Олаф Бьорн Локнит - Тигры Хайбории
– Лучше умереть, чем такое пить, – согласился Эртель. – Ну, дражайшие охотнички, кто сходит на разведку? – киммериец сразу подался вперед, – Конан, умоляю, не лезь в самое пекло, пока очаг не разогрет! Ты еще успеешь. Понимаешь ли, ты слишком тяжелый, пускай и умеешь ходить тихо. Мне, что ли, отправиться?
– Да ничего подобного! – Веллан спрыгнул с седла и распахнул кожаную, на меху куртку. – Дело – проще не придумаешь! Оборотень я или где?
– Можно мне? – внезапно попросился Ранн и скосил глаза на Конана. – Папа, ты меня всегда учил подбираться к добыче незаметно.
– Когда учил? – не понял Конан, но мигом осекся. – Сиди здесь!
– Малыш совершенно прав, – вмешался Тотлант. – Если Ранн и Веллан прогуляются по долине и заглянут в дом, тварь их наверняка не почувствует. А я прибавлю от себя волшебства – отобью запахи хотя бы. Ранн пролезет в такую щелку, в которую не пройдет даже твой кулак, Конан.
Киммериец пожевал губами и взъерошил пятерней волосы. Глянул на Ранна.
– Справишься? – чуть недоверчиво спросил варвар. – Ну, если так, иди. Будешь под защитой Веллана. Если что – бегите со всех ног. Бегство далеко не всегда позорно.
…Весьма странный всадник начал спускаться с холма в распадок. На крупном серебристом волке, вцепившись пальцами в шкуру на загривке, восседал мальчишка лет десяти-двенадцати. Волк двигался осторожно, пытаясь не хрустнуть настом и получалось у него это весьма неплохо. Веллан всегда утверждал, что ходить на четырех лапах куда удобнее, нежели на двух ногах. Однако оборотень в зверином обличье лишен весьма многих достоинств человека – речи, умелых пальцев и возможности действовать руками.
Вот и дом. Волк остановился, приподняв переднюю лапу, обнюхал воздух и едва слышным рыком дал понять Ранну, что нужно слезать. Веллан чувствовал – неизвестное животное в доме, скорее всего, забралось в подвал.
– Давай мы пойдем не через пролом в стене, а как нормальные люди – через дверь, – прошептал Ранн. – Всякий гость для пущего удобства войдет там, где проще, а ведь мы совсем не просты?
Покосившийся дощатый притвор болтался на одной ржавой петле. Если не хочешь, чтобы петля скрипела, дождись, пока ветерок не приоткроет дверь и образуется достаточно широкая щель. Тотчас проскакивай внутрь. Ранн так и сделал. В Брийте Конан купил ему замечательную обувь – сапоги из оленьей шкуры, только мех не внутри, а снаружи. Ступаешь мягко, как кошка. А у Веллана такой дар от природы.
Бывшая горница. Открытый очаг с черными, слежавшимися головешками, осколки глиняной посуды, забытая детьми деревянная куколка. Сразу за горницей – две большие комнаты. В одной провалился пол. Давно провалился, его не сломали. Время подточило дерево и доски рухнули вниз.
Ранн осторожно наклонился над черной ямой. Сзади за плечом дышал Веллан, вывалив из зубастой пасти розовый язык. Глаза оборотня устремились туда же, в полутьму.
Неожиданно Веллан попятился. Оборотни видят в темноте значительно лучше человека. Схватил Ранна зубами за росомашью безрукавку и потянул назад. Приказывает уйти? Что же он там такое увидел?
И тут гнилые доски треснули. Безрукавка осталась в зубах у Веллана – мальчишка просто не успел за нее уцепиться и с изрядным грохотом полетел вниз. Стукнулся, конечно. Промороженная земля изрядно тверда.
Рядом что-то сопело. Громко. Почти также, как Конан, когда спит. Ранн, пытаясь не шевелиться, привыкал к полумраку. Он не запаниковал хотя бы потому, что понял – любой хищник набросился бы на нежданного гостя немедленно, тем более, что гость маленький, а зверюга – громадная. Тварь спала. Спала сладко, с причмокиваниями, всхрапыванием и посвистом. Звуки менялись постоянно.
– Кром великий… – Ранн помнил, что отец в моменты душевного волнения всегда поминал бога своих предков, и решил последовать его примеру. – Что же ты такое?
Чудовище не ответило. Оно отдыхало днем, чтобы ночью снова выйти на охоту.
– 14 -Веллан заскулил. Тихонечко. Надо же было хоть как-то выразить свое отношение к произошедшему. Если Ранн погибнет, Конан оборотня убьет. Быстро и незамысловато. Любимым движением – меч идет сверху и сбоку, словно молния, и запросто сносит половину черепа. Ну почему проклятый мальчишка не догадался осмотреть подломанные доски и не понял, что сидеть на них опасно?
Правда, еще опаснее оставаться в яме, бывшей некогда обширным погребом под домом.
Ранн наконец понял, что зверюга разлеглась на земле всего в пяти-шести шагах от него. Воздух вокруг словно бы потрескивал, так во время грозы бывает. Дядя Тотлант рассказывал, что таким образом выдает себя магия. Но Ранн в магии ничего не понимал и предпочел довериться своим глазам.
У зверя не было постоянной формы. Даже во сне животное постоянно изменялось. Исчезли кабаньи копыта, заместившись длинными ногами лошади, голова, впрочем, остается свиной, но исчезают клыки, морда вытягивается, превращаясь в лосиную, и почему-то у лося растут витые рога горного козла. Тело внезапно покрывается гладкой черной шерстью, спустя миг вырастает коричневая щетина, вырисовываются полоски, будто у тигра, передние лапы в тот же момент превращаются в крылья, покрытые цветными перьями, а хвост из лошадиного становится коротеньким, рысьим. Удивительное чудо. Можно смотреть бесконечно и интерес не пропадет.
Ранн, видя, что зверь пробуждаться не желает, на цыпочках подошел поближе. Потрогал. Обычное теплое туловище, как у лошади или домашней свиньи. Под пальцами постоянное трепыхание, словно у чуды несколько сердец. Проскочили две синеватые безболезненные искорки, коснувшись ладони Ранна. Магия… Много магии. Бездонный колодец. Это даже Ранн уяснил.
Что ж, тварь осмотрена со всех сторон, Ранн даже осмелился срезать своим ножом несколько волосков с хвоста. Надо выбираться. Наверху маячит острая черноносая морда Веллана – волк беспокоится.
Обычно в подвалах устанавливается лесенка, ведущая наверх, к люку в полу. Следовало бы поискать. Ага, вот она. В соседнем помещении, где раньше хранились припасы, это видно по останкам старинных бочек. Лестница трухлявая, но вес ребенка выдержит.
И Ранн начал медленно подниматься, пробуя на устойчивость каждую ступеньку.
Толкнуть люк. Плечами. Петли ржавые, скрипят, но чудище по-прежнему дрыхнет без задних ног, если таковые, конечно, у него отличаются от передних. Рядом стоит Веллан и смотрит не то испуганно, не то осуждающе. Надо уходить, темнеет.
Зверь начал просыпаться. Оленья голова открыла глаза, но за время, пока поднимались веки, голова приняла вид мамонтовой – внезапно вырос хобот и морда покрылась рыжеватой жесткой шерстью. Чудище поняло, что рядом находится чужой, втянуло носом воздух, пытаясь учуять запах, но ничего не уловило. Запаха не было. Большое спасибо Тотланту с его колдовством.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});