Олег Бондарев - На краю бездны

Но читал рассеянно, невнимательно.

Все думал о странном спутнике Клевца и о необычной даге.

Часовые разбудили их на рассвете. Клевец пр-тянулся, сел, зевнул. Он неплохо выспался — гораздо лучше, чем за последнюю неделю на корабле.

Кок с двумя матросами уже раздавал утренние пайки — большой ломоть хлеба и кружка с пресной водой. Остронос решил, что позавтракать можно и на берегу, а после уже двинуться на корабль.

Брейв принял хлеб и воду из рук матроса, откусил кусок, запил. Негусто, но лучше, чем ничего.

— Завидую я этому попугаю, — сказал матрос Клевцу и указал на Оливера, который поклевывал зерно с ладони капитана. — Ему, чтоб наесться, двух горстей зерна хватает. Эх…

Печально вздохнув, он пошел дальше.

Когда с завтраком было покончено, Остронос приказал отправляться на корабль.

Фрегат совсем не пострадал во время шторма, что не могло не радовать капитана.

— Поднять паруса! — Хил приступил к командованию, едва поднявшись на борт «Странника». — Живо, живо! Нельзя терять время! И так всю ночь простояли, всех Пять враз!

Матросы споро взялись за работу, и через полчаса фрегат вышел в открытое море и пустился на всех парусах к Центру.

— Если больше не попадем в шторм, — сказал Остронос Брейву, — то через пять-шесть дней уже будем на месте.

Эти слова капитана обнадежили Клевца. Ему не терпелось покинуть проклятый корабль с бесконечной качкой и дикой вонью в трюме.

Торас, сидя в огромном мягком кресле, курил трубку, когда в дверь постучали.

— Войдите, — сказал городовой, выпуская в воздух кольцо дыма.

Это был Шелдон. Торас сразу подметил, что начальник стражи чем-то напуган.

— Что-то случилось, Шелдон? — поинтересовался он.

— Они… они пошли в атаку на рудники, — проговорил стражник.

— Кто?! — удивленно воскликнул Торас.

— Свора.

— Щенки? — хмыкнул городовой, но, встретившись взглядом с Шелдоном, мигом посерьезнел:

— Но как эти трусливые «псы»?..

— С ними какие-то ящеры. Они разметали охрану, укрепились на одном и, отбив нашу атаку, устремились ко второму руднику.

Торас побледнел.

Всего в распоряжении Плава находилось три рудника. Все три надежно охранялись, вдобавок ко всему на каждом работало по пятьдесят человек, у которых были не только кирки, но и мечи, кинжалы…

И тем не менее Свора уже захватила один и идет на второй.

— Возьми людей и отправляйся к третьему руднику, — велел Торас, овладев собой.

— Но второй…

— Ко второму мы уже не успеем, но третий нужно во что бы то ни стало удержать! Если нам это удастся, будем думать, как отвоевать обратно те два. А пока надо спасти третий! Давай, живо!

— Есть! — вытянувшись в струнку, рявкнул Шелдон и выбежал из кабинета.

Торас вновь опустился в кресло.

Что еще за ящеры? Откуда они взялись?

— Вперед! Вперед! — кричал Пирс, потрясая в воздухе мечом.

«Псы» вперемежку с ящерами, с клинками наголо, шли ко второму руднику Плава.

Защитники огрызались стрелами из-за наспех возведенных баррикад. Но огрызались по большей части неумело, кое-как: то недолет, то перелет, то в сторону. Лишь иногда стрела по случайности жалила «пса» в руку, реже — в шею. Свора потеряла не больше десяти человек, прежде чем приблизилась к баррикаде.

Ящеры, могучие, огромные, навалились на хлипкие доски, принялись давить их. Плавцы с ужасом наблюдали, как их заслон трещит и разваливается прямо на глазах.

Через минуты две, не больше, он рухнул вовсе, и ящеры повалили внутрь. Обычный меч не мог сильно их ранить, стрелы не брали. Каторжников охватил ужас — с такими соперниками они еще не сталкивались.

— Плотнее, плотнее! — орал десятник, волею судьбы ставший в том сражении предводителем защитников. — Не дайте им прорваться! Затопчут!

И плавцы пытались уплотнить ряды, не пустить ящеров вглубь рудника. Но все их попытки были тщетны.

Монстры, с огромными мечами и массивными щитами, в нагрудниках вороной стали, кромсали, резали, убивали. Они не знали пощады.

Да и затем ли они пришли, чтобы щадить?

«Проклятые «псы», — думал десятник. — Где они нашли этих верзил? Не будь их, мы бы эту Свору…»

Выхватив меч, десятник попытался отразить выпад ящера. Но удар оказался настолько сильным, что кортеланс попросту сломался, у самой рукояти, а сам солдат отлетел к стене.

— Твою… — успел пробормотать десятник, прежде чем меч рептилии снес ему голову.

Пирс довольно улыбался, наблюдая, как его армия уничтожает защитников рудника.

Эту битву он, бесспорно, выиграл. Теперь дело осталось за малым — проделать то же самое с третьим рудником. И вот тогда плавцы сами поползут к нему, умоляя принять их в Свору.

Главное, не щадить сейчас. Чтобы все они надолго запомнили этот день!..

До смерти перепуганного рудокопа, выскочившего из толпы, Пирс проткнул насквозь.

— Пощады не будет! — воскликнул он.

И эти слова, словно эхо, поддержали его «псы».

ГЛАВА 5 Центр

— Земля! Земля! — прокричал юнга со смотровой вышки.

Остронос вытащил из футляра подзорную трубу и приставил ее к правому глазу. Несколько секунд он стоял так, будто статуя, а потом отнял трубу и сказал:

— Центр.

Матросы не скрывали своей радости. Все команды Хила теперь выполнялись с улыбками, еще быстрей, еще охотней.

Гурб, склонив голову, шепотом благодарил Кваруса за такую удачу. Брейв, опершись на бортик, пожирал взглядом еще далекий берег Центра.

Наконец-то они прибыли! Наконец-то он снова окажется на твердой, неподвижной земле!

Раньше Клевец никогда не плавал на кораблях. Он втайне мечтал об этом в юности, считая жизнь матроса полной романтики и приключений…

Теперь же Брейв понял, что никакой романтикой тут и не пахнет. Только потом и крысиным дерьмом.

Приключений тоже не было, но это, как считал Клевец, только к лучшему. Впереди его и так ждали поиски артефакта, сражение со Спящим… Нет, Брейву приключений хватит и на суше!

Джефри не радовался и не грустил. Он упражнялся с палашом, сохраняя при этом совершенно спокойное выражение лица.

Постепенно вокруг охотника собрался десяток матросов, с любопытством наблюдающих за действиями Джефри.

— Гляди, чего вытворяет! — Восхищенный кок пхнул Брейва локтем в бок.

Клевец неохотно повернулся. И уже не смог оторвать взгляд.

Действительно, понаблюдать было за чем.

Охотник словно танцевал — пируэт, еше один, присед, прыжок…