Маргарита Полякова - Алхимик

— А почему нам до сих пор не встретилось ни одной гостиницы? Ни одного трактира? Почему нам, наконец, ни одного тролля еще не встретилось? — возмутилась я.

— Послушай, Брин, нам доверено важное письмо. Мы не должны привлекать к себе слишком много внимания, — пояснил Мимел.

— По — моему, труппа бродячих артистов, старательно обходящая места, где можно заработать, как раз таки внимание и привлекает! — возразила я.

— Не на этих землях, — отмахнулся тролль. — Мои соплеменники относятся к актерам… не лучшим образом. Так что обойти их будет разумным решением.

— То есть выступать у троллей мы не будем? — скуксилась размечтавшаяся о ванне с горячей водой я.

— Скоро мы доберемся до деревни, где живут мои родственники. Они примут нас на ночлег. А с утра проводят подземным ходом до пограничного городка гномов. Там мы должны пополнить свои запасы. Надолго. Потому что неизвестно, каково нам придется на землях людей.

— Понятно, — обрадовано улыбнулась я и вернулась к своей повозке.

Как всегда. Картина маслом. Тур правит нашими лошадьми, а Мирлин сидит рядом. Головки склонены друг к другу, на лицах — мечтательное выражение… ну, пара голубков прям. Увидев меня, Мирлин застеснялась, выдернула свою ладонь из руки Тура и нырнула в повозку. Ну и что делать? Прочесть гремлину лекцию о недопустимости совращения малолетних? Так по средневековым меркам Мирлин не такая уж малолетняя. Джульетта ее ровесницей была. И потом — кто я такая, чтобы вмешиваться в чужую личную жизнь и читать нотации? Сама этого не люблю до смерти. Впрочем… раз уж я наняла Мирлин в качестве служанки, (хотя фактически считала ее своей подопечной), значит должна нести за нее полную ответственность. Я вздохнула, и подсела к Туру.

— Ну? — мрачно вопросила его я.

— Что «ну»? — буркнул гремлин, краснея, как маков цвет.

— Долго ты еще девчонке лапшу на уши вешать будешь?

— Что? — искренне не понял меня Тур.

— Какие у тебя намерения в отношении Мирлин? — задала я вопрос в лоб, поняв, что по — другому от гремлина ничего не добиться.

— Я у нее украшение из волос попросил, — с вызовом сознался Тур. — Вот, — показал он мне лацкан куртки, на котором красовалась тонкая розовая ленточка.

— Все это, конечно, прекрасно, но тебе не кажется, что Мирлин еще слишком юна, чтобы выходить замуж? — ядовито поинтересовалась я.

— Я подожду, — упрямо нахмурился гремлин.

Ну и что мне было делать с этим упертым типом? Гнать в три шеи? А толку? Пока мы путешествуем вместе, роман между гремлином и Мирлин все равно будет развиваться. Вот только не зашел бы он дальше определенных пределов… все‑таки, Мирлин еще недостаточно взрослая для этого! Как бы я себя не убеждала, но воспринимать 14–летнюю девчонку, как сформировавшуюся личность, я все равно не могла! Что ни говори, а от вбитых с детства в голову убеждений не так легко избавиться. Поэтому я набралась наглости и предупредила гремлина, чтобы он девичью честь моей подзащитной хранил как зеницу ока. Иначе получит в лоб. Нет, не от меня, от Мимела. И не за мою подопечную, а за потерянный номер с варшем. Ибо если некий гремлин лишит Мирлин самого ценного, с варшем она уже общаться не сможет. А уж выступать с ним и подавно. Ну а что следует за сокращением программы выступления? Правильно, сокращение уровня дохода. Тур ведь не думает, что Мимел ему простит такой фердебобль?

Ссылка на Мимела оказалась убойным аргументом. Тур прекратил петушиться и слегка сник. Так, с этим героем — любовником разобрались. Теперь неплохо было бы провести разъяснительную беседу еще и с Мирлин. Я залезла в повозку, подозвала свою подопечную, и стала выяснять, что она вообще знает о семейной жизни. Оказалось, не так уж мало. Хотя чему я удивляюсь? При том образе жизни, какой вел этот беспризорный ребенок, остаться наивной девочкой довольно сложно. Мирлин даже нельзя было назвать деревенской в полном смысле этого слова, поскольку в надежде подзаработать она и с караванами моталась, и подворовывала в городе по праздникам, и нанималась на временную работу в помощницы к той или иной служанке. Собственно в деревне Мирлин проводила только зимние месяцы, берясь за самую черную работу. Удивительно, как она вообще выжила в этом мире. И еще удивительнее — как сумела не попасться на глаза какому‑нибудь любителю малолеток. Впрочем, если учесть, в каком Мирлин была виде, когда я ее встретила, можно предположить, что ее просто не разглядели. Тем более (как я подозреваю) моя подопечная приложила для этого все усилия.

— Брин, неужели ты все еще считаешь, что я недостаточно взрослая? — обиделась Мирлин, поняв, что все ее доводы не произвели на меня особого впечатления.

— Думаю, что недостаточно, — вздохнула я. — Послушай, Мирлин, я не могу тебе запретить связать свою жизнь с гремлином. Но я прошу тебя, пожалуйста, прежде, чем ты совершишь какую‑нибудь глупость, постарайся получить от Тура какое‑нибудь подтверждение его намерений. Более весомое, чем приколотая на лацкан куртки ленточка.

— Он обещал, что у первого же Черного Камня назовет мне свое истинное имя! — гордо заявила Мирлин.

— У какого еще камня? — удивилась я.

— Брин, неужели ты не знаешь даже этого? — всплеснула руками Мирлин. — Неужели есть на свете такое место, где не стоят магические Камни?

— На свете все есть, — отмахнулась я, не желая продолжать разговор на эту тему. — Так что это за камень такой, у которого Тур должен тебе свое истинное имя сказать?

При одном только упоминании о драгоценном гремлине, Мирлин расплылась в блаженной улыбке и поделилась со мной весьма интересной информацией. Выяснилось, что в данном мире так называемые Черные Камни — это вполне обычное явление. Происхождение их теряется во тьме веков, механизм действия никому не понятен, но польза от них ощутимая. Стоят эти камни буквально везде, причем в больших количествах. Располагаются они, в основном, в жилых районах, и служат весьма важной цели. Являются свидетелями клятв и заключенных сделок. Я не совсем поняла, каким образом, но эти загадочные камни своей магией заставляют держать слово и выполнять обязательства.

— Неужели их нельзя обмануть? — поежилась я.

— Почему? В торговых делах можно. Тут ведь важно, как сформулируешь.

— А в сердечных делах? Неважно?

— Неважно. Потому что слова клятвы неизменны, — объяснила мне Мирлин. — Девушка говорит «дарю тебе свое украшение в знак своей любви», парень — «принимаю украшение в знак своей любви». Перед камнем можно поклясться в дружбе, или обменяться истинными именами в знак доверия.

— Я правильно понимаю, истинное именем обычно никто не пользуется? — уточнила я. — Тот есть «Мирлин» — это твое прозвище?