Змеиная Башня. Учебник лекаря - Павел Беспалов
— Выйди! Опять изобьёшь меня? Я больше не боюсь боли!
— Ха! Ты не осознаёшь истинное значение этого слова. Понимаешь, Леонид? Тебе придётся часто разъезжать. И если ты или она не может ждать, то ваш брак обречён. Лучше испытать чувства сейчас, чем когда будет слишком поздно.
— Уже поздно, — немного смущённо сказал я. — Дай хоть письмо написать!
Старик нахмурился, протянул через боковое окно листок и надтреснутый карандаш.
Я ожил, проехался задницей по капоту, как в старых фильмах, и схватил листок.
— Веди себя нормально! — прошипел он.
Решил проигнорировать это. Быстро написал письмо, стараясь сделать почерк максимально разборчивым. Потом завернул в самодельный конверт, метнулся к дому бабушки и вставил письмо в щель, чтобы, когда дверь открылась, оно точно упало под ноги.
Мы спокойно уехали.
* * *
Август болезненным шагом вышел из-за стены и теперь передвигался, опираясь на резную трость. В глазах пылало холодное безумие проигравшего человека. Его гордость была сокрушена. Даже могущественного родственника, его покровителя, поставили на колени.
Хотя он проиграл, сдаваться совершенно не собирался.
Скрипя зубами, ускоренно доковылял до дома бабушки, вынул письмо и вцепился взглядом в строчки.
Каждая строчка убивала его. Хищные щупальца безумия заползали под кожу, и после сдавленного рычания он пошёл обратно, чтобы зализывать раны.
Письмо так и не дойдёт до адресата.
* * *
Около пяти часов мы двигались по бездорожью, а затем выехали на разрушенную дорогу. Не думаю, что стоит подробно описывать однообразный пейзаж мелькающих за окном деревьев. Иначе говоря, пока что скука смертная.
— На чём машина едет? — спросил я.
— На кристаллической смоле, — ответил водитель, не проявив особой эмоции.
Через семь часов мы пересекли широкий мост, возведённый над стремительной рекой. Здесь уже начиналась пёстрая жизнь. Другие автомобили проносились мимо. Слева, на поле у обочины, пастух пас странных, трёхглазых розовых овец.
Огромные тени накрыли дорогу.
Я высунул голову в окно, чтобы взглянуть на небеса, где стройным рядом летели гигантские лебеди. Их размах крыльев был поистине необъятным.
Вдалеке проступали фермерские угодья — пастбища и безбрежные поля. На некоторых трудились сгорбленные люди — фермеры, мужчины да женщины.
Если отбросить магический налёт, общественный строй здесь были похожи на земной. Пейзажи природы ничем не отличались от тех, что привычны для обычного обывателя. Только двадцать первый век ещё не наступил в полную силу. Всё, что мне напоминало более близкое время, — это восьмидесятые. Хотя я в них не жил, но нередко смотрел старые фильмы.
О… Я увидел красный трактор, который вспахивал поле, но теперь стоял, как вкопанный. Вокруг него колдовали трое мужчин с гаечными ключами в руках. Один был испачкан чем-то смолянистым, двое других — чистыми.
— Учитель, почему наша деревня застряла в средневековье, а здесь чувствуется… м-м-м… новизна?
— Как ты выразился, прогресс пришёл совсем недавно. Лет двадцать назад. Да, он буйно разросся в больших городах… А вот до мелких городков и селений никак не дойдёт. Что уж говорить о отдалённых поселениях, вроде нашего? — недовольно ответил он.
— В чём твоя проблема?
— Моя? — удивлённо переспросил он. — Нет, дорогой, это будет твоей проблемой. Как ты там говорил? Дедушка уже больной и старый, а твоё время только начинается.
— Это не ответ! Не люблю загадки! — почти крикнул я ему в ухо. Дед разозлился и оттолкнул моё лицо рукой.
— Нашим врагам эти технологии не страшны! Даже на пользу идут!
— Почему? Если враг так силён, тогда почему об этом никто не говорит? И что это за враги такие? — я искренне удивился.
— Потому что войны не было уже две с половиной тысячи лет! Для человеческого восприятия — это неисчислимое время, а для них — капля в море! Рост технологий убивает магическую науку и ремесло целителей! Зачем закупать ледяные камни для хранения продуктов, если можно просто купить холодильник? — хмуро произнёс он.
Молчит. Потом продолжил:
— Понимаешь, Леонид, маги сильно деградировали. Казалось бы, магия должна прогрессировать, но нет. Замена её более дешевыми аналогами ведёт к вымиранию целых областей волшебства. Люди всё меньше её используют в повседневной жизни.
— Зачем отдавать тысячи золотых монет на обучение ребёнка боевому колдуну, если он может просто пойти в армию, получить огнестрельное оружие и вместо ледяной стрелы выстрелить пулей в голову? Причём военные училища сами платят стипендии и выдают пособия курсантам.
Он задумался, на время замолчал, но потом закурил и затянулся.
Мы въехали в арочный свод, образованный странными ветвями деревьев, на которых висели каплевидные плоды, наполненные соком. Несколько из них упало на лобовое стекло. Старик нажал на серую кнопку, и дворники аккуратно стерли образовавшуюся кашицу.
Я размышлял. Если войны с этим «незримым» врагом действительно не было две с половиной тысячи лет, не удивительно, что люди начали его забывать. События быстро стираются из памяти. На Земле многие не знают своей ближайшей истории. Про события Римской империи и говорить не приходится.
Так и здесь. За ширмой времени скрывается какой-то враг. Но он не перед тобой, значит, обычным людям это безразлично.
А вот когда открываются резные врата ада прямо перед твоим лицом, тогда да.
— У…
— Не сейчас. Нетерпение — грех! С твоей силой они могут услышать тебя. Твой разум ещё недостаточно окреп!
— Но!..
— Разговор окончен, — он резко повернул руль и прибавил газу.
Когда начало темнеть, я увидел яркие огни.
Признаться, всё тело затекло. Хотелось пройтись, избавиться от компании молчаливого спутника хотя бы на несколько часов. Его мрачное настроение отравляло меня сильнее яда разлуки.
Автомобиль резко остановился.
— Выходи.
Я выскочил, и мои глаза открылись. Мне стало всё равно на красоту огней города, на новые пейзажи и даже на дискомфорт.
Недалеко от нас молодая девушка тащила старую, облезлую женщину на противоположную сторону улицы. Бабка вырвалась, подняв юбку, и подошла ко мне, указывая на пылающий рубин, который висел у неё на пальце.
— Ты — мальчик без имени, без отца! Оружие в руках у Демиурга! — проревела она через беззубый рот, и хохотнула жутким каркающим смехом.
Старуха хохотала, как сумасшедшая. Злоба и тоска охватили меня. Хотелось ударить её посохом, или что-то похуже. Вместе с тем, я почувствовал что-то неясное… Мои глаза вспыхнули. Я заметил второе сердце, которое быстро сокращалось, будто оно вот-вот взорвётся.
— Ой… Простите! Бабушка совсем сумасшедшая! — пролепетала девчонка, вцепившись в старуху и тянув её в неизвестность. Бабка всё указывала на меня покорёженным пальцем, на котором сверкало золотое кольцо с опалом.
— Забудь, Леонид, обычная старушка, — сказал учитель, положив руку мне на плечо. Он использовал магию, чтобы успокоить
