Любовь против (не)любви (СИ) - Кальк Салма

— Я слышал, что такое бывает после сильных потрясений, — кивнул Джон. — Меня не было в Телфорд-Касле три недели — я как уехал к себе перед Рождеством, так и вернулся только позавчера. И вчера пришлось ехать в Скай и разбираться — кто там кому на межу заступил. Вообще это мог сделать и Робби — ему рано или поздно быть лордом этих земель.

Катерина не имела представления, что такое Скай, пришлось спросить. Оказалось — деревушка в паре часов хорошего конного пути, часть местных владений. Ну да, раз так, то Роберту неплохо бы знать, что происходит, какие есть вопросы и как их вообще решают.

— Грейс, что было в тот день с миледи? — Джон смотрел серьёзно, но — не как его отец, без злости и бешенства.

— В том и дело, милорд, что я не знаю. Утром после завтрака я понесла в стирку сорочки миледи, она здесь оставалась, вышивала, как всегда, вон вышивка так до сих пор и лежит. А как вернулась — так её уже в комнате-то и не было! Я искать — а никто не видел. И к ужину она не отыскалась. А потом пришёл милорд Роберт и сказал — что, мол, со скалы сорвалась, и они с милордом Роном отнесли миледи к колдунье Мэг, и она пока побудет там, потому что совсем плоха, а Мэг её непременно вылечит.

— А Мэг мы уже не расспросим, — вздохнул Джон. — Кэт, она совсем не говорила, вернётся ли когда-нибудь в наши края?

— Увы, — покачала головой Катерина. — Она была очень обижена на милорда Грегори.

— Да, у них никогда не было добрых отношений. Вы слышали легенду о том, что Мэг когда-то была супругой моего, и всех остальных, пра-прадеда? Легендарного Уилла Телфорда, победителя врагов, долгожителя и вообще великого человека? Говорят, что тогда и зимы были мягче, и летом не было засухи. И даже моровые поветрия обходили земли Телфордов стороной.

— И так бывает? — не поверила Кэт.

— С детьми Старшего народа бывает всё. Я б не отказался подружиться с кем-нибудь из них — потому что несомненная польза. Скажем, в трёх днях пути от нас на юго-запад живут Блэк-Роки, у них в родословной тоже отметился Старший народ, и они умеют договариваться с лесными волками. На их землях нет ни разбойников, ни воров, ни заговоров — себе дороже. А дальше вдоль границы к западу, в паре дней от Торнхилла — Сайленсы, у них заговорённые пастбища, все знают. Туда нет хода ни чужаку, ни волку. А у Роузвиллов, родичей леди нашей матери, есть дальняя родня Сквиксы — и у них на землях бьёт чудесный источник с исцеляющей водой, верным средством от всякой болезни. Может быть, кстати, как будет потеплее, свозить тебя туда, да ты и вспомнишь, что было?

Катерина только вздохнула — ведь они и вправду в это верят! Болтовня служанок — одно, а когда человек, подобный Джону, по местным меркам образованный и весьма рассудительный, серьёзно о таком говорит — неужели и правда это не сказки?

С другой стороны, её магия — это совсем не сказки. Свет-то горит! И вода греется!

— Посмотрим ближе к весне, — кивнула она.

Когда у них тут вообще весна?

И снова в дверь застучали.

— Миледи Кэт, вас требует миледи Маргарет! — раздалось из коридора.

Вот только ещё не хватало, подумала Катерина.

— Не пугайся, Кэт, всё будет хорошо, — Джон ободряюще взял её за руку. — Пойдём, я сопровожу тебя.

Он вежливо предложил ей руку и придержал тяжёлую дверь, а Грейс выскользнула за ними.

11. Леди Маргарет

Джон проводил Катерину на третий этаж — к покоям его матери, постучал, заглянул и спросил:

— В порядке ли леди моя мать?

— Милорд, мы очень рады вас видеть, — двойные двери распахнулись, и на пороге появилась неизвестная Катерине служанка. — Проходите же!

— Я загляну ненадолго, — кивнул Джон. — Со мной леди Кэтрин.

Внутри Джон хорошо знал дорогу — из небольшой комнаты с лавками и столом, за которым три девушки что-то шили — при их появлении они прямо подскочили из-за стола. Дальше была анфилада — три комнаты одна за другой, в каждой что-то делали женщины и девушки, и в четвёртой в резном деревянном кресле с подушечками восседала леди Маргарет.

