Невеста для пилигрима (СИ) - Рута Даниярова
Она вскрикнула, когда увидела блеснувшее лезвие кинжала, и тут же почувствовала, как стальное лезвие полоснуло ее по узкой ладони.
Маг ловко подставил чашу, ловя алые капающие бусинки крови.
— Повтори еще раз, что сдержишь свое обещание, — потребовал он.
— Я клянусь, — прошептала женщина, и в этот миг комната озарилась ярким синим светом. Ей бросились в глаза пучки сухих трав, развешанные по дощатым стенам, убогий топчан в углу, грубо сколоченный колченогий стол у крохотного окна.
Она потрясенно ахнула от ужаса, впервые при свете разглядев лицо мага, — сероватое, с коричневыми старческими пятнами и черными как ночь глазами без ресниц.
— Поздно уже меня бояться, госпожа, — усмехнулся он беззубым ртом. — Мой бог принял твою клятву, он поможет тебе.
— Держи, да смотри не разлей по дороге, а то можешь лишиться еще одного года жизни, — колдун, усмехнувшись, протянул темный стеклянный флакон, и женщина с опаской взяла его.
— Спасибо, господин, — и гостья бросилась к двери.
Она уже не видела, как маг подносит ко рту чашу с каплями ее крови.
Выйдя наружу, женщина с облегчением вздохнула и с наслаждением ощутила свежее дуновение ветерка, уже не замечая уличной вони.
— Держи, ты знаешь, что дальше делать, — протянула она флакон своему провожатому, и тот ловко спрятал его под плащом.
— Надо поторопиться, госпожа, кажется, скоро гроза будет, — мужчина перевел взгляд на стремительно темнеющее небо. Почти сразу же донесся глухой раскат пока еще далекого грома, и она прибавила шаг, желая побыстрей убраться из этого места и навсегда забыть его, как страшный сон.
Глава 2
Ювелир Иохим Бернт еще раз убедился, что камень надежно закреплен в кольце, и поднял его вверх, подставляя первым солнечным лучам, проникавшим в зарешеченное окно мастерской.
Во всем его доме на окнах были ажурные решетки, а на дверях надежные запоры, да еще и капитану городской стражи Иохим доплачивал, чтобы дозорные не ленились, а каждый час заглядывали на их улицу. Когда работаешь с золотом, предосторожность никогда не бывает излишней.
Иохим улыбнулся, глядя, как сотни разноцветных искорок весело заплясали по белым стенами, и голубой алмаз вспыхнул еще ярче, словно вобрав в себя синеву летнего неба.
— Такое кольцо впору носить герцогине или принцессе, вы сотворили настоящее чудо, мастер Бернт, — восхищенно сказал Андреас, его ученик.
Бернт кивнул. Да уж, любая знатная дама с радостью бы украсила свои нежные пальчики этим кольцом с голубым алмазом.
Иохим вспомнил, как к нему попал этот камень.
Два года назад на пороге его лавки появился изможденный, дочерна загорелый человек.
— Мастер Бернт, мне сказали, что вы лучший мастер в городе, глава гильдии ювелиров и честный человек, поэтому я пришел к вам первому. Прошу вас оценить эти камни, — и посетитель, бережно развязав маленький узелок, протянул Иохиму несколько алмазов.
Ювелир разложил их на столе и взял лупу в потемневшей от времени бронзовой оправе. Он внимательно изучил несколько мелких алмазов, требующих огранки, к тому же с крохотными мутными частицами и трещинками, сразу снижавшими их ценность.
— Я бы дал за них не больше двухсот золотых, — ответил он.
Посетитель вздохнул, а затем снял со шнурка на груди маленький холщовый мешочек.
— А за этот?
Бернт поразился, увидел большой алмаз редчайшей голубоватой окраски. Камень, конечно, требовал долгой обработки, но ювелир уже видел, какое чудо можно сотворить с ним.
— Я дам вам за алмаз три тысячи золотых, если вы действительно его владелец.
Посетитель рассказал, что он Лерос, купец, плывший на собственном торговом судне с ценным грузом из Умарты (1). Его корабль, попав в сильный шторм, сбился с курса и затонул, а ему самому удалось спастись с парой матросов на утлой лодочке. Несколько дней их носило под палящим солнцем по Дымному морю, пока лодку не заметил корабль, направлявшийся в Шимарут.
Лишившись корабля и товаров, Лерос потерпел огромные убытки, да еще остался должен компаньонам. Камень принадлежал прадеду купца, который выиграл его в кости в каком-то порту, и с тех пор считался фамильной реликвией Леросов.
Ювелир задумчиво кивнул. Он ни от кого не слышал о пропаже голубого алмаза, но все равно должен был проверить слова купца. Через несколько дней Лерос получил мешок золота.
— Говорят, этот камень приносит удачу, пусть теперь вам послужит, — сказал Лерос, с сожалением передавая алмаз в руки ювелира.
— Вам он точно помог спастись, — кратко ответил Бернт.
Так голубой алмаз, приносящий удачу, попал к Иохиму.
Ювелир в каждое свое изделие должен вкладывать часть души, так учил его знаменитый мастер Ахан Тиш, изготовивший немало драгоценностей, которые носили короли и герцоги соседних стран.
Но в это кольцо Бернт вложил и сердце, и душу, и всю свою любовь, потому что носить его будет не принцесса или герцогиня, а его единственная дочь, красавица Виола.
Завтра вечером жених преподнесет ей прекрасное кольцо с голубым алмазом в знак их помолвки.
Иохим вот уже месяц каждое утро возносил молитвы светлой богине Кайниэль, радуясь за дочь. Виоле наконец сделал предложение достойный жених, сын графа Эрдорта из соседней Алтуэзии (2). И пусть Лейнар был всего лишь третьим сыном графа Эрдорта и не мог претендовать на отцовское имение, но денег у ювелира хватало. Он был совсем не прочь породниться со знатью, брак его дочери Виолы с Лейнаром Эрдортом открывал бы новые перспективы его делу.
Он купил бы зятю титул барона, уже узнавал у бургомистра, как можно это сделать, и станет его любимая Виола баронессой…Ювелир несколько раз произнес про себя, как красиво это звучит: «баронесса Виола Эрдорт».
А затем Иохим представил, как держит на руках малыша, внука или внучку, и его глаза увлажнились.
Бернт пристыдил себя за сентиментальность, но ничего не мог с собой поделать. Мечты о внуках, которые продолжат род, согревали его душу, наполняли жизнь вечным смыслом. Его любимая жена умерла пятнадцать лет назад, родив мертвого сына, и тогда казалось, что он с ума сойдет от горя и тяжелых черных мыслей, с которыми он начинал и заканчивал день.
Но Бернт не сошел с ума, потому что у него осталась дочь Виола, а еще было любимое ремесло.
Он с головой погрузился в работу, стараясь обеспечить дочери достойную жизнь и дать ей все возможное, чтобы хоть немного заменить девочке отсутствие матери.
Иохим стремился быть лучшим в своем деле. Он знал, что богиня Кайниэль порицает тщеславие,
