Родерик Гордон - Ближе

За последний год он прошёл такой долгий путь: прошагал сотни, если не тысячи километров по самым тёмным и жутким подземным глубинам. И вернулся только для того, чтобы… оказаться в таком положении? Он вспомнил их с Мартой последний обед в заброшенном убежище. Тогда его переполняли надежда и оптимизм, несмотря на все её причитания…

Почему всё пошло не так?

Честер силился очнуться от кошмара.

Чем я это заслужил?

Но кошмар не был сном. Он был реальностью.

Неужели никто меня не спасёт?

Он застонал от отчаяния.

Он должен был предвидеть такой поворот событий, ещё когда доктор Берроуз, Уилл и Эллиот спускались в Дымящую Джин. Уже тогда в поведении Марты были заметны странные изменения. Она вела себя очень подозрительно: постоянно крутилась вокруг него, норовя накормить своей кошмарной стряпнёй… А хуже всего то, что она всё время пыталась прикоснуться к нему, потрогать, обнять в своей дикой манере, напоминающей жуткую пародию на материнские объятия.

— Чёртова старуха! — вздрогнув от воспоминаний, пробормотал Честер.

За дверью послышалось негромкое шуршание, и Честер понял, что Марта совсем рядом.

После того как она застала его за попыткой позвонить по телефону и врезала по голове, он пролежал без сознания в буфете достаточно долго, потом наконец-то очнулся. Но из буфета он так и не вышел… Марта сделала его своим пленником, и Честер понятия не имел, сколько прошло дней или, может быть, недель. Она выпускала его лишь на несколько минут, чтобы он мог немного размяться. Впрочем, разминка была относительной и очень болезненной, поскольку руки ему она оставляла связанными.

Сначала он пытался уговорить её развязать его. Она только трясла головой.

«Это для твоего же блага!» — вот и весь её ответ, который она повторяла и повторяла. Тик на левом глазу Марты усилился, и теперь казалось, что она постоянно подмигивает Честеру, как будто предлагая вместе порадоваться удачной шутке. Только вот смешного ничего в его положении не наблюдалось. Он был связан безумной старухой, которая — Честер не сомневался в этом — не задумываясь пырнёт его ножом под предлогом, что это «для его же блага».

Теперь, лёжа в тёмном буфете, он слышал каждый, даже самый слабый звук. Все звуки снаружи теперь были для него отчётливыми и ясными. Вот сейчас, например, у Честера не возникало сомнений, что Марта сидит на полу, по обыкновению вытянув жирные ноги. Честер практически видел, как она сидит с арбалетом на коленях и здоровенным ножом в руках. Ни дать ни взять, безумная тётушка из фильма ужасов. Только вот это не кино…

Честеру хотелось домой. Всё в нём вопило, визжало и рыдало: он больше не мог находиться в таком положении и потому снова принялся орать изо всех сил.

Не умолкая ни на секунду, он перекатился ближе к дверце и принялся биться об неё головой, обезумев от отчаяния.

— ЭЙ, ЧЁРТОВА ДУРА!!!! Я ЗНАЮ, ЧТО ТЫ ЗДЕСЬ!!! НЕМЕДЛЕННО ВЫПУСТИ МЕНЯ!!!

Неожиданно дверь щёлкнула и открылась. Честер уставился на пару отёкших ног. На пороге стояла грузная женщина с огненно-рыжими волосами, одетая в своё обычное тряпьё.

— Тихо, тихо, мой хороший, не мучай себя так! — хрипло проворковала она, глаз при этом бешено дёргался, как будто в бешеном танце…

Но Честер был так зол, что ему было не до разглядывания Марты. Едва она шагнула к нему, он перекатился вперёд и с силой ударил головой в коленку.

— Я ХОЧУ УВИДЕТЬ МОИХ МАМУ И ПАПУ!!! ОТПУСТИ МЕНЯ ДОМОЙ!!! НЕ СМЕЙ ДЕРЖАТЬ МЕНЯ СИЛОЙ!!!

— Глупый мальчик. Совершенно незачем так вопить, я и есть твоя семья, малыш! — С этими словами она отшвырнула его обратно в буфет. — Марта позаботится о тебе, а не какие-то там нечестивые верхоземцы.

С этими словами она достала грязную жёлтую тряпку и попыталась заткнуть ему рот.

Честер сперва подумал, что она собирается задушить его, и рванулся изо всех сил. Но разве мог он, связанный, лежащий внутри тесного буфета, сопротивляться всерьёз?..

— О-О-О!!! ГАДИНА!!! — успел лишь выкрикнуть Честер.

Тогда она ударила его по лицу… неожиданно, сильно. Он вскрикнул, но не от боли, а от шока, вызванного тем, что она сделала.

— Глупый, глупый мальчик… — тихо проворковала Марта, всё ещё зажимая тряпкой его рот. — Здесь вокруг никого нет, тебя никто не услышит, и ты не должен так надрывать горло…

Она говорила с ним, словно с непослушным напроказившим щенком.

Силы оставили Честера, он перестал сопротивляться и кричать. Оставаясь всё такой же спокойной, Марта убрала тряпку. Честер с ужасом увидел, как она вытащила из складок одежды свой огромный нож.

— Если ты и дальше намерен так себя вести, я отрежу тебе язык. Ты действительно хочешь, чтобы я это сделала?

Честер в ужасе стиснул зубы и отчаянно замотал головой, мыча и со страхом глядя на Марту. Она прищурилась, и на мгновение её лицо приобрело отсутствующее выражение, словно она выслушивала инструкции от кого-то невидимого. Затем к ней вернулся более осмысленный вид, и она заговорила:

— Если ты хочешь, чтобы всё было хорошо, просто делай то, что говорит тебе старая добрая Марта.

Оцепенев от страха, Честер таращился на неё, по его щекам бежали слёзы. Марта ласково взъерошила ему волосы, провела по щеке своими заскорузлыми короткими пальцами. Он не посмел даже попытаться увернуться от этого омерзительного прикосновения.

Склонившись над ним, она улыбнулась так, словно ничего не произошло, но глаз при этом дергался так, словно хотел выскочить из глазницы.

— Марта присмотрит за тобой. Марта всегда будет с тобой… Всегда… и навсегда.

Она вытерла его слёзы грязным пальцем.

Глава 8

Врач что-то бубнил себе под нос, и это был единственный звук в комнате… не считая тиканья старинных часов в углу.

Он склонился над миссис Берроуз и направил ей в глаз яркий луч медицинского фонарика. Выражение его лица при этом было… не слишком обнадеживающее. Однако вдруг он прервал своё мычание, и в его глазах блеснуло иное выражение. Его даже можно было назвать лучиком надежды.

— Ах вот как?.. Ну да… да, пожалуй…

Однако ещё через пару секунд он разочарованно опустил фонарик.

— Мне показалось, я заметил сокращение зрачка… реакцию на свет, но, вероятно, ошибся.

Врач взял из чемоданчика булавку и поднял запястье миссис Берроуз. Несколько раз вонзил остриё в бледную ладонь. Затем проделал то же самое с кончиками пальцев, и на них выступили капельки крови. Всё это время он неотрывно смотрел в лицо миссис Берроуз, ожидая увидеть хоть какую-то реакцию.