Виталий Дубовский - Дожить до рассвета

— Хватит, милая, себя изводить. Не знаю я, что у тебя случилось, только слезами горю не поможешь. Третий день во рту маковой росинки не было. Себя не жалеешь, так хоть дите свое голодом не мори!

Сидя на лавке у окна и жалобно шмыгая носом, Чернава бросила на Беримира косой взгляд и попросила:

— Помоги подняться, Беримир? Ноги меня не слушаются.

Стражник озабоченно подбежал к ней, по-отечески взял девушку под руки:

— Ох, и дуреха! Всю силу выплакала. Ну-ка, обопрись об меня.

Поднимаясь с лавки, Чернава ловко выхватила нож, болтающийся на поясе Беримира.

— Ты чего, девка? — старый воин удивленно моргнул, видя, что колдунья направила клинок острием к собственному животу. — Белены, что ль, объелась? Ну-ка отдай, не дай бог поранишься!

Упрямо замотав головой, девушка попятилась в угол горницы.

— Ступай, Беримир. Я сама должна с этим справиться. Нет у меня иного пути. Устала я рыдать над судьбой своей. Правильно ты говоришь, слезами горю не поможешь — делать что-то нужно. Мать да отца опозорила, Моране душу свою отдала, а теперь еще и дитя погибели под сердцем своим ношу. Уходи, Беримир!

— Не все так просто, Чернава, — раздался голос появившегося на пороге Правителя. Окинув взглядом происходящее, он недовольно покачал головой. — Все мы ночами не спим в поисках верного решения. Знаешь, как в народе говорят: «Бодливой корове Бог рогов не дает». А с тобой все иначе получается. Вроде и не бодлива ты, а рога тебе Морана дала такие, что весь Мир на них поднять можешь. Совет Древних долго думал над тем, какой найти выход из твоего положения. Нож здесь ничего не решит, поверь мне, девочка. Едва лишь перестанет биться его сердце — и весь мир содрогнется от ледяного холода Нави, навеки утратив тепло жизни. И Ледея превратится в ледяную смерть, укутывая покрывалом вечной мерзлоты Землю. — Правитель замолчал, отрешенно глядя в пустоту перед собой, словно видел картины гибели мира. — Ты должна узнать свою судьбу, Чернава. Ты должна прожить ее мысленно, радуясь и страдая, словно наяву. Невозможно войти в одну воду дважды. Твоя жизнь, прожитая в мыслях, станет прошлым, а прошлое вернуть нельзя. И вновь закрутится Колесо Судьбы, и вплетет Матушка Макошь новый виток в твою жизнь. И этот виток изменит судьбы всего человечества. И тогда мы найдем решение и сможем изменить грядущее.

Чернава удивленно моргнула, роняя слезы с заплаканных ресниц:

— О чем ты? Я не понимаю…

Правитель взмахнул рукой, вновь приглашая ее последовать в неведомое путешествие:

— Пойдем. Совет Древних поможет тебе предстать перед Богиней Карной.

Вытирая слезы, девушка неуверенно направилась к выходу, следуя за чародеем. Нож выпал на пол из ослабевшей девичьей руки. Слова Правителя словно раздули в ее душе затухающую искру надежды. И эта искра вновь согрела своим теплом маленькое, ни в чем не повинное дитя.

Остановившись у двери, ведущей в Зал Древних, Правитель снял с лица маску, оборачиваясь к колдунье. На лице чародея отобразилось волнение, так не свойственное его величию.

— Сюда никогда не ступала нога простого смертного. Здесь мы принимаем самые важные решения, касающиеся судьбы человечества. И сегодня его судьба зависит только от тебя. — Правитель решительно распахнул дверь. — Пойдем, Чернава, и да пребудет с тобой Сварог — Создатель нашей Вселенной.

Чернава переступила порог, следуя за Правителем и восхищенно озираясь по сторонам. В огромном каменном зале, украшенном причудливой мозаикой, восседали на тронах Великие Уры, дожидавшиеся начала обряда. Лишь один трон пустовал с тех пор, как пропал Ур по имени Элкор.

Войдя в зал, Правитель поднял в приветствии руку. Старые Уры с трудом поднялись со своих мест, почтительно склонив головы перед многомудрым братом. Правитель окинул чародеев суровым взором, пытаясь распознать их тайные мысли. Усталость от жизни. За последний год его братья быстро постарели в предчувствии скорого конца. Страх. Не за себя они боялись — нет. Они устали от мирского бытия, с радостью готовя свои души к Восхождению. Это был страх за человечество. Они не желали видеть, как будет разрушено то, что тысячелетия создавали их великие умы. Неприязнь к Чернаве — испуганной девушке, ожидающей в центре зала своего приговора. Она не боялась их гнева, с надеждой обращая свои мысли к каждому из них. Она ждала от них помощи, с мольбой заглядывая в глаза каждого старца. Уры избегали ее взгляда, грустно вздыхая и молчаливо переглядываясь между собой.

— Братья, — голос Правителя был тихим и умиротворенным, — усмирите свое негодование. Лишь с чистыми помыслами можно творить чудеса. Заблудшая дочь Сварога желает изменить грядущее. Прошу вас, помогите ей.

Правитель вознес руки к куполу, взывая к справедливости богов, и его слова разнеслись по залу, эхом отражаясь от стен:

«От Земли до Сварги святая лестница простирается. Взойду по той лестнице к Богине Карне. Встречу сорок сороков стражей, стерегущих ступени. Сорок сороков мечей станут преклонять мне колени…»

Голоса Уров присоединились к заклятью Правителя, с каждым словом вливая в его призыв собственные силы. В зале стало холодно, едва уловимый туман укрыл пол, коснувшись ног Чернавы.

«Не убоюсь стражей могучих, Правь стерегущих. Не убоюсь их клинков громовых, тучи рвущих. Спрячьте мечи, братья старшие, братья мудрые. Отведите взоры огненные, вои златокудрые. Куда путь держу, спросите? К престолу небесному. Что за душой несу? Веру железную! Взойду к матушке Карне, судьбу дарующей, склонюсь пред ней в печали горюющей».

Чернава вскрикнула, подхваченная сильным порывом ветра. Стремительный вихрь окутал ее, унося заклятьем чародеев ввысь к небесам. Укрытая снежным покрывалом земля быстро удалялась, белое молоко облаков радостно окутало ее дух, принимая дочь Сварога в свои объятия. И перед глазами колдуньи появилась длинная сияющая лестница, уходящая ввысь. Тысячи людских душ поднимались по тем ступеням, склоняя головы перед могучими пылающими стражами. Утомленные голоса Уров завершили обряд, зазвучав шепотом ветра:

«Не о себе просить стану, о дочери вашей. Пожалей ее, Желя, измени судьбу, Карна, божьей дочери падшей».

Чернава испуганно ступила на лестницу, начав свое восхождение. Стражи не сводили с нее сияющих взглядов. Их пылающие клинки раз за разом обрушивались на головы восходящих, сбрасывая вниз недостойных. Испуганно втянув голову в плечи, колдунья шептала, вторя словам Правителя:

— Не о себе просить стану, о сыне своем. Спрячьте мечи, братья старшие…

Стражи лишь молчаливо взирали на нее испепеляющими взглядами, позволяя подниматься дальше. Беспрестанно взывая к их милосердию, Чернава шла по ступеням, не видя никого и ничего — лишь сияющий престол Карны. Наконец, преодолев последнюю ступень, девушка замерла, пряча взор от ослепительного сияния богини.