Татьяна Гуськова - Дети ночного неба

Аднец ждал меня, присев на поваленное дерево на обочине. А если бы я не вернулась?

– Ну что?

Не ответив, я потрусила к городу. Мужчина, кряхтя поднялся, потянулся, разминая мышцы.

– Мы найдем его, не печалься.

В ответ я только фыркнула.

– В Кумшу, кроме выходных, ведут всего трое ворот. Мы расспросим стражников, видели ли они мальчика и… как выглядит твой сокланник? Он мог отправиться в человеческом или кошачьем облике.

Пришлось вновь полупреображаться, иначе беседовать невозможно.

– Если он в кошачьем облике, то лесной кот. Хотя вряд ли он пойдет как лесной кот, их ведь, в отличие от горных львов, не приручают и дома не держат. Так что, скорее всего, он будет выглядеть как юноша лет шестнадцати-восемнадцати, невысокий, черноволосый, смуглый, с зелеными глазами. Но если было темно вряд ли кто-нибудь разглядел его глаза, в остальном же он – обычный виларец.

– Вряд ли так уж много юношей в сопровождении мальчиков входили в Кумшу по ночному или утреннему времени, мне кажется, стражники должны были их запомнить.

В виду появились стены торгового города, и я поспешила принять кошачий облик.

Мы обошли все ворота Кумшу, даже выходные. Мой спутник расспрашивал о мальчике, о юноше, даже о лесном коте. Никто ничего не видел. Не могли же они обогнуть городи и отправиться… Куда отправиться? Куда их могло понести?!

– Пойдем домой. Я притомился слегка. Поедим и отправимся в городе искать. Если твой сокланник – Кау Ши, то ворота ему могли и не понадобиться. Мальчишку на спину и через стену.

А ведь он прав, и я позволила увлечь себя в город.

– На базар зайдем, – добавил меж тем аднец. – Только ты сама указывай, что тебе покупать. Я в женских одеждах не разбираюсь.

Я согласно кивнула.

К вечеру шум на рынке не утихал, а наоборот усиливался, да и народу изрядно прибавлялось. К ночи здесь зажгут яркие фонари, а пока торг проходил в сумерках. Его так и называли – сумеречный торг. Легко обмануть покупателя или продавца при таком слабом свете, но как раз в это время никто не думал этого делать. Считалось, что в это время сама Скатта, богиня ночного неба, может явиться на базар за покупкой. А что может выйти, если обманешь богиню? Ничего хорошего.

Аднец приценивался к выбранным мною тиске, штанам, сапогам, кафтану, а я вертела головой по сторонам. Лица людей казались посеревшими и какими-то ненастоящими. Так что я даже не сразу узнала стоящую у одного из прилавков девушку. Не скинь ветер капюшон тиски с ее головы, и вовсе не узнала бы.

Сердце радостно подпрыгнуло в груди. Захотелось вырвать поводок из рук аднца и мчаться к ней – Имшэр Тайри. Той, что мне ближе всех, после членов семьи, а теперь и вовсе ближе нет никого.

Тайри неторопливо перебирала какую-то мелочь, разложенную на прилавке. Что ты делаешь здесь, подружка? Одежда гораздо проще, чем та, в которой я привыкла тебя видеть, но в остальном ты совсем не изменилась. То же чуть удлиненное лицо с узким подбородком и прямым носом. И глаза наверняка по-прежнему темно-карие, если приглядеться, то можно заметить, что зрачок в них не круглый, а поперечной черточкой, как у лошадки. И челка пушистая, тоже лошадиная. И густые, длинные, почти до колен, рыжие жестковатые волосы, собранные в хвост на затылке, переливающиеся при свете всеми оттенками янтаря.

Девушка расплатилась за покупки, развернулась, собираясь уходить. Вот сейчас она повернется и уйдет, исчезнет. А я? Что же я стою? Надо догнать, остановить!

Словно услышав мои мысли Тайри резко остановилась, замерла на несколько мгновений, наверное, раздумывая о чем-то, повернулась и направилась в нашу сторону, почти тут же столкнувшись со мной глазами. Узнавание пришло не сразу, но пришло. Она застыла в ошеломлении, словно не веря, что видит меня, а не мираж.

– Чиа, – беззвучно прошептала подруга, а потом разглядела поводок, тянущийся от моей шеи к руке аднца.

В темных глазах вспыхнули красноватые огоньки гнева. Тайри решительно шагнула вперед и ухватила мужчину за рукав. Роста они оказались почти одинакового.

– Откуда у вас эта кошка?!

Аднец оглядел ее с ног до головы, попытался вытащиться рукав тиски из цепких пальцев. Ткань затрещала.

– Я купил ее. Купил на базаре.

– Вы не могли ее купить! Это же…

Закончить ей я не дала, глухо зарычав. Потеряв голову от гнева, Тайри чуть меня не выдала.

– Что? – не понял мой хозяин.

– Это моя кошка. Ее у меня украли, – Тайри сообразила, что я не просто так рычу.

– А я вижу, что она на вас рычит. Скорее всего, вы ошиблись, – аднец потянул меня за собой, направляясь прочь.

– Стойте! Сколько денег вы хотите? Я выкуплю ее у вас?!

Аднец так резко развернулся, что Тайри отпрянула от неожиданности, он внимательно посмотрел ей в глаза. Смущенная таким пристальным вниманием девушка нахмурилась, тряхнула головой, откидывая с глаз челку. Золотисто-янтарная лошадка над ее правой бровью будто скакнула вперед.

Так. Если сейчас этот любопытный начнет задавать вопросы про оборотней и про тайный мир, Тайри просто убьет его, как аднского шпиона. А если Тайри сделает еще одно предложение по продаже меня, то мужчина окончательно решит, что перед ним скай-линь и будет стремиться убить ее. В исходе поединка я нисколько не сомневалась. Хотя аднец куда крупнее девушки, Тайри на самом деле может с легкостью справиться с ним. Женщины Тайранов не могут менять облик, их веса недостаточно, чтобы преобразиться в лошадь, а промежуточного состояния у Тайранов не бывает, зато даже в человеческом облике они гораздо сильнее, выносливее и быстрее обычных людей. А, убив ни в чем неповинного человека… Имшэр станет нечистью.

Прихватив хозяина зубами за край тиски, я потащила его прочь.

– Чернушка, да что ты?!

– Чернушка! – разнесся над базаром звонкий мальчишеский голос.

Я резко обернулась. Мэйо! Раскинув руки, словно он хотел обнять весь мир, мальчишка бежал ко мне. Но добежал первым все-таки не он, а злющий рыжий пес. От неожиданности я растерялась, и зверь сумел вцепиться мне в загривок. Если бы не густая, пушистая, зимняя шерсть с подшерстком, забившая ему пасть, пес прокусил бы мне горло, и никакое преображение не спасло бы. Я просто не успела бы преобразиться.

Аднец ухватил зверя за туловище и попробовал оттащить. Тайри чем-то, кажется, кинжалом, пыталась разжать собачьи зубы. Плакал подбежавший Мэйо.

– Разбойник! Разбойник, миленький, отпусти!

Но пес не слушал и не поддавался никаким усилиям, сжимая зубы все крепче. Вокруг, привлеченный шумом и возней, уже начал собираться народ.

– Во дает! – изумлялись в толпе смелости пса.

– Загрызет ведь!

– Водой! Водой разлить надо!

Тут откуда-то вынырнул Огонек, дунул с ладони чем-то в морду собаке. Разбойник засопел носом, потом не выдержал, чихнул. Отпустил меня и зашелся в безудержном чихе.