Сергей Алексеев - Волчья хватка. Волчья хватка‑2 (сборник)

— Кстати, объясните, как он попал к этой женщине? — через минуту спросил он.

— Сама поймала где-то в лесу…

— Сама? То есть он был в роли заложника?

— Что-то вроде этого… Заложник библейского времени.

— Хорошо! Очень важная деталь… Но как справилась? Здоровый, молодой мужчина…

— Все те же чары…

— Как это понимать?

— Дурман напополам с безумием, как совмещённый санузел.

Шеф не любил грубой речи, за которую презирал Мерина, но тут лишь перевёл на Савватеева мало что выражающие базедовые глаза:

— А что эта женщина?.. Действительно, обладает какими-то способностями?

— Она играет в куклы.

— Вы и в самом деле устали, Олег Иванович, — сделал вывод шеф. — Отдохнуть бы вам в кругу семьи… Когда были в отпуске?

Опять отрыжка виски, вернее, дешёвым самогоном…

— Я не устал, — несколько поспешно сказал Савватеев. — На природе был. Там река, грибы растут…

Шеф постучал пальцем по чемодану Твистера:

— Да, грибы там растут… Поэтому и на день отпустить не могу. Вас ждёт очень серьёзная работа, расслабляться никак нельзя.

Савватеев незаметно и облегчённо вздохнул, расслабился: завтра утром можно смело звонить Крышкину, поскольку результаты генетической экспертизы должны быть готовы — прошло больше двух недель. И в зависимости от того, каковы они, станет ясно, где и как жить дальше…

Шеф дал отдохнуть минут пять — по крайней мере не задавал вопросов.

— К утру подготовьте отчёт, — помолчав, приказал шеф. — В двух редакциях. Полный для коллегии и краткий — для Совета Безопасности. И поменьше лирики, Олег Иванович. Чары, куклы… Сейчас больше всего интересует воронка и вывал леса возле охотничьей базы. Эти старикиразбойники, что пробили стену…

— Воронки больше нет, — вспомнил Савватеев. — Всю поляну раскорчевали и распахали.

— Кто?..

— Районный охотовед Баруздин.

— С какой целью?

— Чтобы засеять овсом и горохом. Подкормочная площадка для диких животных…

Даже в сумраке кабины было видно, как шеф побагровел:

— Почему не обеспечили охрану? Вы понимаете, что произошло?! Куда я направлю специалистов? На пашню?

— У меня была другая, более важная задача, — едва сдерживаясь, сквозь зубы процедил Савватеев. — Я искал труп гражданина Соединённых Штатов.

Шеф услышал глухое сопротивление и убавил раздражение в голосе:

— А может, и к лучшему… Подробно изложите все обстоятельства исчезновения Филина. Это для коллегии… И нужно в самый короткий срок найти его. Или хотя бы точно установить, по своей воле он ушёл или уведён насильно. Вы понимаете, в чем разница?

— Мне что, возвращаться на охотничью базу? — спросил Савватеев.

Шефу опять что-то не понравилось, и у него, как у бойцового петуха, вдруг раздулся тройной подбородок. И как всегда в таких случаях, его речь утратила дипломатичный лоск:

— Если потребуется — вернётесь! Американцы за океаном живут и знают, что на нашей территории творится. А мы у себя дома, но как в чужой стране… База останется под нашим наблюдением больше для того, чтобы отвлечь внимание всех любопытных. Есть другой стратегический объект, на реке Вещере! Отрабатывать его следует немедленно, пока и там спутник не повесили…

Шеф умолк, видимо, сдерживая чувства.

— Аналитический отдел подготовил архивную справку, — через некоторое время продолжил он. — Вам следует изучить её в самый короткий срок. Объём справки значительный, проблема глобальная… Американцы занимаются много лет, разрабатывают сложные операции, тратят сотни миллионов долларов… Специальные спутники выводят на орбиту! А у нас, оказывается, в островном монастыре на Онежском озере до сих пор живёт старец, схимомонах… В прошлом полковник Хитров, удостоенный звания Героя Советского Союза. Между прочим, посмертно, и ещё в сорок втором!.. За что конкретно, история умалчивает, наградных документов не сохранилось. Впрочем, как и тех, которые бы впрямую указывали, чем занимался этот полковник во время войны. По косвенным свидетельствам, был спецпорученцем Сталина и выполнял некую особую миссию, содержание которой знает он один. Но сохранился фильм с его комментариями… В общем, изучите материалы, посмотрите кино, а потом определимся, куда направить стопы. К схимомонаху на остров, на охотничью базу или на Вещеру…

14

Он почуял в вотчине присутствие чужих людей, как только свернул с дороги и лесом направился в дубраву Ни на земле, припорошенной снегом, ни в воздухе следов не было, однако он шёл с ощущением, будто из-за каждого дерева на него смотрят вороватые и одновременно пристальные глаза.

— Здесь кто-то есть, — словно подтверждая его ощущения, проговорила Дарья.

Ражный взял её за руку:

— Это тебе кажется.

— Нет, я чувствую… Кто тут может быть?

— Охотники, — попытался успокоить он. — Позавчера открылся сезон на лосей.

И все равно Дарья шла напряжённой, и хотя не озиралась, но её глаза ловчего рода Матеры ни на мгновение не останавливались на одном предмете.

Облетевшая дубрава среди смешанного леса стояла, как остров, над раскидистыми чёрными кронами кружились вороны…

— Моя вотчина, — сказал Ражный и снял шапку, словно в храм вошёл. — Вот этим рощеньем прирастал мой род.

Вотчиной называлось Урочище, а не дом, земля или усадьба…

Дарья, как и положено, встала за его спину, однако он затылком ощутил, как блуждает её насторожённый взгляд…

Ражный шёл медленно, прикасаясь к деревьям, и остановился у Поклонного дуба, воздев правую руку. Избранная и названая трижды обошла дерево вокруг, поклонилась сначала на четыре стороны, затем встала на одно колено под руку Ражного лицом к дереву и, положив ладони на землю, зашептала сокровенную клятву — Правую Славу. Это был обряд соединения двух родов араксов, а точнее, присовокупление рода Матеры к роду Ражных. Если аракс брал в жены мирскую деву либо из староверческого рода, то избранница должна была начинать с азов и пройти полный девятимесячный круг своеобразного послушания, прежде чем встать перед Поклонным дубом.

— Недобрая примета, — проговорила Дарья, вставая. — Вороны над рощеньем кружат…

Он услышал в её голосе знакомые интонации кормилицы Елизаветы, однако сказал походя:

— Они здесь всегда кружат, когда открывается лосиная охота.

Возле засыпанного листвой и снегом, первозданного, не тронутого даже мышинным следом ристалища Ражный поставил её впереди себя и приобнял за плечи:

— Ровно через год хочу, чтоб мой сын потоптал эту землю.