Лорел Гамильтон - БОЖЕСТВЕННЫЕ ПРОСТУПКИ

— Это своего рода состязание.

Гилда не могла продолжать действовать, словно меня здесь нет. Она

продолжала улыбаться Дойлу и Холоду, притворяясь, что они шли к ней

из-за ее принуждения. Она протянула руку под более высоким углом, чем

мне нужно, словно она игнорировала меня.

— Гилда, Крестная мать Лос-Анджелеса, приветствую, — сказала я тихим, но

ясным голосом.

Она издала негромкий звук ” гм“, затем посмотрела на меня, опустив

руку.

— Мерри Джентри. Вижу, ты вернулась в город.

— Любая королевская особа волшебной страны знает, что, если другая

королевская особа произносит твой титул, ты должен также обращаться к

ним так же с указанием титулов, иначе это можно принять, как

оскорбление, которое может быть заглажено только в поединке. -

Наполовину это была правда, но были и другие варианты разрешения

подобных конфликтов. Но Гилда этого не знала.

— Поединки незаконны, — сказала она чопорно.

— Как и чары принуждения, которые крадут добрую волю любого

законопослушного гражданина Соединенных Штатов.

Она уставилась на меня, нахмурившись. Сладкая Горечь прижалась к

лицу Гилды, затерявшись среди ее локонов, наполовину сонная, словно

прикосновение к Гилде делало принуждение сильнее.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

— Да, не понимаешь, — сказала я, наклоняясь к ней ближе, так, чтобы блеск

ее платья отразился в моих троецветных глазах и лунным светом на моей

коже. — Я не помню, чтобы ты так сияла, когда мы встретились в последний

раз, Гилда. Что ты сделала, чтобы получить такую силу?

Я была достаточно близко, чтобы заметить вспышку страха в ее

прекрасных синих глазах. Она быстро взяла себя в руки, но я заметила эту

вспышку. Что же такого она сделала, что не хотелось бы, чтобы об этом

знали? У меня появилась мысль, что может быть она действительно не

хотела, чтобы Сладкая Горечь говорила с полицией. Может быть, Гилда

знала об убийствах больше, чем она делала вид. Существовали чары, злые

заговоры, запрещенные заговоры, которые позволяли фейри красть силу

у менее сильных. Я даже видела человеческого волшебника, который

усовершенствовал это так, что он мог красть силу у других людей, кровь

которых содержала лишь слабый след крови фейри. Он умер, пытаясь

изнасиловать меня. Нет, не я убила его. Предатель сидхе, который дал

человеку такую силу, убил его прежде, чем мы смогли выследить его

мастера. Предатель теперь мертв, так что теперь это было неважно.

Тогда я поняла, почему я заметила белокурого эльфомана в кафе. Мы

убили главного волшебника банды жуликов и насильников, но мы не всех

поймали. Одного из них описывали как необрезанного эльфомана с

длинными светлыми волосами по имени Дональд. Было бы огромным

совпадением, но я видела и большие совпадения в своей жизни. Были ли

совпадением длящиеся месяц за месяцем небольшие кражи магической

силы фей и мгновенное лишение фей-крошек их силы? Кража силы,

которая поддерживала жизнь меньших из нас за пределами волшебной

страны.

Видимо что-то отразилось на моей лице, потому что Гилда спросила:

— Что случилось с тобой? Почему ты так смотришь?

— Ты знаешь эльфомана по имени Дональд?

— Я не общаюсь с любовниками фальшивых эльфов. Они — мерзость.

Интересный подбор слов, подумала я.

— У тебя есть любовник сидхе?

— Это не твое дело.

Я изучала ее оскорбленное лицо. Разве она не понимала различия между

хорошо сделанным эльфоманом и настоящим фейри? Сомневаюсь, что

она когда-либо была с истинным сидхе любого двора, а если ты никогда не

видел реальной вещи, то не смог бы определить фальшивку.

Я улыбнулась и сказала:

— Будем так считать. — Я пошла к двери за ее спиной. Дойл и Холод

сопровождали меня, как тени.

— Мерри, куда ты идешь? — Спросила меня Люси.

— Мне нужно кое-что проверить в кафе, — ответила я, продолжая идти к

двери. Зал кафе был забит людьми, полицией, постоянной свитой Гилды,

которую полиция не пустила в заднюю комнату. Они были довольно

симпатичными и почти столь же блестящими, как их любовница. За

столами все еще были клиенты, как люди, так и фейри. Некоторые

оставались здесь, чтобы попить чай и поесть сладости, а другие лишь для

того, чтобы поглазеть.

Я проталкивалась через толпу, пока Дойл не обогнал меня, и люди стали

расступаться с его пути. Когда он хотел, он мог выглядеть пугающе. Я

видела, как мужчины уходят с его пути, даже не понимая, почему они так

делают. Но когда Дойл провел меня через толпу к столику, который