Семена войны - Жуан Ф. Сильва
– Позволь мне не согласиться, босс, – сказал Нозема, коротко, но вежливо ей поклонившись: – Думаю, курильщик в этом не замешан.
– Почему ты так говоришь?
Норк сглотнул:
– Тебе нужно увидеть еще кое-что.
Дальше они снова поехали верхом, и Гимлор покорно позволила указывать ей дорогу к самому краю принадлежащих ей земель. Норк и Нозема остановили сердцешипов у самого края болот: ухаживать за этими клочками земли было гораздо сложнее, учитывая, что здесь земля шла под уклон.
Нозема указал на горизонт, и Гимлор прищурилась, пытаясь разглядеть, что там вдалеке. Вскоре она разглядела крошечных, как муравьи, беспокойно снующих существ, переносящих с места на место разные предметы. Эти люди были ей не знакомы. Это были поселенцы из другой страны.
Гимлор замерла. У нее перехватило дыхание.
«Герольд не блефовал».
Сирестирские поселенцы. Их были сотни. Они пришли за ее эликсиром. Но как они вообще посмели убивать ее мохоспинов? Она уже и позабыла, какими самодовольными и порочными были властители материковых королевств. Предложив ей продать землю, они принялись строить лагерь, даже не получив ее согласия! Монархи Старого континента не привыкли, чтобы им отказывали. Особенно чтобы им отказывали такие люди, как она.
«Эти ублюдки даже не стали ждать возвращения герольда!»
– Вы знаете, сколько их?
– Наши сосноголовые насчитали несколько сотен.
Поселенцы или солдаты?
– Думаем, солдаты там тоже есть.
Она представила, как к Гелеронде с мечами в руках маршируют солдаты, и по ее спине пробежала дрожь. Гимлор поднесла руки к лицу, чувствуя, как нарастает напряжение и тревога. Как она могла считать себя самой главной здесь, если она не могла защитить своих людей? Казалось, весь мир содрогнулся и скоро рухнет. Она столько боролась и сражалась с трудностями – и все ради чего? Чтобы просто позволить иноземному монарху захватить все, чего она добилась?
– Герольд был прав. Они уже здесь. Они уничтожили наших мохоспинов, так что можно исключить, что они пришли к нам с благими намерениями.
– Дружелюбные соседи не стали бы нападать на мохоспинов, босс. Здесь больше никого нет. А они даже не скрываются.
– Мы не можем позволить этим ублюдкам делать все, что они хотят, но и просто, не задумываясь, отправить их в подземный мир, мы не можем. Мне нужно подумать. Пусть за ними наблюдают разведчики. Я хочу знать о них все – что они строят, сколько у них солдат, сколько рабов, сколько искренне верящих им патриотов? А еще нам надо перегнать оставшуюся часть стада мохоспинов поближе к нашему поселению.
Норк кивнул.
– Да, босс.
Возвращаясь в Гелеронду с Норком и Ноземой, Гимлор оглядывала свои угодья. Все, чем она владела, теперь было под угрозой уничтожения. Враги были повсюду, куда бы она ни посмотрела, – на материке, в Аларкане и в городе, который она построила своими собственными руками.
Она стискивала поводья сердцешипа и чувствовала, как дрожат руки. Сохранять хладнокровие в эти дни становилось все сложнее. Она представила, что произойдет, если Сирестир или другие оппортунисты в поисках эликсира попытаются захватить ее земли или разрушить город. От одной этой мысли становилось тошно.
Проезжая теперь по улицам Гелеронды, Гимлор чувствовала на себе гораздо больше взглядов, чем обычно. Она очень многим помогла построить дома и начать зарабатывать, помогла продавцам наладить контакты с поставщиками и дала многим людям приют, позволила им обрести место, где они могли отдохнуть и повеселиться вечерами. Она предложила работу сотням потерянных душ, изгнанным преступникам, бежавшим от виселицы или эшафота. И все, чего она пыталась добиться сейчас – расширить Гелеронду, позволить найти людям новую работу и новый дом.
И как она может защитить все, что построила? Путешественники слезли с сердцешипов, Гимлор передала поводья Норку и направилась в «Девичий Чертог».
Стоило войти, и оживленный шум, царивший в таверне, тут же стих. Неужели все… ее боялись?
Став за стойку, она закатала рукава и приступила к работе: Эдмир как раз разливал напитки и развлекал посетителей. Позади, во втором зале, слышалась оживленная болтовня зрителей, наблюдавших за боем в клетке.
– Эдмир, – позвала она. – Что случилось?
– Ходят слухи о том, что жизнь посланников Сирестира пресеклась. Они обеспокоены, что может произойти дальше. Возможно, новичок проболтался, я точно не знаю. Однако мои разведчики подтверждения тому, что он слишком много болтает, не нашли.
«Просто прекрасно».
– Я тоже, на хрен, беспокоюсь о последствиях, – прошептала она. – Сирестирцы уже показали, что они здесь не для того, чтобы играть в игры. Мне нужно найти способ остановить их.
– Ты справишься, босс.
Гимлор вздохнула и повернулась к посетителям.
– Похоже, сегодня вечером вам всем повезло! Всем по стакану за счет заведения!
Пьянчуги радостно зааплодировали, разом забыв о тревогах.
– Я придумала, что делать с курильщиком, – прошептала она Эдмиру в промежутке между обслуживанием посетителей. – Мне нужно, чтобы сегодня вечером ты поехал со мной к нему.
Эдмир удивленно посмотрел на нее.
– Я наточу ножи.
– Нет, – отмахнулась Гимлор. – Не в этом смысле.
Если она оступится, все просто рухнет. А ей следовало попытаться привлечь курильщика на свою сторону.
Когда все посетители перешли во вторую комнату, чтобы понаблюдать за сражением в клетке, Гимлор оставила Норка и Нозему присматривать за «Девичьим Чертогом» и, прихватив с собой Эдмира, направилась по делам. Было уже за полночь, и после очередного знойного дня прохлада казалась благословением. Даже дышать стало легче – хотя влажность все еще и оставалась такой, словно они были под водой.
Торговцы уже закрывали свои лавки, и вскользь она заметила, что внутри помещений очень много маленьких детей. Кто-то держался за юбки своих матерей, кто-то бегал по комнатам, играя в догонялки. Гелеронда даровала многое: она дала людям мирную жизнь, позволив им ускользнуть от когтей королей, жаждущих получить как можно больше курильщиков. Здесь не имелось сирот, какой некогда была она. И все эти дети знали, что такое расти в семье, даже если сама Гимлор этого и не получила. Увиденное придало ей сил.
«Я все делаю правильно. Я на правильном пути».
Наконец впереди показалась травяная лавка – лачуга, кажущаяся крошечной даже по мерке Гелеронды. Гимлор ухмыльнулась, сообразив, что лавка находится очень далеко от главной улицы. Будь на то ее воля, они бы остались в этой паршивой лачуге навсегда или вовсе вернулись бы на материк. И так было бы намного лучше.
Лавку освещала скромная лампа, работающая на масле листоколокола. И стоило женщине почуять шедший от нее легкий запах серы, и она тут же вспоминала о виденных ею в боях, много лет
