Ольга Родионова - Мой ангел Крысолов

Тонкая фигурка Люции металась в огне, ловя перепуганных оленят, зайцев и ошалевших от страха бурундуков и оттаскивая их ближе к воде. Кудряш стоял среди волчьей стаи, держа на руках пяток повизгивающих волчат, его рубашка тлела, и огонь заставлял светлые волосы трещать и курчавиться больше обычного. Алиса, Умник и Жюли плечом к плечу заклинали ветер, Рада и Айден, вскинув руки, посылали целые водопады в самые яростные очаги пожара, Лей и Нета снимали гнезда с горящих ветвей, на лету подхватывали выпархивающих желторотиков. Корабельник шагал среди бушующего пламени, как воплощение спокойствия и мощи, и там, где он проходил, пламя прижималось к земле и, ворча, отступало, точно укрощенный зверь, оставляя черные пятна выгоревшей травы и пепел погибших деревьев. И все-таки силы были неравными. Отродья быстро устали, а огонь был неутомим. Злая сила впавшей в ярость природы стократно превосходила все усилия маленькой стаи. Птиц, напрягая глаза, всматривался в клубы дыма, и то, что он успевал увидеть, заставляло его сердце колотиться в груди. Притихшая мавка испуганно цеплялась за его рубашку и глотала слезы пополам с хлопьями сажи, крутящейся в воздухе. Она тоже видела, что отродья переоценили собственные возможности.

Вот уже Кудряш качнулся и лег в раскаленный пепел, и волки взвыли тоскливо и бесприютно, прижимаясь запавшими боками к телу своего хозяина.

Вот Айден подхватил обессилевшую Раду и стал отступать к океану, озираясь, как попавший в ловушку зверь.

Вот закрутилась на месте с протяжным жалобным криком Люция, горя, как свечка, в своем розовом платье, и, не выдержав, с палубы бросился на помощь Подорожник, в несколько секунд преодолев расстояние от шхуны до берега, стал, закрывая локтем лицо, сбивать огонь с платья и волос девушки.

Вот, задыхаясь и кашляя, опустился на колени Умник, и Алиса, размазывая по лицу сажу и слезы, подхватила его под локоть и стала тянуть, тянуть, тащить к покачивающейся у берега шлюпке.

Маленькая Жюли, оставшись одна, дрожа, держала ветер, а тот, точно в насмешку, рвался из ее слабых рук, раздувая пожар.

Птичий Пастух больше не мог оставаться на месте. Он посадил рыдающую мавку на дно шлюпки, отцепил от себя ее тонкие пальчики и сломя голову бросился к друзьям. Он влетел в огонь, и его рубашка сразу вспыхнула, как будто пламя только и дожидалось минуты, чтобы добраться и спалить.

Не обращая внимания на жадные языки, лижущие его лицо и руки, Птиц подхватил свалившегося с горящих ветвей Лея и поволок его к берегу. Огненная стена наступала, и спасенья не было. Лисы, зайцы, еноты, олени панически рвались к воде, и отродья больше никого не могли спасти — даже себя самих.

Нета, ахнув, увидела, как молча упал Корабельник, и в отчаяньи закричала, перекрывая треск и вой пожара:

— Ной!.. Помоги!..

— Что ты делаешь, Нета! — Лекарь, склонившийся над телом Учителя, поднял измазанное сажей лицо с обгорелыми бровями и ресницами. — Не зови его! Всех погубишь!..

— А так — не погублю? — закричала Нета со слезами. — Ты посмотри на них!.. Все погибнем, все!..

— Шхуна близко, — яростно сказал Лекарь, взваливая Корабельника на плечо. — Всех вытащим.

— А птенцы? А зверье?.. А лес, Лекарь, лес?.. Мне плевать, что ты скажешь. Мне плевать, что скажет стая… — Нета закашлялась и закрыла рот рукавом. Чуть отдышалась и снова отчаянно крикнула: — Ной!.. Ной, помоги мне!..

