Светлана Зорина - Глаза тьмы

Заинтересовавшись луной Танхара, Хеймон выяснил, что её можно «спрашивать» не только о том, что знала Кама. Аль-Даан усваивала любую информацию. Можно было посылать ей в наоме любые картины и образы. Усвоив их, Белая Звезда создавала свои собственные — то есть отвечала на заданный вопрос. Правда, задать вопрос мог не каждый. Создающий картины для Аль-Даан должен был иметь очень сильное анх и связь с небесными телами, иначе говоря, дар амнитана. Оказалось, что среди хиссанов обладателей этого дара не меньше, чем среди сантарийцев. С тех пор, как дайвераны стали систематически летать на Танхар и обратно, жители Эрсы часто посещали Чёрную ангаму. Некоторые летали туда специально для того, чтобы спросить богиню о будущем. А иногда и о прошлом. Правда, служители Аль-Даан, как когда-то камаиты, говорили, что богиня даёт лишь возможные варианты будущего, и судьба любого разумного существа во многом зависит от него самого.

Аллюгина на Танхаре не было, и служители Аль-Даан общались с ней при помощи так называемых танаритовых зеркал. Сложный сплав, из которого их изготовляли, содержал измельчённый танарит.

— Между Танхаром и его спутником, вернее, спутницей, существует множество связей, природу которых объяснить непросто, — говорил Хеймон. — Но я знаю, что их таинственный союз явит миру ещё немало интересного.

Через несколько лет после окончания школы нумадов Хеймон поселился на Танхаре. На Эрсу он прилетал редко, хотя постоянно появлялся там в наоме. Звёздным нумадам не составляло труда навещать своих близких, живущих в других мирах.

После бурных событий, изменивших судьбу Танхара, Амнита и Диннар побывали там всего три раза. Их смущало восторженное почитание, которым их окружали искренние, добродушные хиссаны. Ангама очень изменилась, но гору с пещерой, где когда-то жили Амнита и Диннар, не тронули. Правда, теперь она почти терялась среди зарослей высокого кустарника, цветущего чуть ли не весь цикл белыми цветами, а к пещере вела тропа, вдоль которой красовались фигуры из танарита и светлого диурина.

После смерти Амниты и Диннара в этой скале сделали святилище Ар-Даана и Аль-Даан. На Танхаре один за другим появлялись храмы, украшенные изображениями двух звёзд — чёрной и белой. Когда Хеймон впервые увидел в каком-то храме статуи тёмного бога и его светлой супруги, он заметил, что его родителям не понравилось бы то, что из них сделали богов.

— Впрочем, какая разница, — добавил он, подумав. — Люди становятся богами, боги возвращаются в низшие миры, чтобы снова проделать путь к совершенству. Каждый новый путь сулит новые открытия, и, совершая очередное восхождение, трудно понять, на какой именно ступени ты становишься богом.

Младший сын Амниты и Диннара был единственным из их детей, кто не оставил потомства. Прожил он довольно долго и прославился как один из величайших звёздных нумадов за последние три тысячи лет. Многое в его судьбе так и осталось загадкой. Даже для его близких. После смерти Хеймона его ученик Фарид сделал запись: «Сегодня учитель покинул Эрсу. Мир, в котором он родится, далёк отсюда, но он похож на наш. Третья ангама в системе жёлтой звезды, прожившей примерно половину своего срока».

Хеймон был последним сыном, но не последний ребёнком Амниты и Диннара. Самой младшей в семье была светловолосая, очень похожая на мать Лиммея, любимица отца и красавица, чьей руки добивались наследники всех минов Сантары. И одного из них она выбрала. Лиммея стала женой Ранха, второго сына Эрлина и Гинты, который со временем занял трон правителя Ингамарны. Внешне Ранх был истинным сантарийцем. Он не отличался никакими выдающимися способностями, но подданные любили его за благородство, справедливость и доброту. Лиммея родила Ранху шестерых детей. Их брак был на редкость счастливым.

К сожалению, третий брачный союз, который должен был связать две семьи ещё более прочными узами, оказался неудачным. Красавица Линна, родившаяся пятью годами позже Ранха, походила на отца. Её белая кожа и серебристо-голубые волосы сводили Танамнита с ума, ещё когда они были детьми. Наследник Улламарны заявил, что не женятся ни на ком, кроне Линны. Взрослые смеялись, но эта идея им очень нравилась. Линна тоже не возражала. Она питала к своему другу и поклоннику искреннюю симпатию, которую ошибочно принимала за любовь. А вот что такое любовь, она поняла только на своей свадьбе — когда увидела Зиммирана, сводного брата своего жениха. Он вместе с другими братьями и сёстрами приехал в Улламарну поздравить Танамнита. Тридцатилетний Зиммиран был одним из лучших ваятелей Сантары, которого зазывали к себе многие правители, но он предпочитал жить в Сатхаме. Зиммиран тоже полюбил Линну с первого взгляда. После свадьбы он не вернулся в пустыню, а остался в Улламарне, согласившись украсить статуями дом и сад одного аттана. Работал он медленно и при каждом удобном случае появлялся в Белом замке.

Семейная жизнь Линны и Танамнита не ладилась. Юная супруга то целыми днями предавалась меланхолии, то становилась раздражительной и чуть ли не агрессивной. Танамниту порой казалось, что Линна его ненавидят. Она его избегала и большую часть времени проводила в школе нумадов, где вела занятая у ольмов. Линна закончила школу, основанную её прадедом при Ингатаме. Она была хорошим инвиром и лучше всех на севере Сантары умела вызывать дождь. Она вообще прекрасно ладила с духами воды — видимо, сказывалась наследственность со стороны отца-лирна.

Амнита первая догадалась о причине странного поведения своей невестки. И о причине, по которой Зиммиран остался в Улламарне. Похожий на отца Танамнит был любимцем Амниты, но как бы ни было ей обидно за сына, она знала, что в этой ситуации бесполезно кого-либо обвинять. Именно это она и попыталась объяснить Танамниту, когда чувства Линны и Зиммирана перестали быть тайной для окружающих. Конфликт между сводными братьями едва не дошёл до схватки. К счастью, разрыв Танамнита и Линны не охладил дружеские отношения между семьями, хотя эта история всех огорчила. Особенно Диннара. Танамнит был первым сыном, которого ему подарила Амнита, а Зиммиран — самым одарённым из его сыновей в искусстве ваяния. И вот теперь, по иронии судьбы, дети, которыми он так гордился, стали врагами.

Зиммиран и Линна уехали в Сатхаму, где прожили долгую и счастливую жизнь. Зиммиран был единственный из сыновей Диннара, кто мог сравниться в мастерстве со своим знаменитым отцом. Линна открыла в Сатхаме школу нумадов. Она родила своему мужу двух прекрасных дочерей и сына, который впоследствии стал нумадом, подарившим Эрсе новые сорта плодовых деревьев.