Где я? - Сергей Тишуков
— Простите, командир, — расстроился профессор, — Очень не привычно. На полигоне вы позволяли обращаться к вам по имени — отчеству. Извините, ещё раз. Позвольте мне продолжить?
— Валяй, Проф, до пункта назначения у нас несколько часов, — разрешил прапорщик.
— Чтобы строить полноценную теорию, нужны исходные данные, факты, которые невозможно опровергнуть. У нас их не было. Что касается вашей гипотезы, будто это наведённая проекция, то её объяснением готов заняться прямо сейчас. Теоретически такое возможно. Что-то вроде ядерной системы «Периметр» или, как называли её американцы, «Мёртвая рука». Автоматический комплекс работающий без участия человека по заранее прописанному алгоритму. Я обдумаю варианты, а на привале Вазгенчик… Хач законспектирует тезисы в блокнот. Идёт?
Профессор повернул голову, ожидая одобрения, но, за слоем поляризационного фильтра, лица разглядеть не удавалось. Пешня только кивнул и продолжил опрос.
— Кто-нибудь догадался сфотографировать объект?
— Да, — ответили оба аспиранта.
— Я распорядился не тратить много кадров на мираж, — отозвался академик, бодро вышагивающий позади Нестора, — Неизвестно, что мы получим при проявке плёнки. Попытки снимать иллюзии предпринимались и раньше, но не дали никаких результатов. Думали, что при детальном увеличении кадров сможем рассмотреть подробности… фата-моргана всё-таки отражение реальных мест… однако, всё настолько расплывчато и смазано, что затею пришлось отложить. Кстати, если предположить, что данный мир бескраен, то город может существовать в тысяче километров от сюда. Такой вариант не следует отвергать. Допустим, мы находимся в пустыне, подобной Гоби или Сахаре. Это не отменяет факта, что совсем рядом находятся города типа Шанхая, Дубая или Джакарты.
— Это не пустыня, — подал голос Сахраб, — Ничего общего.
— Подтверждаю, — откликнулся главный минералог экспедиции, — Налицо, конечно, явные признаки выветривания, но не горных пород, а материалов техногенного происхождения. Бетона, керамзита, известково — песчаной смеси, известной как силикатный кирпич… да много чего. Строительные материалы. Возможно, мы идём по остаткам города, проекцию которого только что видели.
— Круто! — воскликнул Попаданец, откровенно очарованный происходящим.
— Ты по делу или так, эмоции? — спросил командир, не желая перегибать палку в отношении своих.
— Восхищаюсь вами, — не скрывая восторга заявил хронотурист, — Без сарказма! Участвуй я в экспедиции своего времени, то, при наблюдении подобного явления, никому бы не пришло в голову называть его проекцией. Понятия такого в моё время не существовало. А у вас всё просто! Цивилизация погибла, а древняя система оповещения продолжает транслировать диафильмы на воздушном экране, для услады путников.
— Согласен, — заявил академик, — Сто лет назад это списали бы на оптическую иллюзию или обман зрения. Возможно, приписали бы каким-либо мистификаторам. В ваше время, ведь, находили и хрустальные черепа, и разбросанные в труднодоступных местах монолиты? Шутников хватало всегда. Сейчас технологии изменились и способы одурачивания усложнились. Только, полагаю, это не тот случай.
— Молодец, Попаданец! — похвалил командир, — Мы слишком всё усложняем. Разгадка проще. Ответьте-ка мне, товарищи учёные, каким образом транслируется голопроекция, если ни одна компьютеризированная система в Зоне не работает?
Глава 11
Первый привал организовали примерно за час до прибытия в пункт назначения. Командир посчитал, что заходить с наскока в развалины древнего поселения опасно. Необходимо отдохнуть, перекусить, привести в порядок мысли, тем более что взгляды на некоторые вещи за последние шесть часов кардинально изменились.
Сахраб выбрал небольшую впадину между барханами и, указав на неё командиру, поднялся на одну из возвышенностей. Оттуда принялся обозревать окрестности в бинокль.
