Андреа Хёст - Бродяга
После са Лентса – очередная тренировка с Зен. Она вела себя еще формальнее и корректнее, чем обычно, если такое возможно, и не выказывала никакого желания разговаривать. Позже, когда мы обедали в столовой, я подумывала спросить у нее что-нибудь личное, но вокруг было немало сетари, и хоть я и не заметила, чтобы кто-то на нас пялился, но чувствовала себя в центре внимания, потому изобразила послушную ученицу и задала несколько пришедших на ум вопросов о тренировках. Не решила, жалеть Зен или нет. Кто знает, может, она как-то и заслужила плохое к себе отношение. Но я не вижу никакой причины играть ее недругам на руку.
Далее я прошла в большой зал для испытаний, где на сей раз собрались Зен, весь первый отряд и синий костюм во плоти – сур Гиддс Селки. Синие костюмы, определенно, главные среди военных. Сур – это его чин. Капитаны отрядов – си. Многие чины и звания начинаются со звука «с», но с небольшим отзвуком «з». Теперь, когда опять могу воспроизводить имена (со включенной функцией званий), я поняла, что неправильно их писала. Не «с» или «з», а скорее «тс» или «ц». «Ца», «цур» и «тси».
Цур Селки – худой, довольно низкий мужик, который, наверно, смог бы неплохо изобразить Клинта Иствуда, знай он, кто это такой. С виду не похож, глаза, волосы – совсем не того цвета, но держится так, словно высечен из гранита. И думаю, именно он принимает большинство решений обо мне. Рядом с ним первый отряд вел себя очень корректно, хотя им и было далеко до Зен, достигшей новых высот невыразительности. Костюм ни разу не обратился ко мне напрямую.
После перерыва из-за моей болезни они впервые серьезно проверяли результаты усиления. Начали с Зен, и у меня сложилось ощущение, будто из-за личного присутствия цура Селки они почему-то ожидают получить больше информации. Зен подняла и немного подвигала блоки, потом то же самое проделал Мейз. Затем они оба с большой опаской прикоснулись ко мне одновременно и вместе воспользовались телекинезом. Я ничего не почувствовала, как обычно, но цур Селки, кажется, нашел во всем этом нечто значительное, потому что кивнул и провозгласил:
– Лучшая аналогия – усиливающий сосуд. Ограниченное число талантов помещается в него без особых последствий. Слишком много – и сосуд разрывается. «Размеры» талантов тоже, кажется, имеют значение. До дальнейших указаний множественные контакты абсолютно запрещены. Сурион, твой отряд займется исследованием эффектов усиления всех имеющихся у первого способностей. Для талантов, которые проявляются только в Эне, там будут организованы контролируемые испытания. Намара, двенадцатый отряд возьмет на себя маршруты, которые прежде были за первым. Инструкции тебе уже направлены.
Они все отдали честь, рука к груди. Я просто смотрела. Военная техника не отдает честь. Когда цур Селки (а следом и Зен) ушел, все расслабились, и Зи удивила меня, обняв и сказав:
– Теперь мне не нужно так бояться случайно тебя убить.
В кои-то веки я порадовалась, что так ужасно говорю, ибо на ум сразу пришел саркастичный ответ насчет незаменимого оборудования, а первый отряд не заслуживает от меня подобного отношения. Такое облегчение, что меня приставили к ним, а не к двенадцатому. Зен мне скорее нравится или понравилась бы, если бы позволила, но этот Лентон отнюдь не возглавляет список людей, с которыми мне хочется проводить время.
Это был длинный вечер. Никаких катастроф, но у ребят много талантов, и они скрупулезно изучали их все, иногда обнаруживая странные искажения, и пришли к двум осторожным выводам. Если они, пока усилены, попытаются направить талант на меня, он как-нибудь исказится, но применять ко мне способности без усиления можно. То же самое относится к иллюзиям. Они думают, что моя предполагаемая способность проектора каким-то образом искажает все их попытки создать иллюзию под усилением. Я пока не смогла сотворить ничего даже отдаленно на нее похожего, хоть Алей и старалась растолковать мне различные используемые для этого техники.
Все в первом отряде казались бодрыми и жизнерадостными, но все же вели себя довольно формально и обращались друг к другу по фамилиям. И я ни на секунду не забывала, что они на службе и наверняка все снимают, дабы потом прикрепить к отчету, и что на нас смотрит черт знает сколько людей.
Но когда Зи, которой пришлось зайти к медикам проверить ногу, провожала меня в коробку, я воспользовалась возможностью и задала несколько вопросов.
