Благословенная Империя - Ellerillen
Погодки были куда сильнее него.
Некоторые даже уже удерживали свой вес стоя на клинке! Недолго… Но удерживали же!
Так что присматривать за Копейным двором - это было разумно, логично, приятно из-за определённой толики власти и уважения. И при мысли что его хотят снять с этого места становилось тоскливо и больно. А ведь хотят - зачем иначе назначать ему помощника?
А может, это никак не связано ни с м’кари, ни с его серебряным уровнем, ибо помощника к нему приставили месяца через полтора после тех незабвенных событий. Ещё и наставник брал в оборот всё серьёзнее, показывая всё новые упражнения и требуя выполнять какие-то совсем уж заковыристые приёмы, работая с клинком на дистанции.
Нагружал поболее других.
А может… А может не всё так страшно, и Имари пытается допинать его до пресловутого серебряного уровня?
Демоны его знают.
Или он слишком много времени тратит на своих “друзей”? Принц, во всяком случае, прицепился к нему и явно считает своим другом. Это, конечно, очень почётно, но… Где Амарими, а где он, Шо?
Хорошо хоть Кено и Таики сошлись с Такаем и ещё несколькими близкими друзьями Амарими без особых проблем.
Нет, не так.
Амарими, пожалуй, легко сойдётся со всяким, кто вольно или невольно сможет развеять его скуку. Троица каких-никаких, но изгоев под это определение вполне попадает. И развеивать его скуку несомненно очень почётно и невероятно полезно, если так подумать, но отнимает столько времени…
Вот когда всё успеть?
— А эти куда? На ту полку? — уточнить помощничек, глядя на забитую щитками-мишениями стойку. У самого в руках ещё пяток - и все вперемешку.
Шоуки аж в висок кольнуло болезненно. Вот задумался на минуту, а тут этот… подозрительный… Вот ни капли не помогает! Ни капельки! Переделывай за ним теперь!
— Ты рассортировал бы их сначала, — предложил парень, старательно сдерживая поднимающееся подобно волне раздражение. — Простые идут на полку, с сердечником на стойку, места тогда хватит.
— А как?... — будущий, вероятно, преемник закрутил в руках деревяшки, выискивая полустёртые отметины на тыльной стороне.
Шоуки захотелось выдохнуть болезненный стон. Этот парень настолько ленив, или настолько глуп?
— Это же чувствуется. Где есть небесный метал, где только дерево, — терпеливо произнёс Шо, оттаскивая ко входу в сторону очередной требующий ремонта болванчик. Спокойно, спокойно…
— Что, каждый по очереди поднять пытаться? Это никаких сил не напасёшься... — проворчал помощник, откладывая мешающие в руках щитки кроме двух с самыми нечитаемыми знаками на тыльной стороне. — Пометки стёрлись совсем…
И главное - с укоризной как звучит… Ленивый кусок!...
Спо-окойно…
— Зачем поднимать, если это и так чувствуется? — Шоуки выдохнул, подхватил связку потрёпанных тренировочных клинков.
— А! По весу! — с обрадованным донельзя видом произнёс парень, сравнивая два щитка, покачивая их в руках. — Какая бы невеликая пластина сердечника ни была, но она ж железная!
Шоуки остановился, уставившись на преемника с чувством очень ярким, но определённо не хорошим. Тот, наверно, почувствовал что-то такое. Отступил на шаг, но серебряный карит взял уже себя в руки и вышел прочь - сгружать ношу в приготовленную тачку. Когда он вернулся за прочим ломанным инвентарём, парень уже споро переставлял щитки, отделяя обычные.
Определённо, как ни прикипел он к этой работе, как ни важна она для будущего клана, для силы его каритов, но ставят на неё только ущербных. Не по силе, так на голову.
От мрачных мыслей его отвлекло зрелище рванувшего куда-то через весь двор наставника. Слуга, совсем мальчишка, из тех, что обычно тут сообщения передают, едва поспевал за ним.
— И куда это господина Имари так понесло? — проклюнулся над ухом злополучный помощничек.
Шоуки бросил на него недобрый взгляд.
— Это дело господина наставника, а не наше, — отрезал он с необычной для себя резкостью в голосе.
***
Тамай заподозрил неладное, когда до ворот оставался какой-то полёт стрелы. На них, на стрелы, сперва и подумал по привычке, сдавив коленями бока коня, но… Какие к демонам стрелы? В поместье более чем где-либо ещё знают, что его этим не остановить, а предположить, что стены захвачены неприятелем, это глупость несусветная. Вот и ворота распахнуты привычно, караул на месте, сонный вечер обычен настолько, насколько это вообще возможно.
Конь фыркнул глухо, приплясывая на месте, покосился большим глазом, возмущённый внезапной задержкой. Он предвкушал добрую порцию овса, воды, да долгожданный отдых. Тамай вздохнул, да чуть поддал вожжами, велев двигаться дальше. Сам же размышлял о причинах странного предчувствия. Ведь не померещилось же ему? Впрочем, когда до ворот оставалось всего ничего, и он собирался уже приветствовать стражей, причина странных предчувствий сама вскочила ему на встречу с улыбкой столь же искренне-дружелюбной, сколь и зловещей.
Тамай застонал, бросив взгляд в сторону одной из крыш, уже виднеющейся за стенами, но обречённо позволил старому другу ухватить возмущённо фыркнувшего коня под узду, втащить в ворота, пропустил мимо ушей приветственный монолог, и спрыгнул на землю. Отстранённо наблюдая, как его скакуна уже передают мальчишке-слуге. С некоторой апатией позволил ухватить себя за рукав и потащить вглубь территории, к жилищу всеми уважаемого наставника.
Так теперь и сидел, пыльный с дороги, усталый и рассеянный, за столом на любимой веранде друга, утешаясь только тем, что ему сейчас нальют. Да гадал, от чего старый друг скачет аки пятнадцатилетний парень и лучится таким злорадным торжеством, что от взгляда на него аж скулы сводит. Впрочем, к чему гадать, если можно спросить?
— Зачем?
— Что? — Имари чуть сбился, едва не пролил креплёное вино мимо пиалы.
— Зачем ты притащил меня сюда, не дав даже умыть лицо с дороги? Глядя на тебя, я сомневаюсь, что случилось что-то ужасное, вроде напавшего на поместье мора, или войны,
