувствовала себя не такой уж большой кошкой.

– Идемте ко мне домой, – и мой хозяин твердым шагом, ничуть не сомневаясь, что разношерстная братия новых знакомцев последует за ним, направился к дому.

Раны от собачьих клыков зажили еще по дороге, но высвобождаться из рук я не спешила. Рыжий яростно порыкивал, стоило мне только шевельнуться. Почему-то на двух других оборотней он не реагировал вовсе.

– Вот мы и пришли. Будь другом, привяжи свою собаку, а то, боюсь, твоей подружке не поздоровится.

Мэйо послушно соорудил псу ошейник и, сняв пояс от тиски, привязал зверя там, где до этого сидела я.

– Разбойник, жди здесь.

Рыжий завилял хвостом и облизал мальчишке все руки. А ведь это тот самый щенок с базара. Хотя не такой уж щенок, мне вспомнилась хватка зубов на загривке.

Мужчина занес меня в дом и только после этого выпустил из рук. Казавшийся просторным дом аднца сразу стал тесным, стоило всем войти внутрь. Тайри потихоньку забрала у моего хозяина одежду, потом поманила меня и притворила дверь.

– Кто этот человек? Он знает, кто ты на самом деле? Что вообще происходит? Кто эти двое?

Я преобразилась и забрала у нее одежду.

– Я не знаю, кто этот человек. А он не знает меня. Но знает, что я Кау Ши. Те двое – это мой ученик Мэйо и мой сокланник.

– Твой ученик? Но он ведь мальчик! Ты учишь его танцам? Но ведь из твоего клана никого не осталось! Откуда он взялся?

– Так получилось, – виновато улыбнулась я.

А Имшэр шагнула вперед и обняла меня. Крепко-крепко. Так, что косточки затрещали.

– Это ты! Это и в самом деле ты! И ты мне не снишься! – она отстранилась, оглядела меня с ног до головы. – Где ты была?

– Ооо. В самых разных местах.

– Ты так неожиданно пропала. Я пыталась тебя догнать тогда, – Тайри опустила голову. – Но так и не смогла. Искала потом. Но найти не смогла.

– Я хорошо пряталась.

– Я с ума сходила. Ты хоть знаешь, какие слухи о тебе ходят?! Рассказывают, что ты сошла с ума, что ты превратилась в Одержимую местью [16], что глаза твои побелели, – Тайри передернуло, словно от холода.

– Глупости все это. Ты же видишь, что со мной все в порядке.

На самом деле, было в порядке. Стоило Имшэр начать рассказывать, как вроде затянувшиеся слегка корочкой времени раны вновь открылись. Тайри была из того прежнего мира, которого больше не существовало.

– А еще говорят, что ты разбойничала в шайке Бешеного Льва. Придумают ведь! – рассмеялась девушка. Кажется, она была немного не в себе от радости.

– Разбойничала, – спокойно подтвердила я. – Чем не только не приходилось заниматься. Даже продаваться ради денег, – я тронула кожаный ошейник, лежащий на лавке.

За время нашего отсутствия аднец уже успел собрать на стол кое-какой снеди и разжечь огонь в очаге. Остывший было дом начал наполняться теплом.

Мэйо подвинулся на лавке, давая мне место, вытащил спрятанную под полой тиски лепешку.

Хозяин дома, суетясь у очага, поглядывал на нас украдкой. А я обратилась к пятому члену нашей компании.

– Ну здравствуй, Огонек.

Юноша улыбнулся.

– Я так рад, что с тобой все в порядке!

– А позволь тебя спросить, что ты здесь делаешь? И ответь мне, где ты сейчас должен быть.

Огонек, не ожидавший такого, замер с открытым ртом. А как ты думал с главой клана-то разговаривать?

– Но я…

– Ты ослушался моего приказа.

– Но я хотел помочь тебе! И… – Огонек перевел растерянный взгляд на Мэйо.

– Сурова. Сурова, – Тайри подошла незаметно. Потрепала парня по волосам, как маленького ребенка. Он тут же, засопев, убрал голову из-под ее руки. – Чего ты так на него накинулась?

– Имшэр Тайри, – я вежливо улыбнулась. – Если вы еще раз позволите себе вмешаться в мою беседу с младшим по клану…

– Все-все, молчу-молчу! – Тайри присела в сторонке, с улыбкой наблюдая оттуда.

А Огонек, начавший понимать, что здесь что-то не так, затравленно оглянулся.

– Принося клятву верности клану Каеш, ты клялся подчиняться и его главе, то есть мне. Ты же своевольно нарушил приказание. Как глава клана и как твоя кровная мать, я должна наказать тебя.

– Чиа! – глаза паренька походили на большие монеты. – Но ведь я хотел просто тебе помочь! Боялся, что с тобой что-нибудь случится!

– Я не позволяла тебе говорить, – голос звучит тихо, а я изо всех сил стараюсь не рассмеяться. Вот ведь глава клана! Видел бы меня сейчас отец, вот бы потешился. Но бывшего дикого стоило немного проучить: – Однако, поскольку ты спас моего ученика, я прощаю тебя. Но завтра же ты отправишься вслед за остальными.

– Да, хорошо, – Огонек опустил голову.

– Всех обругали?

– Что? – я недоуменно посмотрела на аднца.

– Я говорю, если всех обругали, может мальчика спать уложить? – он указал на прислонившегося ко мне и уснувшего Мэйо.

– А куда? – я подняла мальчика на руки.

– Пойдем покажу.

Мужчина затеплил свечку от стоящей на столе и приоткрыл одну из дверей. Там было темно, немного прохладно, но зато тихо. А на кровати нашлась целая груда теплых одеял и пушистых шкур. Мэйо не замерзнет. К тому же, скоро от разогревшегося очага по полостям в стенах пойдет горячий воздух, и дом полностью прогреется.

– Клади сюда, – он указал на кровать, поставил свечку на стол. – Пусть свеча здесь останется, а то проснется, а вокруг темно. Испугается.

Я осторожно сняла со спящего сапоги, плащ, тиску…

– Это ведь твоя кровать? Ты очень добр.

Он покачал головой.

– Я очень любопытен, а чтобы удовлетворить свое любопытство, готов пожертвовать многим. Ведь, как я понял, твои друзья, кроме этого мальчика, оборотни.

Кивнув, я укрыла Мэйо одеялом, поправила подушку.

Аднец внимательно смотрел на меня.

– Что?

– Почему ты бродяжничаешь? Ведь я сразу заметил, что ты благородного происхождения. Не похоже, что ради приключений. То, как ты обращаешься с мальчиком… Тебе нужен свой дом, дети.

– Это длинная история.

– Ничего, у нас целая ночь впереди.

Облезлая ворона по свежему снежку подскакала к краю канавы и с любопытством, присущим этому племени, начала теребить клювом ветошь. Дернула раз другой. Склонив голову на бок, оглядела бледное с остекленевшими глазами человеческое лицо. Клюнула застывшую на морозе плоть.

– А здесь что?

Не думая улетать, птица неторопливо отошла в сторону.

Наконечник копья откинул ветошь в сторону, открывая взгляду мертвеца. Шея покойника была сломана, а на спине, затылке и плечах чернели большие раны. Такие оружием не нанесешь, здесь постарались чьи-то зубы и когти.