Дуглас Брайан - Забытые богини

– Если бы я знал, что у этой судьбы есть имя, я поклонялся бы этой богине, – заметил Конан. – Полагаю, недурно было бы ее задобрить.

– Люди пытались это сделать, но затем моя третья сестра совершила ужасную ошибку, – вздохнула Дин. – Неожиданность подстерегла нас. Нас, ее сестер, наших жрецов, наш храм, людей, которые нам поклонялись. Она была самой капризной из всех. Она сочла любопытным устроить капризный поворот судьбы для самой себя.

– И вы погибли?

– Богини не погибают – их забывают. – Зират вздохнула. – Забыли и нас. Аш-Шахба сделалась скучным форпостом на подходах к блистательному Шадизару, а Алат, хозяйка города. – На глазах Дин сверкнули слезы. – Ей пришлось хуже всех. Она попросту исчезла. Сделалась пылью. Расточилась – растворилась в воздухе.

– Должно быть, оттого жители вашего городка так похожи на женщин – любят сплетни и ужасно не любят посторонних, – не удержался Конан.

Дин вздохнула еще раз – так печально, что у Конана вырвалось:

– Прости меня!

– Тебе не нужно извиняться, Конан, – сказала Зират. – Я не сержусь на тебя. Это Дартин во всем виноват. Но я и на него не сержусь больше. Он просто хотел завладеть моим камнем. Никому из вас нет дела до забытых сестер. Но это не потому, что вы желаете зла.

– Разве тебя волнует – желает ли кто-нибудь зла? – удивился Конан. – Впервые слышу.

Богинь, как мне представляется, эта сторона жизни вообще никогда не занимала. Дин медленно покачала головой.

– Мне грустно, только и всего, – но и в той жизни, которую я веду сейчас, я сумела найти немало забавного.

– Зачем ты шла за нами следом по пустыне, Зират? Что тебе было от нас нужно? Неужели ты рассчитываешь вернуть свои девять монет, которые ты потратила на то, чтобы избавить меня от правителя Аш-Шахба и его правосудия?

– Ты не самый лучший из людей, – ответила Зират. – Ты мне не нужен. Я всего лишь хочу получить назад мой камень. Его украли у меня незадолго до конца войны. В нем часть моей силы. Ради него я и ушла когда-то к людям. Я смирила мои капризы, стала выступать на площади. Я превратила свои тайные знания в уличные фокусы. Я бродила по рынку, заглядывала людям в глаза. Несколько раз мне казалось, будто я напала на след, но всегда выяснялось, что я ошиблась. Люди слишком слабы, слишком алчны. Почти все они либо ничего не знали, либо погибали на подступах к сокровищу. Наверное, ты вслед за Дартином спрашивал себя: для чего мне понадобился телохранитель?

– Не нужен был тебе никакой телохранитель, – проворчал Конан. – Ты хотела от меня кое-чего другого.

Она кивнула с грустной улыбкой:

– Я нашла отсвет моего камня на твоем лице. Ты видел его.

– Да, – сказал Конан. – Если это то, о чем я думаю, то он – настоящее чудо. Мне доводилось охранять караван, который вез из Вендии благовония и шелковые кхитайские ткани. Мы сбились с пути. Проводник оказался алчным негодяем, который только о том и мечтал, чтобы забрать побольше денег с караванщика и бросить доверившихся ему людей на произвол судьбы. В конце концов, караван оказался в этих горах. Несколько лет назад тут хозяйничала разбойничья банда, и мы с трудом отбивались от нападений. В одной из стычек меня огрели камнем, и я остался валяться у ручья с пробитой головой. Не знаю, как я не помер.

– Все дело в отменном здоровье и отсутствии чувствительности, – вставил Кода, но на него никто не обратил внимания.

– Они сочли меня мертвым, но даже пальцем не пошевелили, чтобы похоронить. Оставили в пищу шакалам, – продолжал Конан, презрительно кривя губы. Было очевидно, что лично он подобной ошибки бы не допустил: противник всегда мог оказаться живым и прийти в себя в самый неподходящий момент. – Я очнулся ближе к вечеру и видел, как наши враги разбивают лагерь. Я хорошо рассмотрел их главаря. Он был странным человеком. Ему повиновались беспрекословно – среди бандитов такое редкость, – задумчиво прибавил варвар. – А потом я понял причину. У него, у этого главаря, был при себе поразительный камень. Желтый кристалл удивительной чистоты и красоты. Главарь нашел его здесь, на заброшенном руднике, и взял себе. В этом камне таилась мощь, и она передавалась владельцу камня. Я запомнил это. А потом настала ночь, и я смог добраться до каравана. Мы разгромили бандитов через несколько дней. Убили, должно быть, всех. Но камень пропал. Сколько я ни обыскивал мертвецов, сколько ни шарил по их оставленному лагерю – нигде я не видел желтого камня Зират. Признаюсь, нередко мне приходила на ум мысль вернуться сюда и поискать еще раз.

– Почти все из твоего рассказа мне известно. Ты говорил об этом, – напомнила Дин. – Там, в лавке Афзы.

– Я бы рассказал тебе все и так, без дурмана. – заметил Конан. – Могла бы попросту спросить – я нуждался в хороших союзниках для того, чтобы добраться сюда. Дартин был наихудшим из возможных.

Дин улыбнулась озорно, совершенно по-детски.

– Но ведь я совершенно не хотела, чтобы ты догадался, что именно в твоем прошлом мне понадобилось. Это означало бы открыть тебе мою тайну.

– Скажи, Зират, а старая Афза – она знает, кто ты такая?

Девочка кивнула.

– Она – единственная во всей Аш-Шахба, кому известна правда обо мне.

– Она догадалась? Но как?

– Ей не пришлось догадываться, – Дин потянула себя за волосы, сунула в рот кончик косички и принялась жевать ее. Конан вздохнул.

– Кажется, я понимаю. Афза – еще одна сестра.

– Да. Та самая. Случайность, неожиданность, поворот судьбы. Она сама наказала себя, приняв облик старухи. Время остановилось для нее. Я больше не имею над ней власти, но и ее власть надо мной окончена. Говорю же тебе, мы – забытые богини. Будь ты более проницательным, ты находил бы подтверждение этому в каждом пашем шаге, в каждом жесте, в каждой детали нашего облика.

– Ты нравишься мне, – сказал Конан внезапно, поддавшись порыву. – Ты могла бы сказать мне все прямо. Я охотно стал бы тебе помогать.

– Ты не стал бы мне служить, – возразила девочка. – Ты не захотел бы сделаться моим жрецом. Пойми: я не нуждаюсь в друзьях. А где ты оставил Дартина? – неожиданно спросила она.

– Бросил одного в горах, – ответил он тут же. – В полумиле отсюда когда-то был мост… Я намерен уйти отсюда как можно скорее. Здесь дурные места. – Он склонился над Кодой, который возил пальцами в сыром песке и готов был уже разрыдаться с досады. – Вставай, малыш. Мой разговор с Зират окончен. Мы уходим.

Кода поднялся на цыпочки и прошептал ему на ухо:

– Конан, на пару слов…

Конан оглянулся на Дин и пожал плечами. Когда они отошли в сторону, Кода посмотрел ему в глаза и строго произнес: