Раймонд Фейст - Хозяйка Империи

На взгляд Тапека, раб-пастушонок заслуживал не большего внимания, чем досаждающие ему мухи. Чародей скрестил руки и забарабанил пальцами по рукавам. Если он так и будет обшаривать землю взглядом, поиск может затянуться надолго: территория, где, по всей вероятности, находилась Мара, была слишком уж обширной. Его угнетало сознание, что время не ждет. Кероло оставил недосказанным что-то важное, рыжеволосый маг был в этом уверен. Иначе с какой стати маг столь высокого ранга, как Кероло, ни с того ни с сего вдруг переполошится и помчится с докладом в Ассамблею?

Но что же замышляет Мара, если она осмелилась отдать своим отрядам приказ о начале атаки на равнине Нашика? Тапек в задумчивости облизнул губы. Эта женщина непростительно изворотлива. Даже если смерть Джиро не ее рук дело — вполне вероятно, что Хокану, не мудрствуя лукаво, самолично отомстил за убийство своего отца, — все равно нужно разыскать дерзкую властительницу хотя бы ради того, чтобы потом было меньше хлопот с ее задержанием. И пусть толстобрюхие пустозвоны вроде Хочокены попробуют не признать ее вину. Тапек не сомневался, что Ассамблее придется перейти от разговоров к карательным действиям. Иначе и быть не может, ведь по милости Благодетельной абсолютная власть магов оказалась поставленной под угрозу. Чтобы выйти на след властительницы, достаточно применить магический обряд поиска, решил Тапек. Для такого колдовства ему не обязательно висеть в воздухе, и он плавно спустился на землю. Как только его ноги коснулись земли, бычок нидры встревоженно фыркнул и, задрав хвост, сорвался с места. Подпасок вздрогнул от неожиданности и вскочил на ноги. На этот раз он увидел мага, который приземлился прямо перед ним. Испуганно вскрикнув, он в благоговейном ужасе бросился плашмя на землю.

Бык с разгону наскочил на изгородь, повернул назад и принялся описывать круги, взрывая копытами землю. Однако раб, устрашенный присутствием черноризца, боялся подняться и успокоить бычка.

И правильно, рассудил Тапек. По отношению к магам у простолюдинов не должно быть никаких чувств, кроме священного трепета. Впрочем, его не интересовали ни мальчик, ни животное. Погруженный в себя, стоя около дрожащего раба, он тихим речитативом начал произносить заклинание.

Закрыв глаза и сомкнув ладони, чтобы сконцентрировать набранную энергию, он выплеснул ее наружу. Хоботки невидимой силы потянулись от его тела, пронизывая окрестности и отыскивая то, что было ему нужно. Там, где они нащупывали дороги — пусть даже это был полузабытый проселок или дальняя колея, проложенная земледельцами для вывоза урожая с полей, — магические щупальца приобретали особую чувствительность. Они не пропускали ни развилок, ни обходных путей, добираясь до самых неприметных тропинок. Через несколько минут Тапек уже находился в центре широко раскинутой сети магических волокон. Ветвящиеся щупальца становились продолжением его самого, безмерно расширяя возможности чародея, ибо сплетенная им энергетическая паутина в конечном счете позволяла ему улавливать признаки движения. И Тапек ждал в этой паутине, словно паук. Покалывание в кончиках пальцев привлекло его внимание к какой-то возне на тенистой тропинке, где парочка слуг предавалась любовным утехам. Маг предоставил этой нити возможность скользить дальше и уделил внимание другим щупальцам. Вот прошла немногочисленная шайка серых воинов, которые подкрадывались к оставленному без присмотра стаду нидр; голод привел их на угодья, которые в обычное время были полны людей и хорошо охранялись. Подобная шайка не была единственной: из-за смуты, охватившей всю Империю, заметно обнаглели грабители. Однако Тапек не стал отвлекаться. Этим отребьем пусть занимаются другие. Выкинув из головы серых воинов, маг продолжил поиски, рассчитывая обнаружить другой отряд, более благопристойный на вид и лучше вооруженный, но передвигающийся так же скрытно. Он выявил два малочисленных эскорта, принадлежащих мелким властителям; эти воины со своими хозяевами всего лишь спешили укрыться под защитой более сильных покровителей.

Щупальца Тапека расползались по лесистым урочищам и заброшенным полям. Зловещая паутина раскинулась шире, за высохшие тайзовые плантации, где мертвые побеги торчали над растрескавшейся землей ровными шеренгами, словно ряды буро-коричневых перьев. Птицы в шумной перебранке выклевывали зерна из увядших колосьев.

Однако в этом крае для Тапека нашлось нечто более интересное, чем птичье пиршество. За пустынными полями, под защитой рощицы молодых уло, сеть Тапека уловила мимолетный неясный отблеск солнечного луча на зеленых доспехах и звук тяжелых шагов. У него дрогнули губы. Вот теперь он наконец-то обнаружил более крупный отряд, численностью не меньше сотни. Это были ее солдаты — та дичь, на которую он охотился.

Тапек мысленно сосредоточился на этом отрезке дороги, и перед его внутренним взором возникла живая, хотя и беззвучная картинка. Покрытый темным лаком паланкин с драпировками, расшитыми узорами в виде птицы шетра, быстро двигался по лесной дороге. Вокруг носильщиков, которых явно отбирали из самых быстроногих и выносливых, шагала, сверкая на солнце зелеными доспехами, почетная гвардия Мары. Они были готовы к сражению, а доспехи в равной мере годились и для битвы, и для торжественной церемонии. Среди них выделялся человек, мантия которого свидетельствовала о высоком ранге советника, а голову украшал обычный солдатский шлем. При ходьбе он опирался на костыль. Пышные ниспадающие одежды не могли полностью скрыть, что у него нет левой ноги.

Кейок, определил Тапек. Его белые зубы блеснули в улыбке. Ни один дом в Империи, кроме дома Мары, не держал на высоком посту калеку. Этот старик по-прежнему сохранял достоинство и вопреки увечью не позволял себе замедлить шаг. Зато его присутствие говорило не в пользу Мары. Престарелого бывшего военачальника, снискавшего всеобщее уважение, не стали бы подвергать риску на опасной дороге, если бы властительнице не была крайне необходима его поддержка. Маг поспешил закончить свое обследование. В свите Мары он усмотрел еще одну седую голову: то был Инкомо, старший советник, которого Мара приняла на службу после гибели дома ее врагов — Минванаби.

Инкомо никогда не принадлежал к числу любителей новшеств. Но такова была сила необыкновенной притягательности властительницы, что даже бывшие враги начинали ее поддерживать. Вспышка гнева полыхнула в душе Тапека. Она всего лишь обычная женщина, а возомнила, что может действовать без оглядки на закон, по сути посягая на права, которые были закреплены только за Ассамблеей. И именно это делало ее опасной. Она навлекла на себя проклятие. Сами боги должны чувствовать себя оскорбленными.