Робин Хобб - Волшебный корабль
— Помоги мне, кораблик, — выдохнул он еле слышно. — Вразуми, как поступить…
И ощутил ее усталый ответ, в котором не было уверенности, лишь вера. В него.
— Там, за нами, еще корабль, — подал голос Са'Адар. — Он нас догоняет, и быстро. — Жрец вгляделся сквозь серую пелену непрекращающегося дождя и воскликнул: — Да это же флаг Ворона! Возблагодарим же Са всеблагого!..
И, сорвав с плеч ободранную рубашку, Са'Адар принялся радостно махать настигающему кораблю.
— У них там у штурвала мальчишка!.. — прокричал сверху Соркор. Шторм затихал, даже дождь грозил перестать, но голос напрягать все равно приходилось: — И на палубах полный бардак! Уж не бунт ли произошел?
— Все к лучшему… все за нас! — отозвался Кеннит. Кричать как следует он уже не мог, просто не было сил. Он выдохся. Помолчал, чтобы отдышаться, и приказал: — Готовь абордажную команду! Мы возьмем ее, как только она выйдет в пролив!
— А мальчишка здорово управляется, хоть и паруса у них все враздрай… Погоди-ка! — Судя по голосу, Соркор не мог поверить увиденному. — Кэп, да они нам машут! Кажется, тот малый нас приглашает приблизиться!
— Ну так не будем заставлять его ждать… Готовь команду для абордажа!.. Хотя нет. Постой… — Он собрался с духом и выпрямился. — Я сам их поведу. Ганкис! К рулю! Этта, где мой костыль?
Все сбывалось. Это был ЕГО корабль, и он сам шел к нему в руки. Госпожа Удача не торопилась его покидать. Он верил, он надеялся, он ждал — и вот он, его прекрасный живой корабль! По мере того как они сближались, Кеннит приходил к выводу, что в жизни своей не видел судна прекраснее. С юта «Мариетты» «Проказница» была видна ему вся. На шкафуте пластался обрушенный тент, на нем кучами громоздились тела, а паруса корабля полоскались, точно юбки портовой грязнухи — но серебряный корпус так и сиял, а великолепные обводы казались ему сущей музыкой.
Он пошатнулся, и Этта с готовностью подхватила его. Ганкис теперь стоял у штурвала. Старый матрос странно посмотрел на своего капитана… наполовину с жалостью, наполовину со страхом.
— Не знаю я, где твой костыль. Давай я к поручням тебя подведу… — Тихо рыча от напряжения, она повела Кеннита вперед. Он передвигался неверными, неуклюжими скачками, но наконец достиг поручней и повис на них, схватившись обеими руками.
— Любовь моя, — выговорила она очень тихо, — лучше тебе пойти вниз и отдохнуть хоть немножко. А Соркор пусть возьмет для тебя этот корабль…
— Нет! — отказался он яростно. У него и так все силы уходили на то, чтобы стоять на одной ноге и не падать от боли и слабости, а тут еще приходилось тратить их на глупые споры. — Нет. Она моя, и я должен быть среди первых, кто взойдет на ее палубу. Ибо это моя удача ее сюда привела!
— Ну пожалуйста, — голос Этты срывался. — Дорогой мой. Любимый. Если бы ты мог посмотреть на себя со стороны…
— Ох, Са!.. — восторженно воскликнул подбежавший к ним Соркор. — Ох, Кеннит, кэп!..
— Я сам поведу абордажную команду, — сказал ему капитан.
Уж его-то старпом не станет с ним спорить. И бабе проклятой больше не даст перечить ему…
— Так точно, кэп! — тихо подтвердил Соркор.
— Да ты что, серьезно? — закричала Этта на Соркора. — Посмотри на него! Он же с ног валится! Не надо было ему позволять на палубе оставаться. Знала бы я, чем все это кончится…
— Оставь его, — сказал Соркор тихо, но твердо. Он принес с собой Кеннитов костыль, но не дал капитану, а положил в сторонке на палубу. — Я для тебя, кэп, подвесное сиденье устрою. Скоро ты будешь на палубе своего корабля. Своего живого корабля…
— Но… — начала было Этта.
— Я пообещал ему! — резко оборвал Соркор. — Сама-то посмотри на него, женщина! Дай выполнить слово, которое я дал капитану! — И совсем тихо добавил: — Потому что больше ничего мы для него сделать не можем.
— Но… — выговорила она снова. И посмотрела на Кеннита. Казалось, она вообще перестала дышать. Просто смотрела на него, и все. А потом подняла глаза на Соркора и сказала тихо и твердо, как о решенном: — Тогда я пойду с ним.
Соркор кивнул:
— Мы оба пойдем.
Глава 34
Восстановление
Старпом разбудил крепко спавшую Альтию, осторожно потянув ее за рукав.
— Просыпайся, — полушепотом сказал Грэйг Тенира. — Капитан зовет. Он с вахтенными, на палубе. Беги живенько!
И удалился, не дожидаясь, пока «юнга Этт» повинуется.
