Валерий Сальников - Гур

— Наконец я выпила тебя.

Жарко накрыла рот нежным облаком губ. Обцеловала лицо, повернулась к Майте и провела языком по лобку. Потом привстала и сплелась с Майтой в страстном поцелуе. Шевельнулась шторка шатра, я ощутил ауру Анниэль, поспешно удаляющуюся от нас в направлении к ее шатру. Что это было? Майта откинулась на меня в позе натянутого лука, а Уайда стала целовать ее грудь. Я вновь, как и в первый раз, ласкал чудесное лоно Уайды. Подтянул Майту и продолжил ласково теребить языком набухший пупырышек. Прерывающиеся стоны обеих красавиц походили на страстную полемику о любви, в которой каждая желала вставить свой аргумент. И пришел миг, когда женщины закричали и завизжали, объединившись и, наконец, найдя истину в извечном споре. Уайда задрожала и выгнула попку еще выше. Ауры Анниэль и Жеки передвинулись в нашу сторону, остановились и вернулись на место. Потом придвинулись друг к другу. Ну-ну, подумал я.

Мои женщины легли на меня с двух сторон и обвили руками и ногами. Вдруг Уайда хихикнула:

— Перепугали молодежь?

— А может подвигнули на подобное? — в ответ прыснула Майта.

Я хмыкнул.

За что я люблю моих женщин? В том числе за то, что они не скрывают ни своих мыслей, ни своих желаний. Искренность — высшая добродетель.

***

Мне понравилось, как чисто сработала Анниэль при разборке горящего дома. Я подозвал ее и спросил:

— Сможешь уронить стены наружу, чтобы ни одно бревно не упало внутрь? Тогда я поддержу крышу воздухом.

— Смогу.

Все прошло как надо. Молодец она. Умница и красавица. И быстро привела в сознание ребенка. По плотности ауры она уже близка к первому дану. Видел, как второй день подряд она хлопала Жеку прутом, будто в наказание, причем удар прута маскировал то, что в этот момент она отщипывала кусочек ауры Жеки. А после десятка ударов наполняла ауру из своей и залечивала легкие синяки. Наращивала силу. Хитрунья.

А Жека все больше слов знает. Сегодня за обедом следил за разговором, сказал несколько простых фраз. Все обрадовались, а Уайда даже похвалила. Но Жека, видимо, побаивается моих женщин. Отмолчался, уж «спасибо» говорить он уже научился. Это он еще Уайду в львином облике не видел. А может быть, просто не понял, что она похвалила.

Завтра мы обязаны достичь гор, спать.

Жека. Сначала больно, а потом приятно

Если вы поймали мужчину, дайте ему пинка. Лозунг австралийских феминисток

Только великие страсти могут поднять душу до великих дел. Дидро

Почему так получилось, не понимаю. Но если привалило счастье, то стоит ли искать этому объяснение?

А началось все с неприятного инцидента.

Выйдя по своим делам и проходя мимо шатра Гура, я случайно глянул в приоткрытый вход. Было еще не очень темно, да и белая кожа Гура и его сестры хорошо заметна в сумерках. Волосы встали дыбом, я всмотрелся пристальнее. Ужас, сестра сидела на лице Гура, в то время как белокурая тетка грызла ему пах. «Оскопляют!» — мелькнула мысль. Тетка отгрызает ценные части тела, а сестричка-гадина закрывает ему рот, чтобы не орал. Совсем свихнулись на почве лесбиянства, жеребцов в меринов превращают.

Я, как бешеный мустанг, не желающий становиться мерином, шарахнулся к шатру Анниэль, заскочил внутрь, схватил ее за руку. Анниэль увидела мой испуг и что-то спросила. Я все равно не понял вопроса, а сам мучительно пытался вспомнить, чему она учила, чтобы немедленно оповестить о происходящем бесчинстве.

— Гур, женщины, бить больно! — ляпнул я и показал рукой на их шатер.

Анниэль метнулась в указанном направлении. Надеюсь, она приведет в чувство отмороженных физкультурниц. Это же надо, на брата напасть! Вторая атлетка хоть не сестра. Как будто такое обстоятельство может служить оправданием. Анниэль — магиня, пусть применит магию, долбанет им бревном по бестолковкам. Наколдует, чтобы им стыдно стало. Или словом образумит. Если они скрутили бугая Гура, то у меня никаких шансов. Надежда лишь на быстрые ноги. Где мои туфли, может обуться?

Через некоторое время Анниэль вернулась. Глаза широко открыты, взгляд в землю, бурное дыхание, сильный румянец. Молчит, ничего не говорит. Поругалась с ними, что-ли? Да что случилось? Я уже и за Анниэль стал беспокоиться, все ли с ней в порядке. Успокаивая девочку, я погладил по горячей спине. Она задрожала.

Внезапно из шатра Гура раздался протяжный женский крик и визжание. Тетки заорали? Что, Гур-таки освободился и уделал их? Я машинально кинулся ему на помощь. И вдруг почувствовал, как Анниэль схватила меня и потащила в свой шатер. Уронила, сама упала сверху и стала страстно целовать. Я обнял красавицу за ладную попку, а второй рукой прижал ее голову к себе. Вот счастье-то! Пусть Гур сам своих теток воспитывает. Мы катались по ковру, я раздевал Анниэль, а она целовалась как безумная. Мне раздеться было проще, всего-то плавки скинуть.

Мы слились воедино, я охолаживал себя, чтобы дольше доставлять удовольствие Анниэль. В любовном жару, мне вдруг неожиданно пришла мысль, что тетки, может быть, орали не от боли, когда их там Гур мутузил по чем зря, а в любовном оргазме? Если так, то вся ситуация предстает совсем в другом плане. Учено выражаясь, в принципиально иной перспективе. Я настолько поразился этому, что забыл о сдерживании. Мы с Анниэль тут же впали в упомянутое состояние. Свет в глазах померк, сменившись жгучим наслаждением.

С трудом придя в себя, нежно обцеловав и отгладив довольную, тяжело дышащую девчонку, я лег рядом. Так все же, получается, что Гур спит не только с Уайдой, посторонней теткой, но и с собственной сестрой? O tempora, o moris! Он что, на старости лет ума лишился? Альцгеймера подхватил? Надо ему про генетику рассказать, когда научусь языку. Про рецессивные и доминантные гены. Про накопление повреждений при родственных скрещиваниях. Он хоть и скинхедный шварцнеггер, но вроде не дурак, поймет.

Сегодняшний день я не забуду никогда. День счастья! Точнее, вечер. Рил! Такой необыкновенной красавицы, восхитительного воплощения женственности у меня не было никогда. Это же ангел, прилетевший с небес! Все мои прежние подружки и в подметки ей не годились. Только бьется больно по спине. Да пусть бьет, за любовь такой женщины, чтобы стать ее BF, я готов даже розги терпеть.

За Анниэль я выдержу все!

Гур. Подготовка к визиту

Повременим, чтобы скорее закончить. Бэкон

Обоняние есть ощущение воспоминания и желания. Руссо

Мы приближались к высокогорью. Уже заметно, как вдалеке тракт, извиваясь змейкой, поднимался вверх, чтобы там устремиться на эльфийское плато. Анниэль, выполняя мое поручение, на быстрых рысях догоняла отряд. Я попросил ее купить во встреченном торговом караване несколько вещей, необходимых для маскировки. А именно, меч, плащ и сапоги эльфийского происхождения. Я собирался играть роль охранника благородной эльфийской госпожи. Акцент жителей плато я смогу воспроизвести, а личина эльфа скроет лысый череп.