Анна Дил - Забытыми тропами

Идиллия продлилась недолго. Деятельная натура рыцаря требовала выхода - а что для неисправимого повесы может быть лучше женского общества?..

- Маржана, скажи, - вкрадчиво начал он, - как сокращается твое имя? Мара?

Девушка покосилась на Светомира с неодобрением.

- Никак оно не сокращается. Я - Маржана. Так меня назвали родители, так я записана в Книге Богов. И я не позволю, чтобы из моего имени делали собачью кличку, какой-то бессмысленный огрызок!

Рыцарь несколько опешил от резкой отповеди, но попыток завязать непринужденную беседу не оставил.

- Почему - огрызок? Имена сокращают для удобства, чтобы их было легко произносить!

Но и Маржана была не из тех, кто быстро сдается. Она гордо вздернула нос:

- Если кто-то захочет меня позвать, пусть не ленится произнести мое имя полностью! А иначе - зачем ему мое внимание?

- Да ты пойми, - начал кипятиться рыцарь, - то, что ты говоришь - вчерашний день! Сейчас все вокруг сокращают свои имена! А если родители нарекли их неудобным для сокращения именем - берут псевдонимы!

- Пвс… пседво… что? - переспросил Вотий. Оказалось, что лекция Дара давно закончилась, и теперь учитель и ученик с одинаковым интересом прислушиваются к беседе.

- Псевдонимы, - охотно повторил рыцарь. И с готовностью пояснил: - Это ненастоящие имена. Их берут вместо того имени, которое дали родители. Они обычно короче, красивее звучат и легче произносятся. В общем, лучше во всех отношениях! В столице все так делают, это очень модно! Многие знатные дамы и господа сочиняют себе звучные псевдонимы!

- Скажи уж лучше - клички! - презрительно бросила Маржана. - Придумали новое мудреное слово вместо старого, а смысл остался прежним!

Рыцарь горестно вздохнул. У него в голове не укладывалось, что очаровательная девушка может быть упрямой, словно ослица.

- Ладно, - проворчал он, - с тобой все понятно. Имя Вотия и без того легче некуда… А как быть с Дариленом?.. Эй, колдун, как тебя называть? Может быть, Дариком?

- В таком случае я буду звать тебя тетушкой Харикой, - язвительно отозвался маг.

- Это еще почему?

- Потому что только этой почтенной старушке позволено называть меня так.

- Эта почтенная старушка, - вмешалась Маржана, - навсегда отбила у меня желание не то что варить вишневое варенье - я его видеть больше не могу! Я вчера полдня варила эту демонову ягоду! А оставшуюся половину дня варенье по банкам разливала!

- И чего тут противного? - не понял воин. - Мне показалось, ты любишь готовить. Какая разница, что на плите булькает - суп или варенье? Да и вообще…

Что Светомир подразумевал под "вообще", слушатели так и не узнали. Маржана одарила рыцаря столь недобрым взглядом, что тот умолк на полуслове. Воин так и не понял, что он такого сказал, но предпочел не рисковать своей драгоценной шкурой.

- Можете звать меня Даром, - пришел ему на выручку Дарилен, обращаясь ко всем сразу. - Мне это привычнее. Мое имя все так сокращают.

- А меня можете называть Светом. Или Миром, - радостно откликнулся Светомир.

- А может, тебя еще и королем Сиднарским именовать? - не удержалась от шпильки Маржана.

- Ну имя у меня такое! Не сокращается оно по-другому! - возопил в отчаянии рыцарь.

А Дарилен забеспокоился. Маржанино поведение менялось прямо на глазах. Все утро она была раздражительной, по малейшему поводу вспыхивала, словно спичка, и язвила всем и каждому. Не то чтобы Дарилена это так уж задевало - напротив, он был даже рад тому, что Маржана перестала относиться к нему с прежним благоговением. Не очень-то приятно, когда двое из троих твоих спутников боятся слово поперек сказать. Ну ладно еще Вотий - он ученик, ему как-никак положено уважать учителя и беспрекословно ему подчиняться (в идеале). Но Маржана… И все-таки Дарилен как никто другой знал: перемены не происходят просто так, безо всяких причин. И это заставляло мага насторожиться.

