Трон тысячной лжи - Рейчел Хиггинсон
Как только Клеста простила меня за то, что я оставила её на произвол дяди, и помогла мне причесаться, я выгнала её из комнаты и заперла за ней дверь. Достав гримуар, который я заперла, я открыла переднюю корочку. В правом верхнем углу были нацарапаны компрометирующие инициалы. ГА. Гвинлинн Аллисанд.
Я пролистала книгу до середины и нашла того же ворона в полете, который был сегодня на дереве. И в витражном стекле.
Она была идентична книге, которую отец Гариус показывал мне в Храме Вечного Света. Но больше, чем эта книга заклинаний, она начала напоминать моё время в Храме.
Затем я пролистала страницы обратно к тому месту, где остановилась в ту ночь, когда нашла её. Было кое-что, что бросилось в глаза как раз перед тем, как я задремала. Фраза на моём родном языке. Аккуратный почерк моей матери на полях.
Это заняло у меня пару минут, но я нашла это. Рядом с языческим текстом и изображениями трав и костей была размашистая надпись, которая, как я знала, принадлежала моей матери.
— Старый путь — это истинный путь.
Она сама написала это на странице.
Я сидела на полу в своей спальне, наполовину раздевшись после дневного туалета, с распущенными по плечам волосами, и мне пришлось признать тот факт, что моя мать, возможно, была ещё большей язычницей, чем я когда-либо хотела верить.
И не только это, но она вполне могла быть частью трёх инициалов, вырезанных на дереве в центре того, что казалось заброшенным святилищем ведьмы, древней часовни, используемой язычниками для заклинаний, магии и исцеления.
Я знала о них только потому, что моя мать рассказывала нам истории об их силе.
Но были ли её слова чем-то большим, чем просто рассказами? Предназначены для большего, чем просто для того, чтобы развлечь нас?
У меня было ещё много вопросов. Почему наши Храмы Света выглядели так похоже? Неужели Братство Света просто скопировало уже устоявшуюся религию? Приглушило её и сделало более приемлемой для широких масс? Создали что-то, во что они сами не верили, но что могло бы стать правдоподобной альтернативой для людей королевства?
И, кроме того, какое отношение ко всему этому имела моя мать?
Что на самом деле означала её смерть, а также смерть моих братьев и отца?
Старый путь — это истинный путь.
Было ли это её сообщением?
Её верой?
Или это она бросила их обоих, чтобы выйти замуж за моего отца? Если её инициалы были от фамилии мужа, означало ли это, что она продолжала свои языческие верования после этого, несмотря ни на что? Я не могла не вспомнить снова разговор моих родителей.
«Бриллиант для власти. Рубин для любви. Изумруд для магии…»
Но в прежние времена изумруд был камнем силы. Воспламенитель всего волшебного.
Я сомневаюсь, что старые обычаи имеют какое-то отношение к этим новым дням.
Я прижала гримуар к груди и пожалела, что не могу задать ей эти вопросы и многое другое. Стоило ли разгадывать эту тайну? Или я должна позволить мертвым оставаться мертвыми?
Одно было ясно наверняка: мне нужен был кто-то, кто мог бы читать по-язычески.
ГЛАВА 7
— Они уже определились с датой вашей коронации? — спросил принц Арамора, кружа меня по танцполу.
Его звали Лендрик Гарстоун, и он был вторым сыном короля Хенрика и королевы Лилибет.
Если бы я не знала обратного, я бы подумала, что он ждал моего прибытия на заключительный бал недельного празднования у Тирна. Казалось, он появился из ниоткуда, как только герольд объявил о моём прибытии. И прежде чем я успела оглядеться в поисках Тейлона, он взял меня за руку и пригласил на танец.
Тирн ответил за меня, отмахнувшись от меня с выражением, которое напомнило мне, что не стоит всё портить.
— Пока нет, — ответила я с мягкой улыбкой. — На самом деле мы были довольно заняты, приспосабливаясь к этому новому… соглашению. Моя сестра только что прибыла. А мне ещё нет восемнадцати, — хотя исполнится совсем скоро. — Мой дядя — прагматичный человек. Когда я буду готова, он назначит дату.
— Но даже тогда вы не будете королевой? — спросил Лендрик, нахмурив брови, как будто ему было трудно отслеживать все эти мельчайшие детали.
Я изо всех сил старалась скрыть свой тяжелый вздох.
— Нет, даже тогда. Коронация больше похожа на обещание будущего царствования. Или, возможно, точнее будет сказать на печать будущей власти. Я буду продолжать своё образование до моего двадцать первого дня рождения. В это время я приду к власти. На трон и так далее.
— И так далее, — пробормотал он, довольный моим ответом. — Если только что-нибудь не случится с вашим дядей.
Его слова были льдом в моих венах. Мне не особенно нравился Тирн или его отношение к… ну, ко всему этому. Но он был моим дядей. И он удерживал для меня Место Силы, пусть и неосознанно, всё это время. Кроме того, даже я могла признать, что не была готова стать королевой. Мне нравилось, что мне удалось обеспечить своё будущее. И я гордилась тем, что Корона Девяти останется в роду Аллисанд. Но я не была дурой. У меня не было королевской или придворной подготовки. Я не знала, как успешно командовать Шиксой, не говоря уже о целой армии.
Мне было чему поучиться. И через что пройти. Но моё время придет. В конце концов. Я просто надеялась, что это произойдет до того, как Кольцо Теней сожжет дотла всё, что находится за Мраморной Стеной. Или один из моих многочисленных убийц взберется за подъемный мост замка.
Уверенная улыбка Лендрика дрогнула всего на секунду, прежде чем он спросил:
— И это правда, что совет хотел бы, чтобы вы вышли замуж, прежде чем займете трон?
Мне потребовалось всё самообладание, чтобы не вырвать свою руку из его ладони и не выбежать из бального зала, крича от ужаса. Но тренировка отца Гариуса по контролю над страхом хорошо служила мне почти во всех обстоятельствах, с которыми я сталкивалась до сих пор.
Страх — это не враг. Древние свитки Хеприна уверяли в этом. Твоя реакция на страх — это твой противник. Встреться с
