Во имя твое - Дмитрий Панасенко
— Сив!.. — Простонал с трудом сохраняющий равновесие цу Вернстром и попытался поднять неожиданно ставшим очень тяжелым нож. Наемник глумливо расхохотался и начал заносить над головой тесак.
— А ну отвали от него, скотина! — Прорычала прыгнувшая к кантонцу великанша и с треском обрушив обод щита на плечо солдата схватив коротко вякнувшего противника за шею подняла его над землей и встряхнула его словно тряпичную куклу. Вывернувшийся из сломанной, повисшей плетью руки тесак со звоном упал на доски. Солдат захрипел и засучил ногами. Чик-щ-щ-ёлк! С невероятной скоростью для человека подобной комплекции качнувшись в сторону, великанша зарычала и крутанулась вокруг себя. Прижатый ей к груди гармандец булькнул и с удивлением воззрившись на торчащее между ребер оперение арбалетного болта бессильно уронил голову.
— Что за дерьмо! Истерично взвизгнула стриженная и снова заработала воротом своего оружия. — Ханс! Придержи их! Не дай им… Зарычав раненным медведем Сив пинком отправила труп наемника в сторону арбалетчицы и согнувшись словно ромейский атлет — дискобол метнула следом щит. Снаряд ударил женщину в грудь. Снесенная с ног наемница коротко вякнула и запнувшись повалилась в недра стоящего у лавки открытого сундука.
— Гретта! — Заорал никак не могущий проморгаться Ханс и наугад рубанув клинком крест на крест снова закрутился на месте. — На куски порежу! — Перекошенное о боли лицо предводителя наемников было страшно. Кожа покрылась пузырями, волосы продолжали тлеть. На камзоле продолжали лениво плясать язычки пламени. Один глаз бретера побелел, деформировался. Из глазницы на щеку сочилась белая сукровица. Второй — кроваво красный от лопнувших сосудов бешено вращался в глазнице. — Гретта, убей их!
— Сив, он не видит! — Закричал Август и отступил на пару шагов назад перехватывая нож для броска. Если быть искренним, метание острых предметов никогда не было сильной стороной юноши. Если быть искреннем до конца, ему никогда даже и в голову не приходило швырять что-то острое в человека в надежде его убить. Пару раз еще будучи подростком кидал кинжал в стоящий во дворе отцовского замка столб для отработки ударов и все. Но сейчас цу Вернстром понимал — от этого зависит его жизнь. Он прекрасно знал самое любимое развлечение подобной маленькому кантонцу публики — запертые двери трактира, потушенные свечи, заточенные как бритва кинжалы и колокольчик на шее. Даже лишенный зрения бретер оставался серьезным противником.
— Сука. — Будто прочитавший мысли юноши наемник перестал крутиться на месте, безошибочно повернувшись к барону воздел свое оружие над головой, и широко усмехнувшись покрытым источающими сукровицу трещинами обожженным ртом, сделал обманчиво короткий танцующий шаг по направлению к Вернстрому. — Ну давай. Давай… — Острие скьявоны выписывало замысловатые петли и Август невольно попятился.
— Сам, сука… — Пошарив взглядом по сторонам северянка подобрала лежащее на полу копье убитого ударом молота кантонца и не поднимаясь с колен без затей ткнула предводителя наемников в живот. Маленький гармандец булькнул, попытался достать великаншу мечом но не слишком в этом преуспел — северянка уже успела вытащить копье и отпрыгнуть в сторону.
— Шлюха… Жополизка демонская… — Прохрипел кантонец и сделав пару неверных шагов по направлению к великанше поднял свое оружие над головой. Второй, заблокированный скьявонной удар, на противоходе распорол ему в бедро, и фехтовальщик потеряв равновесие отшатнулся к стене. Третий, казалось надежно отраженный длинным клинком выпад ушел в сторону, но видимо ожидавшая чего-то подобного великанша крутанула копьем словно шестом и с рычанием обрушила широкое лезвие на плечо бретера. Маленький наемник застонал, уронил саблю и упал лицом вниз.
— Сам ты жополиз. — Прошипела дикарка и размахнувшись вбила копье в спину раубриттера.
— Я же говорила, барон, сегодня будет говорить сталь. — Выдохнула Сив и устало опустившись на колени громко высморкалась в кулак. — Живой кто есть?
— Есть, — чуть слышно прохрипел неподвижно лежащий на спине кузнец и подтянув поближе свою кувалду попытался подняться используя ее словно костыль. Голова болит только сильно, но я жив… Кажется. Этот с шаблей, похоже промахнулся, плашмя меня звезданул…
— Не совсем, добрый человек. Он тебе скальп снял. — Слабым голосом произнес удивляющийся своему хладнокровию Август и покачнувшись согнулся в приступе рвоты. Пустой желудок болезненно сжался, дрожащие губы приоткрылись и изо рта барона хлынул поток желчи. Наваждение окончательно рассеялось и на юношу с новой силой навалилась усталость.
«Десять ударов сердца. Не больше. Все это длилось десяток ударов сердца. О боже сколько крови.»
Живот цу Вернстрома прострелила очередная судорога, пол под ногами качнулся и ему пришлось приложить все усилия, чтобы не растянуться на полу.
— А? — Здоровяк непонимающе прикоснулся к голове и его глаза расширились от ужаса. Он мне башку разрубил что-ли? А чего я тогда живой? На залитом кровью лице громилы застыло удивленно-обиженное выражение.
— Повезло, что она у тебя крепче чем твоя кувалда… — Фыркнула судя по всему уже успевшая отошедшая от горячки боя великанша и со стоном поднявшись на ноги нетвердой походкой двинулась к лежащей на столе девочке. — Шкуру он тебе содрал просто. Если аккуратно обратно натянуть — через пару седмиц как новенький будешь. — Окровавленные руки северянки опустились на полуоткрытый рот девчонки. Мертвая. Заключила она спустя пару мгновений, и сплюнула под ноги огромный ком щедро замешанной на крови слизи.
— А та, что под столом? — Вяло поинтересовался Август.
— Да кому она нужна, приживалка бесова… — Внезапно подала голос, неподвижно сидящая у очага опустив на колени обожженные руки, женщина и громко всхлипнув утерла с лица набежавшие слезы. — Это из-за нее все началось. Она первая тому здоровиле северному глазки строить начала…
— Да? — Склонила голову на бок Сив и нагнувшись под стол резким рывком за шиворот вытащила из под него свернувшееся в клубок тело. — А ну покажи… Сжавшаяся еще больше девчонка, тихонько заскулила и вяло попыталась отпихнуть от себя дикарку. — Давай, давай, кончилось уже все. Слегка тряхнула плечо несчастной великанша и резко схватив испуганно пискнувшую девушку за подбородок довольно грубо дернула ее голову вверх. — Дерьмо…
«Выглядит не лучшим образом»
Поспешно отвернувшись Август с трудом сдержал очередной рвотный позыв. В кои-то веки он был полностью согласен с северянкой. Когда-то девчонка была красивой. Очень красивой. Удивительно красивой для черни. Умом юноша понимал, что это «когда-то» наверняка было всего пару часов назад, но сердце отказывалась в это верить. Правого глаза у девушки не было, глазница несла явные следы ожога. Губы и левая щека были порваны и свисали вниз кусками жестоко опаленного мяса, через прорехи которого виднелись осколки зубов. Расплющенный нос был свернут на бок и почти прилип к распухшей, иссиня черной щеке.
— Что-то не верится мне, что она сама