Было и еще одно обстоятельство, из-за которого Дарилен беспокоился. Они до сих пор не нашли Маржане наставника, да и сами поиски отодвигались на неопределенный срок. Маржане был необходим амулет. Амулет ученика не только обеспечивает его незримую связь с наставником, но и предотвращает неконтролируемый выброс магической силы. Когда начинающий маг только учится чародейскому искусству, ему трудно рассчитать силу, необходимую для каждого конкретного заклинания. Природная магия бьет в нем ключом, но огромная сила в неумелых руках - настоящее бедствие. Можно, к примеру, одним-единственным световым пульсаром спалить собственный дом и пару соседних в придачу. Чтобы этого не произошло, и нужен учительский амулет. Он ограничивает поток силы до необходимого минимума. Позже, когда маг заканчивает обучение, он может сам контролировать поступающую в его тело магию - собственно, именно это и знаменует собой завершение обучения. Считается, что больше наставнику нечего дать своему ученику - тот уже постиг самое важное.

Наставника у Маржаны не было - следовательно, не было и амулета, способного защитить ее и окружающих от неконтролируемой магии. Обучать ее без камня маг не мог. Оставалось надеяться лишь на то, что Силы Стихий помнят своих служителей и служительниц[13] и не позволят одной из них остаться неприкаянной.

Так, за размышлениями Дарилена и вялыми переругиваниями Маржаны и Светомира, прошел весь день. До захода солнца путники сделали всего один привал - Дарилен ощущал смутную тревогу и беспокоился о Заринне. Он чувствовал, что ему необходимо как можно быстрее найти ее и спасти. От чего? Там видно будет. Главное - разыскать ведунью.

К концу дня сил у путешественников почти не осталось. Поэтому не было ничего удивительного в том, что, с наступлением темноты найдя подходящую для ночевки поляну, путники наскоро перекусили, заглушив голод, и легли спать.

Дарилен поставил вокруг их стоянки охранный контур, но все же попросил Кисса внимательно поглядывать по сторонам и в случае чего будить немедля. Кошки - ночные животные. Они не уснут на дежурстве, как это нередко бывает с людьми, а острый слух и превосходное ночное зрение не позволят им пропустить приближение опасности. Это была последняя мысль Дарилена перед тем, как он закрыл глаза и погрузился в сон.

Маржану, утомленную долгой дорогой, сон сморил почти мгновенно. Кажется, опуская голову на импровизированную подушку из собственной куртки, она уже спала. Днем, трясясь в седле и проклиная ухабистые долинские дороги, девушка готова была поклясться, что и ночью, во сне она не увидит ничего, кроме бесконечной серой ленты под лошадиными копытами. Но Маржана ошиблась. Ее грезы были на удивление романтичными, они пролились на девичье сердце, растревоженное событиями последних дней, целительным бальзамом. Маржане снилась огромная, роскошно обставленная зала, освещенная множеством ярких огней, тихая музыка и кавалер, кружащий ее в танце. Юноша был прекрасен, как молодой бог. Он смотрел на Маржану с обожанием и, склонившись к ее уху, шептал ей признания в любви, полные поэтических сравнений и нежных слов. Вот он наклонился, чтобы поцеловать Маржану, она почувствовала на губах его дыхание… И тут что-то смутило девушку. Кавалер из сна был чересчур реалистичным. Его прикосновения были слишком явственны, его дыхание - слишком горячо… Маржана проснулась и в тот же миг замерла, сраженная внезапной догадкой. Ужас охватил ее, цепями сковал по рукам и ногам. Маржана едва нашла в себе сил набрать воздуха в грудь…