Алла Матвеева - Досадный случай

Я натянул поглубже капюшон, спасаясь от промозглой сырости, и двинулся в сторону очередного адреса, чавкая сапогами по размокшей грязи. Ненавижу дождь.

— Господин Хиввиг! В окрестностях подозрительный тип появился, как бы не заклинатель — по одёжке, да по повадкам-то. Ходит по району кругами, зыркает по сторонам. Говорит, что охотник на гарпий, а вопросы почему-то и о людях задает. Одет неприметно так, стоит глаза отвести, и его уже будто и не стояло, и лица из-под капюшона не видать. Я там Хюка оставил приглядывать, а сам сразу к вам побежал.

— Хорошо. Вот, держи и проваливай.

— Благодарю, господин Хиввиг, рад был оказаться полезным.

Стук закрывшейся входной двери возвестил об уходе посетителя. Представительный господин обернулся к дверям, ведущим во внутренние покои. Оттуда вышли два воина.

— Все слышали?

— Да. Убрать его?

— Нет. Понаблюдайте пока. Подозрительно, что он появился прямо накануне сделки, но вдруг и впрямь охотник? Может хоть ему повезет, не хотелось бы, чтобы такая схема сорвалась из-за одной прожорливой твари, которой приспичило охотиться именно в этом районе. Да и ходить по вечерам стало неуютно.

— А если все же соглядатай?

— Тащите сюда. Расспрашивать буду. Что "да"?! Идите и выполняйте! Вот ведь бестолочи на мою голову.

Место упокоения последнего бедолаги — темная ниша, удобная для сидения в засаде и укрывания от чужих глаз — оказалось заметно чище предыдущих.

Я уже привычно опустился на корточки, и прикоснулся к мокрым шероховатым камням прямо сквозь иллюзорную лужу крови. Может быть хоть вы скажете мне, кто убийца? Камни не излучали ничего, кроме обыденности. "Человек".

Бредовая идея получила последнее подтверждение, перейдя в категорию медицинского факта. Я издал короткий смешок, потешаясь над собственной глупостью. Тёмный не увлекается прикладной монстрологией. Как и сказали камни в первый раз — было то же, что и всегда. Разве что одинокий прохожий, зажатый ночью гопниками в темном переулке, оказался магом.

Кстати, судя по тому, с какой регулярностью появлялись трупы, у господина отступника дела в этом районе. И излишне дорогая одежда, раз на него столько раз подряд позарились. И дела эти важные и не вполне законные, если он, при всей своей осторожности, не смотря ни на что, продолжал ходить сюда ночью и без охраны.

Единственное, что оставалось выше моего понимания — экзотический способ самозащиты. Если бы мне, или любому другому знакомому магу понадобилось убить зарвавшихся грабителей не привлекая внимания, достаточно было бы легкого морока, воздействующего непосредственно на разум, и бандиты сами перебили бы друг друга. Разборки с поножовщиной, в отличие от неуловимых гарпий, дело куда более тривиальное. Конечно, если бы стража в течение нескольких часов после смерти догадалась проверить трупы на магическое воздействие, то следы вмешательства обнаружились бы, но зачем, если и так все ясно?

Но нет, Тёмный, презрев легкие пути, изобрел свой способ. Аж двухэтапный. Сначала выпускал из себя узкий язык темной магии — чистой, не оформленной в заклинание, который мгновенно выедал плоть, с которой соприкасался, и втягивался обратно, не оставляя следа. Затем, скорее всего, обрызгивал трупы какой-то гадостью, чтобы привлечь внимание крыс, которые отлично справлялись с задачей маскировки способа убийства.

Ладно, с этим можно будет и позднее разобраться. Я взглянул на бурые разводы, покрывшие руку, и оскалился от неожиданно приятной мысли. С момента последней смерти прошло всего пять дней, и кровь жертвы в этой грязи однозначно имеется — тесная ниша — это, все же, не проезжая часть улицы. Значит, у меня есть почти сутки, чтобы попытаться найти убийцу — кровь жертвы такие вещи хорошо запоминает. Жаль, прямо здесь ритуал провести не могу.

Я принялся рыться по карманам в поисках упаковочного материала. В этот раз, голубчик, ты от меня не уйдешь. Так, надо докупить кое-какие ингредиенты. Где там у нас ближайшая алхимическая лавка? Вроде в Зелёном районе. Хотя нет. Где-то ближе, здесь. Почему мне так кажется? Вывески я точно не видел, иначе бы не только запомнил, но и обязательно зашел. Чисто в ознакомительных целях. Так почему мне кажется, что она тут есть? Память услужливо начала прокручивать события назад, пока не дошла до приоткрытого подвального окошка в безымянном жилом здании. Запах. Родной запах не простаивающей без дела алхимической лаборатории. Непередаваемый (для всех прочих — непереносимый) запах, состоящий из десятков компонентов, среди которых у здешнего мастера доминировала сера и… серолист.

Догадка расцвела в моем мозгу ослепительной вспышкой. Затем опустилась темнота.

Глава 5

Приход в себя оказался мучительно-неприятным. Шишка на затылке немилосердно болела, не давая толком сфокусировать взгляд. Судя по тому, что я лежу на полу со связанными руками и кляпом во рту, ничего хорошего на ближайшее будущее не намечается. О, взгляд немного прояснился. Куда меня притащили? Окон нет, пол земляной, на дальней стене недовольно плюется искрами одинокий масляный светильник. Не густо. Я аккуратно закрутил головой, силясь рассмотреть что-нибудь еще. Шею неприятно кольнуло холодом. Накатило раздражение на самого себя.

Ну как же, самый умный! В одиночку отступника найду! Нашел. Что дальше? Ах, это он меня нашел? Ну, этого следовало ожидать, все же, на сколько он меня старше.

Я зло дернулся, и тут же замычал от боли прострелившей голову. К горлу подступила тошнота, что, учитывая кляп, могло привести к неприятным последствиям. Намек ясен. Прежде всего — самолечение.

Постаравшись максимально расслабиться, потянулся к магии. Пустота. Переход на иное зрение тоже не удался, а я, наконец, понял, что за холод обвил мою шею, вцепившись в кожу лапками — иголочками.

Только не паниковать. Блокиратор магии надежно отрезал от внешних источников энергии, волшебников не чета мне с его помощью под замок сажали, но остается ещё некоторое количество внутренней энергии самого тела. Мастер никогда не учил меня ею пользоваться, алхимику это без надобности, да и вообще техника, насколько мне известно, не популярная, но… Перед закрытыми веками воображение нарисовало горячие ручейки силы, стекающиеся к болезненно пульсирующей голове. Некоторое время ничего не происходило, но затем терпение было вознаграждено — медленно (Небо, как медленно!) боль начала отступать. Управлять внутренней энергией было тяжело, странно, но в то же время неожиданно… привычно, что ли? Будто случайно обнаружил ещё одну часть тела, которой раньше не пользовался, но которая не стала от этого менее родной.