Трон тысячной лжи - Рейчел Хиггинсон
Но это я боролась за то, чтобы дышать. Потому что как я могла иначе после такого комплимента?
— Ох.
Его улыбка смягчилась, но взгляд его темно-синих глаз потемнел.
— Похоже, твой дядя был полон решимости держать нас порознь. Моё расписание было заполнено охотой, карточными играми и дипломатическими встречами.
— Встречи? Я думала, дипломатия отложена в сторону ради этих нелепых торжеств.
С его лица исчезло мечтательное выражение, и он нахмурился.
— Твой дядя очень обеспокоен Каволией. И армией повстанцев. Он хотел поговорить… о стратегии.
Страх вцепился в моё сердце.
— Стратегии?
— Он хотел бы, чтобы я помог устранить то, что он считает нашими самыми большими угрозами.
— Тейлон, ты не можешь…
Он огляделся по сторонам.
— Я понимаю.
— А как насчет?.. — я приподняла одну бровь.
— Он не подозревает, — пробормотал Тейлон как можно более низким тоном.
Эрет Гримсейер, заместитель Тейлона по командованию повстанческой армией, был арестован во время моего суда над Конандрой за государственную измену. Но вскоре после своего заключения Эрет таинственным образом исчез. Однажды вечером он присутствовал, чтобы принять свой ужин из черствого хлеба и каши. На следующее утро его камера была пуста.
Это дело по сей день остается нераскрытым.
Действительно. Даже я не знала, как Повстанческой армии удалось заставить взрослого мужчину исчезнуть из своей камеры незамеченным и никоим образом не повредив камеру. Но они это сделали.
Мои плечи немного расслабились. Мне нравился Эрет. Но больше, чем мои добрые чувства к нему, я знала, что Тейлон безоговорочно доверял ему. И хотя Тейлона довольно часто приходилось отвлекать от их дела из-за его королевских обязанностей, армия нуждалась в Эрете, чтобы возглавить их.
— Что ты будешь делать? — спросила я Тейлона, страх снова появился в уголках моего сердца.
— Полагаться на дипломатию, чтобы затянуть этот процесс как можно дольше, — сказал он с грубым рычанием. — И надеюсь, что мой самый верный союзник взойдет на трон скорее раньше, чем позже.
Я нахмурилась.
— Не раньше, чем мне исполнится двадцать один.
— Да, но, несомненно, твой дядя будет чаще привлекать тебя к судебным разбирательствам после твоей коронации.
— Можно подумать. Через два месяца мы это узнаем.
Тейлон повернулся так, чтобы он мог прислониться спиной к выступу балкона.
— По крайней мере, празднования вернулись в державу. Ты уже вызвала перемены.
Я повернулась, чтобы посмотреть на битком набитый бальный зал и элиту державы, одетую в самое лучшее.
— Да, посмотри на мой прогресс. Я настоящий революционер.
Он усмехнулся моему сарказму.
— Ну, ты должна с чего-то начать.
— Я бы предпочла начать с голодающих и угнетенных. Не с экстравагантных вечеринок и недели поцелуев в задницу.
— Это напомнило мне, что Гантера на некоторое время отстранили. На севере произошли… некоторые волнения. Каволия отправилась посмотреть, в чём дело.
— На север? Теновия?
Он покачал головой.
— Хеприн.
Ветер со свистом вырвался из меня, и я тоже привалилась спиной к балкону.
— Какого рода беспорядки?
Выражение лица Тейлона смягчилось, но он лишь слегка пожал плечами.
— Я не знаю. У нас нет контактов так далеко на севере, и у нас никогда не было необходимости сажать шпионов. Кольцо Теней до сих пор избегало самых дальних королевств. Но… у Гантера есть женщина. Язычница. Она… Ей снились сны.
В моём сознании промелькнули ужасные образы моих собственных снов.
— Ведьма?
Тейлон не ответил на мой вопрос. Сделать это означало бы навлечь на себя всевозможные неприятности.
— Она читает по-язычески? Эта женщина?
Он приподнял одно плечо.
— Я не знаю. Почему ты спрашиваешь?
Я подумала о том, чтобы рассказать ему о книге заклинаний, о словах, которые я не могла прочитать. Старый путь — это истинный путь. Но я знала, что он захочет это увидеть. И это потребовало бы, чтобы я передала книгу ему, чтобы он мог просмотреть её наедине.
— Часовня, — объяснила я вместо этого. — С нашей экскурсии на днях. Мы все предполагали, что это Храм Света. Но как раз перед нашим уходом Оливер обнаружил признаки того, что это могла быть языческая часовня. Там были изображения, не связанные с религией Света. Я подумала, что она могла бы сказать наверняка. И тогда мы могли бы лучше узнать, кому принадлежали инициалы.
Голубые глаза Тейлона потемнели от интереса.
— Ты думаешь, это важная информация?
Его вопрос был искренним. Он не презирал меня, а искренне спрашивал, была ли это тайна, которую нам нужно было разгадать. Мой дух был близок к разрыву. Я не чувствовала себя такой признанной с тех пор, как приехала в Элизию. Небольшая демонстрация уверенности Тейлона значила для меня больше, чем я знала, как передать. И хотя я регулярно боролась за то, чтобы полностью отдать ему свою любовь, когда он говорил подобные вещи и показывал, как сильно он доверяет мне и заботится обо мне, было невозможно утаить что-либо от моего сердца.
— Я не могу объяснить почему, — честно сказала я ему, приберегая свои бесполезные признания в любви для другого раза. — Но… у меня такое чувство, что я чего-то не понимаю. Ключ к отпиранию двери. И это содержится в этих инициалах, — я застенчиво улыбнулась, мои щеки запылали. Теперь, когда я произнесла это вслух, это звучало так глупо. — Конечно, есть дела поважнее. Я просто подумала, что если бы она сопровождала Гантера, когда он вернется, может быть, она смогла бы показать нам что-то, чего нам не хватает.
— Например, почему дворцовую территорию можно использовать для языческой часовни?
Я кивнула.
— Да, именно так.
Его мизинец потянулся и погладил линию моего собственного. Выражение его лица изменилось с делового и строгого на мягкое и печальное за время этого одного осторожного прикосновения.
— Тесса, я скучал по тебе больше, чем можно выразить словами. Прошло слишком много времени с тех пор, как мы говорили так свободно.
Я повторила его позу на фоне балкона, так что мы стояли бок о бок, наши руки были менее чем в дюйме от соприкосновения.
— Могу я пригласить тебя остаться? Быть моим особым гостем? Как только остальные монархи уйдут, моя жизнь здесь резко остановится. Никаких встреч, никаких обедов, никаких балов.
Он уставился в землю.
— Вчера поздно вечером я получил послание от Гантера. Он попросил меня встретиться с ним в Хеприне. Я отложил свою поездку, чтобы быть здесь сегодня вечером.
— Тебе не следовало этого делать.
Его прикосновение переместилось
