Philo - Яблоня

— Я нагрубила доктору Хаммонду, — виновато прошептала Гермиона. — Но он так ужасно говорил с тобой и совершенно не ценит…

— Ш-ш, — Драко притянул ее к себе и поцеловал в кончик носа.

Девушка опустила голову на плечо партнера.

— Мы по тебе скучаем.

— Я тоже, — напряженно отозвался Драко, — но мне нужно…

— Мы знаем. Мы очень тобой гордимся, — подруга прижала палец к его губам.

— Делай то, что считаешь нужным, Драко, — твердо согласился Невилл.

— Да, но… он прав, у меня нет опыта…

— В этой ситуации ни у кого нет опыта, — возразил Невилл. — Гарри всегда доверял своим инстинктам. Положись и ты на свои, ладно?

Малфой понуро кивнул.

— Выспись хорошенько, — посоветовал Невилл. — А чтобы ты знал, что мы о тебе помним… — он обнял обоих партнеров и жадно поцеловал Драко, спускаясь ладонью по его спине к ягодицам.

Нехотя отстранившись, Гермиона и Невилл выскользнули в коридор.

Драко прислонился лбом к двери, с улыбкой касаясь распухших от поцелуя губ.

Северус наблюдал за ним из-под полуопущенных век, радуясь, что у мальчика, брошенного матерью и ставшего свидетелем самоубийства отца, есть поддержка.

Зельевару подумалось, что, судя по всему, Невилл и Гермиона очень надолго останутся константами в жизни Драко.

Малфой заглянул в ванную и вернулся в импровизированную спальню, где устало забрался в кровать. Откинувшись на подушку, юноша не смог сдержать удовлетворенного вздоха.

Эрик уже храпел. Похоже, ему целую вечность не приходилось спать в общежитии, в отличие от Натана, привыкшего к подобному опыту в армии.

Малфой услышал, как тот крутится.

— Как ты? — повернулся к доктору юноша. — Гермиона жалеет, что нагрубила Эрику.

— А она, значит, не слишком сильная ведьма, раз подумала использовать магию земли?

— Очень сильная, — рассмеялся Драко, — но и традиционалистка в некоторых вещах. Любит, чтобы все было сделано правильно. Наверное, это потому, что она выросла среди магглов, лишенных волшебства.

— Напрочь лишенных?

— Да. Война шла именно ради таких, как Гермиона: чистокровные маги вроде моего отца видят в магглах угрозу.

— Вот как… В чем же тогда выражается ее традиционализм?

— Мне кажется, Гермионе необходимо знать правила, прежде чем она позволит себе их нарушить. Она просто удивительно прогибает законы себе в угоду. Ей бы юристом стать, — задумчиво проговорил юноша. — Гермиона — сильная ведьма и очень умный человек. Это могущественное сочетание.

— М-м. И она — твоя девушка?

— Какой бессодержательный термин, — улыбнулся Драко, укладываясь поудобнее: припомнившиеся картины, в которых Гермиона яростно седлала его бедра, раззадоривали, несмотря на усталость.

— А вам школьным уставом не запрещено заниматься сексом? Ничего, что я интересуюсь?

— Есть чары, запрещающие несанкционированное поведение, — разъяснил Малфой. — Конечно, ночные эскапады никто не поощряет, но нам предоставляется информация о контрацептивных средствах и прочем. Еще, к примеру, мальчикам нельзя входить в спальни девочек.

— Весело, наверное, рыскать по школе в поисках укромного местечка?

— Это ни к чему. Невилл переносит нас куда угодно.

— Вас? Он… она… вы… втроем? — голос Натана сорвался на высокую ноту, и мужчина закашлялся.

— Да, — со смехом ответил Драко. — Только тебя это не касается.

— Я… извини, пожалуйста. Конечно, не касается. Просто по пути в туалет я видел, как вы с Невиллом целовались, ну и… удивился. Извини.

— Мы не хотели никого смущать. Прошу прощения, — спустя некоторое время сказал Драко.

— Нет нужды извиняться. Доброй ночи.

— М-м.

Еще через пару минут Натан снова повернулся к юноше.

— А в вашем мире это распространенное явление?

— Что именно? Любовь? — язвительно осведомился Драко.

— Нет… ох. И то верно. Доброй ночи.

Драко улегся лицом к стене. Сердце молодого человека бешено стучало, но на губах расползалась улыбка.

Все действительно было настолько просто.

Он на самом деле влюбился.

На следующий день состояние Гарри не ухудшилось, но и в лучшую сторону изменений не было.

Снова заглянул Альбус.

— Северус, как мне распорядиться твоими уроками? — спросил он за чашкой чая, которую навязал алхимику.

Тот со звоном поставил на стол чашку вместе с блюдцем.

— По-моему, после стольких лет мне положен отпуск по семейным обстоятельствам, — прорычал Снейп.

Старик примирительно вскинул ладонь.

— Я совершенно не жду, что ты вернешься к работе, хотя, если захочешь — хоть на пару занятий, — разумеется, это было бы…

— Не захочу.

— Конечно, ты прав, дорогой мальчик, просто я помню, как сильно ты всегда переживал за сдающих экзамены…

— В данную минуту, Альбус, я, заимствуя выражение Гарри, чихать на них хотел, — невозмутимо заявил Северус.

Услышавший это Драко, который сидел с учебником неподалеку, поперхнулся. Северус оглянулся на него и высокомерно произнес:

— Если они до сих пор ничего не знают, то не заслужили проходного балла.

— Они прекрасно справятся, не сомневаюсь — после стольких лет упорных трудов… но немного внимания на заключительном этапе… Я думаю попросить Джереми Дартфорда подключиться.

Альбус ожидал гневной отповеди. Северус всегда ревностно оберегал своих учеников и критиковал методики других преподавателей.

— Как угодно, — вставая, сказал зельевар. — У вас ко мне что-нибудь еще, господин директор?

— Профессор Синистра присматривает за факультетом, — пробормотал Альбус, все еще не оправившись от шока, — но, если у тебя найдется минутка, дети будут рады увидеть своего декана. А еще мать Фредерика Мейплстона состояла в группе союзников Люциуса…

Задержав дыхание, Снейп кивнул.

— Он все еще здесь? Кто за ним присматривает?

— Его отца, как ты помнишь, убили в финальной битве. Сейчас мальчик находится со старшим братом.

— Томасом? Он неглупый парень.

— Да, хвала Мерлину. Им понадобится твоя поддержка, Северус.

— Конечно. Фредерик сейчас на уроке?

— Нет, по-моему, они с братом гуляют у озера.

— Я их найду, — бросил Снейп, направляясь к спальне за мантией. Натан сидел с Гарри; тот, казалось, мирно спал, разметавшись на постели. Пальцы одной его руки слабо держали палочку, другая, опущенная на невысокую тумбочку, сжимала посох.

Северус не хотел этого обманчивого спокойствия. Он хотел видеть Гарри живым, яростно сопротивляющимся.

Скользнув рукой по внутренней стороне кисти юноши, зельевар вернулся в гостиную.