— Джон, милый, как я рада тебя видеть, мальчик мой, — защебетала она, не обращая внимания на Катерину.

Джон подошёл и поцеловал матери руку, Катерина поклонилась и села на лавку у стены, Грейс примостилась рядом. И пока леди Маргарет расспрашивала Джона о поездке домой и в другие места — рассматривала устройство и убранство комнаты.

В окне были прозрачные стёкла — как и в Катерининой комнате. На стенах — гобелены, там какие-то девы странных пропорций ходили по саду, а на деревьях в том саду висели огромные яблоки. Или не яблоки — кто их знает-то? Вдоль стен — лавки, на одной из них сидела Нэн и мотала какие-то нитки в клубок, и недобро поглядывала на Катерину — мол, чего расселась? Но очевидно, что при госпоже и при Джоне права раскрывать рот ей не давали, и то хорошо.

В открытой двери была видна спальня — кровать с резными деревянными столбиками по углам, на ней — много, судя по всему, тёплых одеял. И вообще оттуда распространялось тепло — в этой-то комнате не было ни печки, ни камина, как и в комнатах Катерины.

Тем временем Джон рассказал матери о своей поездке — без деталей, где был, да и всё, и передал привет от своей супруги Анны, пребывающей в Солтвике.

— И что это Анна нас не навестит? — поинтересовалась скрипучим голосом леди Маргарет. — Слишком гордая?

— Кто же за хозяйством присмотрит, если ещё и она будет по гостям ездить? — усмехнулся Джон, но Катерина поняла — всё-то он видит.

Понимает, что здесь ему пришлось бы постоянно защищать жену от шпилек и нападок, а то и от чего похуже, если вспомнить двух предыдущих жён Роберта. И поэтому она в Солтвике — и всё спокойно. Надо обсудить с ним этот вопрос — вдруг чего присоветует?

Джон откланялся, подмигнул Катерине и стремительно отправился куда-то по делам — очевидно, дел у него было больше, чем у любого другого в здешнем замке. А Катерина осталась под прицелом.

— Явилась, не запылилась? — хмуро спросила свекровь. — Вели своей девке пойти на кухню и принести мне хлеба да соли.

— Охотно, миледи. Но только если Нэн составит ей компанию.

— У Нэн нога болит, нечего ей по лестницам скакать. Ушиблась она.

— Так тогда ногу нужно выпрямить и привязать к ней лёд. Чего на низком сундуке сидеть? Чтобы ещё сильнее нагрузить больное место? А лучше и вовсе лечь, — пожала плечами Катерина.

— Слышала, что моя высокоумная невестка говорит? Что надо пойти и лежать. Может, и права? Пойди и ложись, — кивнула леди Маргарет своей горничной.

Та поклонилась и исчезла, и ни намёка ни на какую больную ногу.

— Иди, Грейс, подожди меня снаружи, — тихо сказала Катерина.

Грейс тоже вышла и прикрыла за собой дверь. Впрочем, у свекрови мог кто-нибудь сидеть в спальне — чтобы потом подтвердить, что гадкая невестка говорила без уважения, или что-нибудь того хуже.

— Ну что, все углы проверила? — хмыкнула свекровь. — И что нашла?

— Дел мне других нет, только углы проверять, — отвечала Катерина.

— Совсем страх потеряла? Чего язык распускаешь, где не следует? Какие скатерти тебе не по душе пришлись? Можно подумать, у себя дома ела на золоте?

— Отчего же на золоте? Но чистое столовое бельё и чистая посуда ещё не повредили никому. Даже самым богатым и знаменитым. Как и отсутствие паутины на кухне. Или вам нравится есть хлеб с пауками?

— Какой, спаси господи, хлеб с пауками? — леди Маргарет вытаращилась на Катерину, будто та на неё пистолет наставила.

— Такой, обычный. Когда весь потолок над котлами заплели пауки — то непременно кто-нибудь из них в те котлы свалился, неужели непонятно? Так, наверное, и мыши тоже есть? Правда, я пока не видела, но — это же не значит, что их нет? Кошек не видела тоже. Наверное, надо спросить? Я не хочу, чтобы ко мне ночью скреблись мыши.

И вдруг отчётливо поняла — мыши есть, свекровь их боится, и не зря — они приходят каждую ночь, потому что у неё тут еда — на столе стояли плошки с вареньем, фруктами в сахаре и пресловутыми грушами в меду. Мышам раздолье. Может ей того, котёнка подарить? Или не надо, потому что она — вредная и злобная?