Скотт Вестерфельд - Инферно. Армия Ночи

— Нет, просто кое-какие проблемы неподалеку. Вспышка резкого увеличения популяции крыс в районе реки.

— А-а, в районе реки. В подвале всегда тянет сыростью. И запах такой, на рыбный похож.

Дверь лифта открылась. Подставив плечо, портье не давал ей закрыться, перебирая ключи, пока не нашел один, с колечком из зеленого пластика. Он вставил его в замочную скважину, помеченную как П2 и расположенную в самом низу блока управления лифтом, и наполовину повернул.

— Вам не приходилось слышать, чтобы кого-нибудь из жильцов покусали? — спросил я. — Может, год назад или около того.

Он поднял на меня взгляд.

— Я здесь тогда не работал. Никто из нас здесь тогда не работал. В начале этого года сменили весь персонал. Вроде как прежние парни что-то там жульничали с платежными ведомостями, так я слышал.

— А-а… Понятно.

Я сделал в уме пометку прогнать фамилии всех портье и уборщиков через архив.

Он нажал на кнопку П2, все еще не давая двери закрыться.

— Нельзя сказать, что так уж много жильцов спускаются в подвал. Только несколько особо упорных. Как я уже сказал, запах странный. Кстати, когда будете уходить, не забудьте довести это до сведения того, кто будет сидеть при входе. Предполагается, что дверь у нас по ночам заперта.

Он отпустил дверь, и лифт повез меня вниз.

Пахло и правда странно. Здесь росло около пятидесяти видов плесени. Еще я чувствовал запах гниющих деревянных балок за стенами, засохшего человеческого пота на обитых дерматином скамьях и самой разной вонючей обуви в запертых шкафчиках.

Однако сквозь обычные для фитнес-центра запахи пробивалось что-то еще, хотя я не мог точно сказать, что именно. Запах не так легко идентифицировать, как вид и звук. Запахи похожи на подавленные воспоминания: приходится давать им возможность самим всплыть на поверхность.

За мной закрылась дверь и лифт заскользил вверх. Не желая, чтобы портье подглядывал за мной через камеры наблюдения, я не стал включать свет, втайне надеясь, что он забудет обо мне и уйдет, не сказав сменщику, что я внизу.

Как только глаза адаптировались, красного мерцания тепловых реле и пультов управления тренажерами оказалось достаточно, чтобы видеть. Однако на протяжении нескольких минут я просто стоял, прислушиваясь.

Вообще- то крысам тут делать было нечего — никаких источников еды, даже автомата с драже нет. Ну, пожиратели мусора на улицах были не единственной моей проблемой. Я ожидал появления снизу крупных крыс-королей и, если Чип нрав, других безымянных тварей, Тварей, которые никогда даже не слышали об MM's.

Я слышал, как работает холодильник-автомат с соками, шипение парового отопления и устойчивый далекий рокот. Опустился на колени, плашмя прижал ладонь к полу и ощутил проникающую в тело вибрацию и холод цемента. Рокот производило что-то вращающееся — может, те самые восьмифутовые лопасти вентилятора, которые порождали ночные кошмары Чипа.

Но, как бы то ни было, я не слышал ни крыс, ни монстров. Я пошел вдоль темных силуэтов тренировочных агрегатов, красные глаза их пультов управления подмигивали мне. Из закрытой ванны джакузи поднимался запах хлорки. Тот, другой запах, который я не мог идентифицировать, казалось, усилился, когда я зашагал к дальней стене.

Потом я ощутил сквозняк, еле заметный поток прохладного воздуха. Обшарил взглядом плинтус позади радиатора в поисках крысиной дыры, сквозь которую мог проникать холод осени. Крысы способны пролезть и сквозь небольшое отверстие: их костная основа легко сжимается, позволяя протиснуться через дыру размером с четвертак[12] (Предположительно мы, инферны, тоже способны на такое, но, я слышал, это чертовски больно.)

Однако на полу не нашлось никаких отверстий. Трубы отопления плотно прилегали к стене. Я не заметил и дверей, под которыми можно было проскользнуть, и болтающихся плиток на потолке. Для любой твари не было способа подняться из глубин.

Зато в самом дальнем углу гимнастического зала обшитые панелями стены сами излучали холод. Я постучал по стене. За ней была пустота.

Услышав этот гулкий звук, я понял кое-что насчет утопавшего во тьме центра здоровья — в нем не было никаких лестниц вниз. Второй уровень, обозначенный на светокопиях, не существовал. Или был спрятан.

Я с клацаньем поставил вещмешок на цементный иол, достал из кармана план, распечатанный для меня Чипом, проверил свой компас. Согласно плану, ведущая в нижний этаж подвала лестница находилась всего в нескольких ярдах от меня, но ту сторону стеньг.

Надавил на деревянные панели, но они не поддались, чувствовалось, за ними находится что-то твердое. Конечно, в моем вещмешке были сверла, ножовки, болторезный станок и лом; на худой конец я мог просто кулаком проломить стену. Однако мне еще предстояло вернуться сюда в наряде санитарного инспектора и вынести крыс, попавших в мои ловушки; кроме того, персоналу не нравится, когда ломают вверенное им здание.

Я пошел вдоль стены, надавливая и постукивая. Эхо звучало приглушенно; значит, панель поддерживают множество перекрещивающихся перекладин. Лестница надежно запечатана. Может, они просто забросили весь нижний этаж подвала?

Деревянная панель закончилась у ряда шкафчиков — слишком тяжелых, чтобы передвинуть их, даже с моими мышцами инферна. Я постучал ногой по полу, ломая голову над тем, что спрятано внизу. С потолка насмешливо мерцали красные глаза камер. Потом до меня дошло: все камеры нацелены на меня. Они что, следят за мной?

Я отошел на несколько ярдов, снова в холодный угол, камеры остались неподвижны, нацеленные на одно и то же место — ряд шкафчиков. Кто бы ни устанавливал охранную систему, их не интересовало, что происходит в остальной части клуба; важно было наблюдать только за этим местом.

Я пошел вдоль шкафчиков, проводя по ним пальцами, вдыхая запах грязных носков и хлорированных купальников внутри. По мере того как я двигался, металл под пальцами становился холоднее.

В центре ряда один шкафчик показался на ощупь ледяным, сквозь его вентиляционные отверстия раздавался наполовину знакомый запах, тот самый, который не поддавался идентификации. Я взглянул на камеры, сейчас они смотрели прямо на меня.

Висячий замок ничего особенного собой не представлял, хотя был снабжен цифровым механизмом и четырьмя тумблерами вместо обычных трех, более дорогой, чем остальные. Я опустился на колени и прижал его к голове, словно сотовый телефон. Цифры перемещались влево, потом вправо, я слышал, как соединяются крошечные стальные зубчики, смешаются тумблеры… и наконец замок неожиданно открылся, так громко, словно пистолетный выстрел.