Андрей Петерсон - Перстень некроманта

— Что скажешь? — Наигравшись, но так толком ничего и не поняв, Осси обратилась за советом к Стражу.

«Тебе следовало бы потренироваться в развитии причинно-следственных связей», — услышала она в ответ.

— Потренируй меня, о, великая Древняя Сила. — Осси стояла над Ходой, уперев руки в бока. — Не то остаток пути ты проползешь на брюхе, обдирая его о камни. Как тебе такая перспектива?

«Макни в кровь». — Перспектива Ходе явно не понравилась.

— Опять кровь! — застонала Осси и повернулась к отброшенным частям крысы.

Вымазав лезвие в лужице натекшей крови, леди Кай убедилась, что кровь действительно вернула Гасителю и свечение, и способность без особого труда рассекать камень.

— Левый Клык, говоришь… Вот они, вампирские штучки. Что ж нам теперь, еще и кровь в бутылях с собой таскать? — пошутила очень, впрочем, довольная столь неожиданным поворотом событий Осси.

— Хотя… — добавила она после недолгих раздумий. — Достаточно одного удара и одной царапины, чтобы снова его включить! А в бою он, стало быть, сам себя прокормит — очень рационально, ничего не скажешь! И крови на нем не остается!

После этих слов она бережно вытерла и без того сухой и чистый клинок и вложила его в ножны.

Сборы были недолгими, и вскоре Осси вновь шагала по мозаичным плитам к месту недавнего сражения.

За прошедшее время поле боя практически не изменилось. Разве чуть меньше стала пузырящаяся куча в углу, растекшаяся подсыхающей лужицей, да вонь стала не такой несносной. Еще раз бегло осмотрев отвоеванную территорию и не найдя на ней на этот раз ничего примечательного, Осси обратилась к двери.

Дверь была добротной, богатой и массивной. Массивным было и кольцо, служившее ей ручкой. Богатой же была резьба, украшавшая оба дверных полотна и изображавшая битву карликов с несколькими огромного размера тварями, более всего похожими на жуткую помесь огромной бесхвостой обезьяны с длинношеими обитателями южных лесов.

Битва происходила на мосту, и исход ее был не очевиден.

Карлики, укутанные в длиннющие, до пола, балахоны с узкими островерхими капюшонами, явно наседали на трех изрядно потрепанных монстров. Брали, что называется, числом. Четвертая тварь была изображена уже в падении, совершающей свой последний головокружительный полет с моста в бездну.

С другой стороны, оставшиеся три твари, судя по всему, были полны решимости не пропустить орду коротышек через мост и взимали с них плату за проход сотнями их маленьких жизней. Они крушили надвигающийся на них строй направо и налево своими могучими, почти достающими до земли лапами и не менее могучей и длинной шеей, на которой покоилась маленькая мерзкого вида голова с огромными, впрочем, зубами и презлющими глазенками. Молотя своими похожими на два молота ручищами во все стороны, они сшибали малюток с моста десятками, отчего в воздухе над пропастью было не менее людно, чем на мосту. Полные решимости не только не уступить ни арда родного моста, но и выжить любой ценой, монстры топтали ногами, размазывая в первозданную слизь наседающие на них полчища. Зубы страшилищ также участвовали в битве, с огромным, судя по всему, удовольствием перемалывая мелюзгу, как семечки.

Осси даже почудилось на мгновение, что она слышит хруст костей, разгрызаемых этими жуткими зубками, настолько великолепно и правдоподобно была выполнена эта картина на створках двери. Если учесть, к тому же, что дверь была выточена, судя по всему, из цельного куска камня, то можно представить, сколько лет и трудов было положено на то, чтобы девушка сейчас могла полюбоваться этой битвой, гадая, чем она может закончиться: то ли карлики все-таки смогут смять стражу моста и переправиться на другой берег, куда им зачем-то очень надо; то ли хранители моста все же смогут отстоять вверенный им стратегический объект и вдоволь насытятся мелким, но поступающим в несметных количествах прямо в их ненасытные пасти кормом.

— Слыхала что-нибудь про такое? — обратилась Осси к своему Стажу.

В ответ Хода лишь коротко свистнула, что на ее языке было равносильно пожатию плечами.

— Я тоже. — Осси взялась за кольцо и потянула дверь на себя.

Глава седьмая

Дверь распахивалась медленно, очень плавно и тихо, что было в общем-то несколько неожиданно, учитывая ее размеры и массу. Раскрывшись до конца, створки громыхнули, ударившись от стены, и перед путниками открылась картина, потрясающая самое смелое воображение.

Если все время до этого Осси со своим Стражем бродили по помещениям, мягко говоря, не очень крупным и больше похожим на оживший кошмар клаустрофоба, то теперь перед ними простирался огромный зал. Зал, который можно было сравнить с небольшой долиной, по чьей-то прихоти упрятанной под землю с неясными теперь уже никому на этом свете намерениями.

Осси со своим верным Стражем стояли на огромном балконе, нависающем над бездонной пропастью. Балкон был в ширину ардов сто, а в длину — шагов восемьсот, никак не меньше, и будто вырастал из скальной стены, которую древние строители оставили нетронутой, в ее первозданном виде. Теперь она громоздилась над ними, нависая острыми выступами и забираясь куда-то ввысь, чтобы где-то там, в вечной тьме, будучи скрытой от чужих нескромных взоров, которых, кстати говоря, тут не было уже тысячи лет, превратиться в далекий свод этой исполинской пещеры.

Сам балкон был выложен гигантскими плитами, столь точно подогнанными друг к другу, что казалось, между ними невозможно воткнуть даже острие кинжала. Осси дернулась было проверить это смелое предположение, но заряженный крысиной кровью Гаситель пылал, как факел, а это означало, что камень им можно настругать, как хлебушек, и такой эксперимент вряд ли считался бы чистым.

Балкон был огорожен высокой каменной балюстрадой, доходившей девушке почти до плеч. В углу, где, по всей видимости, когда-то давно произошел обвал, громоздились огромные глыбы валунов и острые обломки скал. Один из них, проломив кладку ограждения, застрял в проеме над бездной. Видимо, не хватило какого-то последнего усилия, чтобы сместившийся центр тяжести увлек за собой вниз эту громадину. Большой кусок бордюра рядом отсутствовал, и Осси подошла к самому краю.

Дна не было.

То есть, конечно, оно было, но только где-то очень далеко внизу, полностью сокрытое тьмой провала.

Более того, где-то на дне этого исполинского разлома еле слышно журчала вода, перекатывающаяся по камням сотни и сотни лет подряд. Видно, подземная река несла свои воды по этим забытым всеми местам, чтобы где-то далеко-далеко отсюда вырваться бойким ручейком из каменного плена на поверхность — к небу и солнцу.