Хозяйка чайной (СИ) - Наталья Александровна Буланова
Он в ярости, но я не в меньшей.
— Значит, говоришь, тут все твое? Что хочешь, то и меняешь, так?
У Зверя дернулась щека, но он промолчал.
— Хорошо, — киваю я, а саму всю трясет. — Рикки, собирай чай и наши вещи. У нас есть только чайная тележка — с нее мы и начнем наш путь. Как была с ней, когда встретила тебя, так и расстанусь.
Зверь замирает, словно боится пошевелиться. Я прохожу мимо него, ощущая, как притягательно он пахнет. Но и это меня раздражает.
Достаю из кассы и карманов горны, отсчитываю ровно ту сумму, которую он давал Рикки и кладу на прилавок.
— Теперь мы больше ничего тебе не должны.
Зверь медленно поворачивается ко мне всем корпусом.
Я смотрю на него, ощущая себя разъяренным быком, не меньше.
Глава 8. Часть 3
— Алисия! Ты с ума сошла? Мне не нужны твои деньги, — Зверь настолько напрягается, что у него выступают вены на лбу.
Бедный. Вот для него открытие, что не все покупается за деньги. Ну, ничего, пусть смиряется.
— А мне — твои, — отрезаю я.
“Да, ты что творишь?” — вопит в моей голове голос.
Опа, прошлая хозяйка тела голос подала. Похоже, она очень не согласна с моими действиями. Судя по тому, что от воя аж голова загудела — крайне против.
— Сама проживу, — отвечаю и Зверю, и ей.
“Ты не можешь так поступить! Это все мое! Мое!”
Не твое, Алисия. Твоя — тележка и чай, чайники, магические чаны и прочее. А стены, крыша, столы и стулья — это все его.
В голову приходит, что это прям как в моем мире при разводе делят совместно нажитое имущество. Что у кого до брака, что у кого после — все высчитывают, готовы горло друг другу перегрызть. Никогда такого не понимала.
“Это мое! Бери у него все, что дает. Это плата за его выкидоны и мои потраченные нервы!” — орет голос в моей голове.
Мне так и хочется его выключить или сбавить громкость. То еле блеет, то оглушает.
Вот поэтому Трей тебя постоянно и покупал, Алисия! И сейчас не понимает в чем не прав со стульями. Искренне не доходит до него, понимаешь?
“Этот старый хлам давно нужно было выбросить! Нашла за что держаться! С этой мебелью в чайную придет намного больше народа” — гневно шипит девушка в моей голове.
Ого! Вот теперь мне кристально ясно, что за отношения были у этой парочки. Ну, Алисия, ну меркантильная душа.
Как же так можно?
А я-то думаю, что Зверь такой ненормальный в этом отношении. Если так потреблять, то все натуру можно испортить. Видимо, так и произошло. Истерзали эти двое друг друга.
Хлам, Алисия, это твои мысли. Нельзя так относится к людям. Нельзя. Надо самой.
“Заткнись и делай, что я сказала! Скажи, что вспылила. Сделай комплимент стульям и забирай все”
И не подумаю!
“Это мое тело! Моя чайная! Меньше чем через три месяца ты уберешься отсюда. Не смей вытворять все, что тебе вздумается” — визжит голос у меня в голове.
Посмею. Еще как посмею. Не знаю, что там будет через три месяца, но пока — это моя жизнь. Ты свою, Алисия, уже утопила в горном озере.
Я иду в жилую зону, беру чемодан и быстро собираю все самое необходимое. Рикки молча помогает, хотя я вижу, как он то и дело посматривает то на меня, то на Зверя, застывшего в дверях.
Не могу его называть Треем. Для меня он все еще Зверь — это имя ему подходит идеально.
Когда я захлопываю замки чемодана и беру его в одну руку, а пальцы Рикки держу другой рукой, поворачиваюсь к выходу и прошу:
— Пропусти.
Зверь перегораживает путь:
— Ты серьезно?
— Не похоже? — я заглядываю ему в глаза.
В них такое неверие, словно на его глазах слоны в небо взлетели, используя уши вместо крыльев.
Нет, это парочка — просто космос. Оба хороши. Один с удовольствием покупал — вторая брала и просила еще, не отдавая ничего взамен.
Даже одно то, как Алисия сказала мне сделать комплимент креслам, а не поблагодарить лично его за покупку, уже обо всем говорит.
Могла бы — выселила из головы эту истеричку, которая сейчас шипит там и проклинает меня на всех известных ей языках. А пока уберусь подальше.
Есть тележка — ее прихвачу.
Обращаюсь к Зверю, который пытливо вглядывается в мое лицо:
— Чай заберу завтра.
— Алисия, я тебя не узнаю. Ты серьезно? Уйдешь с одним чемоданом?
— Да. Тут ничего твоего, если не ошибаюсь — только мои вещи. Или тебе показать? — Я берусь за замки, но Зверь тут же накрывает свой рукой мою руку, останавливая.
— Когда я тебя застал за изменой и сослал сюда, ты в озеро прыгнула, потому что я тебя с одним чемоданом выгнал.
“Потому что лучше умереть, чем снова жить в нищете!” — заорала в голове Алисия.
Зверь повторил точь в точь ее слова:
— Ты сказала, что лучше сдохнешь, чем снова будешь жить в нищете. Так что снова за игры? Сменила тактику? — Зверь вырвал чемодан из моих рук, схватил меня за запястья и обратился к Рикку, — Пацан, иди погуляй.
В глазах Зверя я вижу такую бурю чувств, что понимаю — Рикки наблюдать за этим не стоит.
— Погуляй, Рикки. Я найду тебя на главной улице. — Мой голос подрагивает под напором Зверя, который толкает меня внутрь жилой зоны.
Дверь чайной хлопает, и Зверь встряхивает меня за руки:
— Алисия! Что ты задумала? Что ты хочешь? Скажи прямо, не устраивай эти сцены! Хочешь новый дом? Новую чайную? Хорошо, давай. Я открою тебе в столице чайную.
“Да!” — кричит в моей голове Алисия.
От такого давления с двух сторон я в таком шоке, что меня на минуту словно парализует.
Зверь думает, что все это очередной спектакль, чтобы выбить из него побольше денег. Какой кошмар.
— Я не играю, Трей. Все кончено, — говорю я, мой голос значительно садится от эмоций, что кипят внутри меня.
Мое тело реагирует на близость такого мужчины, как генерал. Его энергетика в гневе подгибает мне ноги и заставляет внутри все женское дрожать. Он очень хорош собой, очень, но… одержим, доведен, безумен.
Мне нужно держаться от него подальше!
— Не играешь? — Трей опрокидывает меня на кровать, нависает надо мной. — Тогда прямо так и уйдешь? С одной тележкой и чемоданом старых шмоток, которые