Ломов объехал вокруг указанного места на своей тарантайке, выпустив позади повозки механический трал. В обычном состоянии, волочимая за транспортом пластиковая сеть, должна сканировать почву и оставлять в грунте микродатчики движения. В нынешнем, сеть оставляла только ровную двухметровую контрольно — следовую полосу. При постоянном ветре, который гнал песок ровными медленными волнами, подобного эффекта надолго не хватит, но это и не требовалось. На пару часов привала достаточно.
Когда командир плавно зарулил в ложбину, перекрыв один из проходов в укрытие, группа уже разбивала бивуак.
Штатный лингвист, а по совместительству биолог, получившая позывной Гейша, немедленно рванула к повозке. Чуть припоздав, поднялась девушка с нашивкой Росгвардии.
— Товарищ Пешня! Дмитрий Дмитриевич! — требовательно, с осуждением и упрёками, твердила Гейша, отщёлкивая крепления механизмов, удерживающих купол из страхующих поклажу сетей, — Я же в первую очередь должна проверить состояние лабораторных животных! Вы своими манёврами мешаете мне исполнять мои обязанности.
Вместо замечания командир только махнул рукой и, согнав пассажира, предложил профессору размять ноги.
Забелина открыла клетку с двумя канарейками. Достала каждую, визуально проверяя их состояние, затем подбросила последнюю в воздух, понуждая лететь.
— Что с ними? — спросил Пешня, провожая взглядом птицу.
— На первый взгляд нормально, — ответила чемпионка ВУЗа по стриптизу, — Сейчас осмотрю крысок с кроликами и сделаю заключение.
— А ничего, что одна улетела? — спросил командир.
— Так и было задумано. Им в мозг внедрили методичку, ментально объединяющую два сознания и требующую возвращения к супруге в клетку. Вернётся.
— А если Зона повлияет на установку и изменит её?
— Вот и проверим. Ментальное внушение — это среднее между гипнозом и дрессировкой. Никаких чипов и электроники нет и в помине. Это тоже часть эксперимента.
Осмотрев крыс и потрепав за ушами кроликов, Забелина, в который раз взглянув на висевший на груди анализатор воздуха, вынесла вердикт:
— Думаю, что герметичность шлемов можно нарушить без ущерба для нашего здоровья. Воздух пригоден для дыхания. Если в нём содержатся вредные для организма бактерии или вирусы, что в походном режиме выявить их не удаётся.
— Хорошо, — принял к сведению Ломов и сдвинул рычаг, освобождающий стекло забрала от креплений, — И на будущее запомните. Ко мне обращаться либо по должности, либо по нику. Резких движений, заранее не предупредив призора, не делать. Ясно?
Девушка кивнула, театрально всплеснув руками.
Откинув визор, командир постоял, вдыхая воздух, потом обратился ко всем по связи.
— Разрешаю открыть лицевые щитки. Следите за своими ощущениями. В случае некомфортного состояния или появления признаков недомогания, докладывать немедленно. Связь не отключать ни при каких ситуациях. Кому требуется кряхтеть при отправлении естественных надобностей, кряхтите не стесняясь. Пропажу аудиосигнала буду расценивать как вашу гибель или попытку побега. Проверять моё терпение и реакцию не рекомендую. Чревато. Как поняли?
В микрофонах послышались нестройные отклики. Ломов, подсчитав количество ответов, гаркнул:
— АК-47, вас моё обращение не касается?
— Извините, Дми… Пешня — командир, медитировал, давая телу отдых… Не успел…
— В следующий раз, АК-47, игнорирование моих вопросов буду карать штрафными санкциями. И не посмотрю, что формально вы генерал. Дежурному приступить к готовке и раздаче пищи. Остальным отдыхать.
— Разрешите обратиться, товарищ командир? — спросил один из призоров Росгвардии.
— Обращайтесь, боец.
— Как вы