– Двенадцатый отряд, что значит делать маршруты первого? Выбрать какой ионот убить?
– Нас назначают патрулировать определенные участки Эны, чтобы очистить их от потенциальных опасностей, пока те не проникли в реальное пространство. Двенадцатый отряд будет очищать участки, которые должны были достаться нам.
Что-то в ее тоне заставило меня уточнить:
– Это нехорошая вещь?
Зи поморщилась:
– Двенадцатый – самый новый из отрядов, у них мало практического опыта в наиболее сложных ситуациях, с которыми можно столкнуться в Эне. Наши назначения станут для них серьезным испытанием.
Трудно сказать, порадует ли это Зен.
– Почему остальные сетари так другие от первый отряд?
– Другие? – переспросила Зи, но готова поспорить, она знала, что я имею в виду.
– Слишком серьезные. Соревнуются. Менее… человечные.
Она надолго задумалась, прежде чем ответить:
– Старшие сетари позже вступили в программу и поначалу жили со своими семьями, а в КОТИС ходили как в школу. Когда мы начали показывать положительные результаты, программа стала интенсивнее, и детей со способностями поселили прямо тут, лишь изредка позволяя навещать семьи. Младшие сетари начали раньше, и наседали на них гораздо жестче, так что они сильнее нас. И нам понадобится эта сила. Но у них почти не было возможности побыть детьми, и как и мы, они задавлены масштабами задачи. Без сетари Тара стала бы миром уличных сражений, где на каждом углу подстерегает смерть. – Зи открыла дверь в мою коробку и невесело пожала плечами: – Младшие сетари… не заблуждайся на их счет. Они – оружие. Но они не так уж отличаются от тебя.
Когда Зи ушла, я еще долго об этом думала. В основном о том, насколько жестче они готовы наседать на меня. Но еще и о том, каково это – расти, зная, что ты стоишь между своей семьей и монстрами.
Среда, 6 февраля
Приоделась
Утренние тренировки с Зен сменились утренними тренировками с Марой. Вся прошлая неделя была наполнена лишь встречами с Зен, а сейчас, кто знает, может, нам больше никогда не придется работать вместе, и я никак не могу представить, чтобы она вдруг нарисовалась и пригласила меня поесть фондю. Эти мысли почти все утро не давали мне покоя, и в конце концов я составила короткую благодарственную записку, стараясь не наделать грамматических ошибок – хотя, думаю, стало только хуже – и отправила Зен. Она относилась ко мне как к заданию, но никогда не называла «оно». К тому же, я с удовольствием посмотрела на ее квартиру, а ведь Зен не обязана была мне ее показывать – уверена, для нее это очень личное.
Мара подошла к моим тренировкам по уворачиванию гораздо серьезнее. Полагаю, они сочли меня достаточно здоровой, чтобы немного повысить нагрузку. Она начала со стоек, шагов и всякого такого, но потом принесла корзинку мячиков, велела уклоняться и стала один за другим швырять их в меня, все сильнее и быстрее. Совсем не похоже на борьбу, но зато я захотела увернуться.
И очень обрадовалась концу занятий, который наступил с приходом Лона, пригласившего нас на обед. У меня четкое ощущение, что Лон и Мара встречаются, хоть и не виснут друг на друге. Черт, как знать, может, они женаты. Обедать с ними, даже в той же столовой, совсем не то же самое, что с Зен. Особенно с Лоном. Он говорит без остановки, размашисто жестикулирует, занимает сразу два стула и болтает со всеми, кто проходит мимо. Лон – анти-Зен. Все сетари, к которым он обращается, хоть немного да поддаются его обаянию. К нам подсела девушка из второго отряда, Джех Омай. Второй – еще один старший отряд. Джех спокойная и непринужденная, и обращается с Лоном как с огромным, но милым щенком датского дога.
Она не скрывала своего любопытства насчет меня и задала довольно много вопросов о жизни на Муине. По сути, она первая после друзей Ненны, кого это интересовало, так что я поведала о своих попытках сделать одеяло и о том, что с появлением интерфейса чуть ли не первым делом посмотрела, как варить мыло (главным образом масло и пепел; не представляю, как из этого можно создать мыло, ну да фиг с ним). По словам Мары, мало кто из сетари бывал на Муине. Она считается такой опасной, что даже отрядам, получившим добро на проведение исследований, не разрешено находиться там дольше нескольких часов, и мне невероятно повезло, что я выжила. Лон заявил, мол, первый отряд заграбастал себе счастливый талисман, а я ответила, что на самом деле «Девлин» означает «невезучий». Кажется, он решил, что я шучу.
