Ольга Кузнецова - Девочка на холме

Я села напротив мистера Брауна на жесткий, сковывающий движения стул — не такой, как у самого психиатра. Этот стул точно напоминает тебе, кто ты есть на самом деле.

— На чем мы с вами остановились, мисс Макэндорс? — Прямоугольное лицо мистера Брауна с резким, угловатым подбородком дернулось, и психиатр принялся пролистывать свой толстый блокнот.

Я не отвечала. Вопрос, который он задавал, не был из разряда тех, на которые нужно отвечать, и вообще, чем реже я буду открывать рот, тем лучше.

— А, вот, нашел.

Шелест страниц прекратился, и я стала смотреть на громко тикающие часы, висящие на стене. Следила, как лениво переползала секундная стрелка с одной цифры на другую, надеясь, что время начнет бежать хоть немножко быстрее.

— Вам снятся кошмары, Вирджиния?

Услышав свое полное имя, я еле заметно поморщилась и, немного подумав, качнула головой из стороны в сторону. Стандартные вопросы, я знала их все наизусть еще прежде, чем доктор задавал их. Психиатры — самые предсказуемые люди в мире.

— Джинни, — осторожно поправила я, и мистер Браун усмехнулся.

— Вас что-то беспокоит, Джинни? Новая школа, новые друзья. Возможно, вы не можете найти с кем-то контакт?

Слова мистера Брауна шли фоном. В кабинете было душно, несмотря на то, что на дворе было уже начало октября, и, конечно же, никто не догадался установить сюда кондиционер. Все, что я слышала, было противное жужжание маленького настольного вентилятора, от которого не становилось ни капельки лучше.

Я снова покачала головой и, заметив, что мистер Браун сделал очередную пометку, добавила:

— Нет.

— Проблемы с родителями? Может, вы чего-то боитесь? Вам некому рассказать о своих переживаниях? — Вопросы снегом сыпались мне на голову, и я даже не знала, на какой из перечисленных мне стоило отвечать. Наверное, на все.

— У меня все в порядке. — Я попыталась мягко улыбнуться.

Далее мистер Браун сделал то, чего я от него никак не ожидала: он швырнул на стол карандаш, следом за ним полетел и блокнот. Прикоснувшись длинными пальцами к своему квадратному подбородку, мужчина на мгновение задумался, а затем посмотрел мне прямо в глаза. Как я ни убеждала себя, что мне нельзя смотреть в ответ, я не смогла отвести взгляд.

— Вы знаете, чем мы тут занимаемся, Джинни?

Вопрос с подвохом. Его задают всем, кто не хочет идти на контакт, рассказывать о своих кошмарах, о том, во что ни один нормальный человек ни за что не поверит. Их задача — лечить людей от выдуманных болезней.

— Консультируете людей, — не задумываясь, ответила я.

— Мы помогаем людям понять, что в их жизни не так, Джинни. Просто иногда людям нужно помочь. Уже третье посещение на все мои вопросы вы отвечаете так, как будто держите меня за сумасшедшего. Чтобы я помог вам, вы должны помочь мне.

— Мне не нужна ваша помощь, — с расстановкой произнесла я, чувствуя, что медленно начинаю закипать.

— Вы хотя бы знаете, почему вы здесь? Когда ваши друзья привели вас в больницу, у вас была лихорадка, мисс Макэндорс. Жар и непрерывный бред. Почти час вы твердили про какой-то холм, просили, чтобы вас не убивали. Вы кричали, Джинни.

Я замерла. Когда Освальд, Эовин и Лесли нашли меня в долине измученную и истощенную, я подумала, что охватившая меня лихорадка прошла уже на следующее утро. Во всяком случае, я помню, как потом меня привели домой и уложили в кровать.

— Вас что-то беспокоит, Джинни? — повторил мистер Браун, но уже более мягким тоном. Под его теплым взглядом я почти сломалась.

— Только вы, мистер Браун, — огрызнулась я и, схватив со спинки стула куртку, направилась в сторону двери.

Я не хотела хлопать дверью. Это правда было бы слишком ненатурально, совсем как в тех глупых фильмах, к которым когда-то пыталась приучить меня Стеф. И, тем не менее, за моей спиной тут же послышался оглушительный треск. Да, этот психиатр с прямоугольным лицом наверняка подумает, что я истеричка.

В коридоре было полно народу: туда-сюда сновали медсестры в белых халатах, какая-то беременная женщина, явно заблудившись, с испуганным взглядом изучала таблички на кабинетах. Я готова была заплакать. Даже тогда, неделю назад, когда все произошло, по моим щекам не скатилось ни единой слезинки, а сейчас мне хотелось разрыдаться.

Влетев в туалетную комнату, я опустила крышку одного из унитазов, заперлась и села, закрыв рот ладонями, чтобы хоть как-то приглушить рвавшиеся наружу рыдания. Слишком много накопилось внутри меня за последнюю неделю. Я пыталась забыть обо всем, выбросить из своей головы встречу с этим ледяным эльфом, но у меня не выходило. Так происходит всегда, когда стараешься о чем-то не думать, но мысли все равно лезут в голову. Я была на грани.

Кошмары? О чем говорил это чокнутый доктор?

Целую неделю, уже целую неделю я просто не могла заснуть.

Глава седьмая. Овечка для Джинни

Это была первая ночь, в которую мне хоть как-то удалось поспать. Может быть, это было связано с тем, что наступил конец недели, а может с тем, что мой организм уже просто не мог сопротивляться.

Мне не снилось ни единого сна: я точно провалилась в какую-то бездну, где чувствовала только невесомость и спокойствие. Но, едва я проснулась, как вновь ощутила себя усталой. Готова была поспорить, из-за недосыпания у меня теперь под глазами красовались очаровательные фиолетовые синяки, но я не могла заставить себя подойти к зеркалу.

Рано или поздно все должно закончиться. Иногда я думала, что на самом деле схожу с ума. По сравнению с тем, что я видела на холме, проблема, связанная с моей бывшей подругой, стала быстро казаться глупой и несерьезной.

Сев на кровати, я принялась на ощупь искать на тумбочке телефон, а затем по памяти набрала до боли знакомый номер. Я боялась передумать или струсить, поэтому делала все быстро.

Стеф взяла трубку после третьего гудка.

— Я ждала, что ты позвонишь, — произнесла она, но по ее голосу я так и не смогла понять, какой смысл она вкладывала в эти слова.

— Привет, Стеф. — Я старалась говорить как можно спокойнее и приветливее, хотя это удавалось мне с трудом, если вообще удавалось.

— Это бред, да, Джинни? Я не хотела, чтобы ты уезжала из-за меня.