Высокая фигура показалась на кромке берега, на узкой полоске мокрого песка, еще не задетого огнем. Ветер мгновенно стих, и пламя, точно испугавшись, перестало реветь подобно дикому зверю и прилегло, змеясь среди травы и ветвей.

Беспечный голос Крысолова заставил недвижимого Корабельника вздрогнуть и открыть глаза. Волки оставили Кудряша и ползком, тихо скуля, двинулись к ногам Ноя.

— А что я получу за это, Нета? — спросил Крысолов и весело улыбнулся, доставая из-за пазухи дудку.

— А что ты хочешь получить за это, Ной? — спросила Нета дрогнувшим голосом. Краем глаза она видела, что Лекарь, обхватив руками голову, скорчился на земле, что Корабельник силится приподняться, и его лицо искажено немыслимой страдальческой яростью, что Кудряш глядит в небо остекленевшими глазами, и Айден, не успевший добраться до шлюпки, валяется на прибрежном песке, как мертвый, даже в беспамятстве прикрывая собой Раду. Она видела Подорожника, стоящего на коленях над телом Люции, длинные руки бессильно болтаются, голова опущена, глаза закрыты. Она видела, как в шлюпке корчится и кричит мавка, а Птичий Пастух незряче идет к Крысолову среди покорных зверей, волоча за собой Лея.

— Я хочу получить одного из них, — Ной насмешливо кивнул в сторону. — Выбирай, Нета. Кого тебе не жалко?

Нета растерянно оглянулась и увидела глаза Алисы — та стояла в шлюпке, стиснув руки и вытянувшись, в ее прозрачных глазах колыхался неистовый ужас. Нета перевела взгляд на Корабельника — он пытался ей что-то сказать и не мог, его губы беззвучно шевелились, лицо страшно осунулось от нечеловеческого напряжения.

Жюли… Жюли вдруг оказалась очень близко от Неты, она вся дрожала, большие глаза казались совсем огромными на бледном, испачканном сажей личике.

— Отдай меня, Неточка, — прошептала она. — Отдай меня, меня не жалко!.. Спаси их! — крикнула она внезапно слабым, тонким голоском, обернувшись к Крысолову. — Возьми меня, только спаси остров!

— Храбрая девочка, — Крысолов рассмеялся. — Ты готова отдать ее, Нета?

— Да ты с ума сошел. — Нета прижала к себе Жюли и выпрямилась. — К чему этот балаган, Ной? Ты же хочешь — меня. Так возьми меня.

Он не двинулся с места, просто смотрел на нее, покачиваясь с пятки на носок и вертя в руках свою дудку. Волки, олени, зайцы лежали у его ног. Отродья — вся стая! — лежали у его ног, кто скорчившись, кто распростершись, в тлеющей одежде, ободранные и покрытые сажей. Два диких голубя опустились на его плечи, смиренно воркуя. Его волосы чуть развевались, ласкаемые легким вечерним бризом, и океан ластился к его ногам.

Крысолов поднял дудку, и нежная мелодия зазвучала над погибающим островом. Огонь на несколько мгновений вспыхнул ярче, пламя поднялось до небес и опало, ворча, отступая в глубь островка, а следом за ним шел Ной, легко ступая по обожженной земле, а за Ноем шел океан, волнами наползая на берег, гася притаившиеся в траве огненные змейки. Остров постепенно, шаг за шагом, заливался водой. Самые мелкие зверушки поплыли, тихо попискивая, звери покрупнее еще брели, и можно было увидеть мокрого лисенка, сидящего, дрожа, на шее у огромного лося. Те из отродий, кто лежал на земле, оказались в море, разлившемся на месте пляжа. Жюли тихо вскрикнула и бросилась к Кудряшу, упала на колени, поддерживая его голову, уже ушедшую под воду.