Альтия босиком вылетела на палубу едва ли не в следующее мгновение. На носу корабля было темно, тихо и пусто. Почти всю команду отпустили на берег, и матросы веселились по кабакам. Альтия с ними не пошла: возможность отдохнуть в относительном уединении влекла ее больше, чем пиво. Потому она сослалась на отсутствие денег — и осталась на борту бездельничать и отсыпаться.
«Офелия» стояла в порту островного городишки, называвшегося Ринстин. Это было одно из немногих признаваемых государственной властью поселений на островах Внутреннего Прохода. Некогда основанный близ оловянных залежей и вдобавок щедро снабженный пресной водой, процветающий городок рудокопов ныне постепенно превращался в оживленный торговый центр. Местные жители даже могли позволить себе купить кое-что из диковин Дождевых Чащоб, привезенных на продажу Тенирой. А еще он наверняка выгодно продаст здесь бочонки с солониной, взятые в Джамелии, и отправится в Удачный с грузом олова и изделий из жести. Капитан Тенира был купцом понимающим. Альтии довелось провести под его началом совсем немного времени, но она уже начала им восхищаться…
Она выбралась на палубу и стала высматривать капитана… и тут до нее дошла вся странность происходившего. Корабль стоит в порту — а капитан вахту несет?… Да еще старпома за нею посылает?… Что-то тут не то!
Альтию охватило самое жуткое из всех мыслимых подозрений… Стало быть, Офелия выдала ее тайну!.. Когда она наконец разглядела капитана Тениру, покуривавшего трубку возле носового изваяния, ее подозрение сменилось уверенностью. А молодой моряк, сидевший на фальшборте неподалеку, был, вне всякого сомнения, Грэйгом, с нетерпением ожидавшим ее разоблачения.
Сердце у Альтии упало…
Она чуть помедлила в темноте, чтобы пригладить волосы, выбившиеся из косицы, и хорошенько растереть ладонями лицо. Еще не хватало выглядеть заспанной! Одернула потрепанную одежонку… Вспомнила, как ее выкидывали со «Жнеца». Сейчас все повторится, только во сто крат хуже. Эти люди знали ее близких. И, уж конечно, они не откажут себе в удовольствии все им рассказать… «Ну так что с того? Выше голову! — сказала она себе. — Ни гнева, ни слез! Пусть они увидят только гордость и достоинство…» Хорошо бы еще в животе перестало противно урчать. Вот если бы все хотя бы не так внезапно случилось…
Она пошла вперед, и почти сразу ее ушей достиг звучный голос Офелии: та как будто нарочно постаралась, чтобы Альтия ее услышала.
— А ты, Томи Тенира, что-то начал превращаться в старого ворчуна, да еще с прибабахами. Никакого вкуса к приключениям! Куда это годится?…
— Офелия! — предостерег ее капитан.
— И чувства юмора ни на грош, — доверительно пожаловалась Офелия Грэйгу.
Молодой старпом сидел вне круга света от палубного фонаря. Альтия не могла рассмотреть выражение его лица, вслух же он ничего не ответил. Альтия почувствовала, как ее губы кривит язвительная усмешка… Вот бы знать, что Грэйг Тенира теперь думает о своей былой партнерше по танцам?…
Она стерла усмешку с лица. И самым бесстрастным образом обратилась к капитану:
— Юнга Этт прибыл, кэп!
— Да уж, — проворчал капитан Тенира. И вытащил изо рта короткую трубку: — И, похоже, ты уже знаешь, зачем тебя вызвали?
Альтия постаралась не вздрогнуть…
— Боюсь, что так, кэп.
Тенира с тяжким вздохом откинулся на поручни. Он сказал:
— Мы с Грэйгом все обсудили. И с Офелией посоветовались… Причем, как обычно, советами она ограничилась, такая уж она у нас. Так вот, дорогая моя, я хочу сделать так, как для тебя будет лучше. Собирай вещи, короче. Грэйг даст тебе денег и проводит на берег. На Ракушечной улице есть гостиничка, там чисто… Грэйг тебя там поселит.
— Слушаюсь, кэп, — безнадежно кивнула Альтия. Хорошо хоть он не орал на нее, не оскорблял. Сам сохранил достоинство — и таким образом и ей позволил его сохранить… Спасибо ему хотя бы за это. Она посмотрела мимо капитана, туда, где, полу обернувшись, на нее через пухлое плечико застенчиво поглядывала Офелия.
— Я же просила не выдавать меня… — тихо упрекнула ее Альтия. Она пристально смотрела в лицо изваяния: — Поверить не могу, что ты так со мной поступила…
— Солнышко мое, ну не суди так предвзято! — всплеснула руками Офелия. — Я же честно предупреждала тебя, что навряд ли смогу утаить от своего капитана такой важный секрет!.. И я говорила тебе, золотко, что попытаюсь придумать для тебя способ остаться на борту — уже под твоим собственным именем. Ну и как, по-твоему, я должна была все это организовать, не сообщив ему, как тебя по-настоящему звать-то?… — И Офелия напустилась на своего капитана: — Томи, старый безобразник, да ты никак потешаться вздумал над девочкой? Ай, бесстыдник! Немедленно скажи ей все, слышишь? А то бедняжка решила уже, что ты намерен высадить ее на берег и тут бросить!
