Стивен Эриксон - Сады Луны

Связь установилась мгновенно. Сиплый голос Первого Кулака Дуджека наполнил комнату.

— Ну, наконец-то, Скворец! Про демона Галайна не трудись рассказывать — Тайшренн в коме или в похожем состоянии. Все, кто был в Штабе, слышали, как он заорал. Значит, Аномандр Рейк прикончил тварь. Что ещё?

Скворец взглянул на Парана, который уважительно кивнул.

— Гамбит адъюнкта Лорн провалился, — заявил сержант. — Она мертва. Тело у нас. Перекрёстки по-прежнему заминированы, но мы их не будем взрывать, Первый Кулак, поскольку можем задеть газовые пещеры под городом, а тогда все мы превратимся в пепел. В общем… — Он глубоко вздохнул, когда ногу свело от внезапной боли — Молоток сделал, что мог, и сделал очень много, но полностью исцелить не сумел, и от этого Скворец чувствовал себя хрупким. — В общем, — тихо повторил он, — мы отходим, Первый Кулак.

Дуджек помолчал, затем хмыкнул:

— Проблемы, Скворец. Первое: мы скоро потеряем Крепь. Как я и подозревал, Каладан Бруд оставил Багровую гвардию воевать на севере, а сам быстрым маршем направился сюда со своими тисте анди. С ним ещё рхиви и баргасты Джоррика, которые только что закончили пережёвывать Золотых морантов. Второе: обстановка накаляется. — Первый кулак громко сглотнул. — Уже через неделю Семь Городов могут поднять полномасштабное восстание. Императрице это известно. Полчаса назад из Генабариса прибыл Коготь, искал Тайшренна. Мои люди добрались до него первыми. Скворец, у него нашли лично подписанный Императрицей приказ Тайшренну. Меня только что объявили вне закона в Империи. Всё официально, Тайшренн должен арестовать меня и казнить. Так что мы остались одни, друг.

В комнате воцарилась тишина. Скворец на миг прикрыл глаза.

— Вас понял, Первый Кулак. Когда выступаете?

— Похоже, Чёрные моранты с нами — не спрашивай, почему. Завтра утром у меня переговоры с Каладаном Брудом и Каллором. Подозреваю, там всё и решится. Он нас либо выпустит, либо всех перебьёт, когда будет брать Крепь. Всё зависит от того, что он знает о Паннионском Провидце.

Скворец сказал:

— Через несколько дней у нас встреча с Чёрными морантами, Первый кулак. Похоже, они что-то подозревали уже тогда, когда мы об этом договаривались. В общем, они нас отвезут к вам, где бы вы ни были.

— Нет, — возразил Дуджек. — Здесь мы можем оказаться в осаде. Чёрные вас высадят на Серпинской равнине. Приказ у них чёткий, но изволь — можешь попробовать их переубедить.

Сержант поморщился. Переубедишь их, как же.

— Значит, на Серпинской равнине. Придётся просто дольше до вас добираться, Первый Кулак.

Мерцание вокруг костей мигнуло, и все услышали отдалённый грохот. Скрипач хихикнул. Дуджек только что ударил кулаком по столу на своей стороне.

Скворец бросил на сапёра испепеляющий взгляд.

— Капитан Паран! — взревел Дуджек.

— Здесь, Первый Кулак, — отозвался Паран, выходя вперёд.

— То, что я сейчас скажу, касается Скворца, но вы, капитан, тоже должны это слышать.

— Слушаюсь.

— Сержант, если хочешь служить в моей армии, лучше начинай привыкать к новому порядку. Первое: я передаю «Мостожогов» под командование капитану Парану. Второе: ты больше не сержант, а моя правая рука и заместитель, и это значит — ответственность. Ты мне не нужен и близко рядом с Крепью. И сам знаешь, что я прав, демон тебя дери! Капитан Паран?

— Да?

— Взвод Скворца заслужил право уйти на покой. Понятно? Если кто-то из них решит вернуться к «Мостожогам» — пожалуйста. Но я не допущу никаких обвинений в адрес тех, кто поступит иначе. Надеюсь, это ясно.

— Так точно, Первый Кулак.

— А пока Скворец следует на новое место назначения, — безапелляционно продолжил Дуджек, — он с вами просто так — за компанию. Понимаете меня, капитан?

Паран ухмыльнулся.

— Так точно.

— Дальше: Чёрные моранты, когда вас подберут, уже будут в курсе, так что летите с ними.

— Да, Первый Кулак.

Дуджек рявкнул:

— Вопросы, Скворец?

— Никаких, — хмуро проворчал седой ветеран.

— Хорошо. Надеюсь, позже поговорим.

Свечение вокруг костяной руки померкло.

Капитан Паран обернулся к солдатам. Каждому посмотрел в лицо. Они должны были стать моими подчинёнными. Лучшего назначения и не придумать.

— Ладно, — резко проговорил он. — Кто готов оказаться вне закона и в рядах бунтовщиков Дуджека?

Первым поднялся и осклабился Тротц. За ним встали Быстрый Бен, Вал и Молоток.

Наступила потрясённая тишина, затем Калам кивнул Скрипачу и откашлялся.

— Мы с вами, только мы не полетим с вами. Мы со Скрипом, в смысле.

— Может, объяснитесь? — тихо проговорил Паран.

Неожиданно для всех заговорила Апсалар:

— Им будет трудно это сделать, капитан. И признаюсь, я сама не уверена, что именно они задумали, но они едут со мной. В Империю. Домой.

Скрипач неловко пожал плечами, поднялся и обернулся к Скворцу.

— Мы чувствуем, что должны ей помочь, — сказал сапёр и перевёл взгляд на Парана. — И мы твёрдо решили, капитан. Но если сможем, потом вернёмся.

Сбитый с толку, Скворец с трудом поднялся на ноги. Обернулся к Парану и замер. За спиной капитана на кровати сидел Колл.

— Кхм! — Скворец указал на даруджистанца.

Комната опять зазвенела от напряжения, когда все обернулись к Коллу. Паран с искренним облегчением шагнул вперёд.

— Колл! Я… — Он резко остановился, затем безучастно продолжил: — Ты уже некоторое время не спишь, как я понимаю.

Взгляд Колла задержался на костяной руке, воткнутой в столешницу, а затем воин обернулся к Парану.

— Всё слышал, — заявил он. — Так скажи мне, Паран, тебе с солдатами нужна помощь, чтоб выбраться из Даруджистана?

Раллик стоял во тьме под деревьями на краю поляны. Похоже, силы противомагического порошка всё же не хватило. Оттуда, где он сидел, его словно сбросило великанской рукой — дланью бога, уверенной, могучей и непреклонной. Он поражённо смотрел, как клубок корней быстро прокатился через поляну к террасе. Услышал крик, а затем корни вернулись, притащили за собой какое-то человекоподобное… чудовище, которое бесцеремонно утащили под землю.

В этот миг Раллика почему-то захлестнула эйфория. С необъяснимой ясностью он вдруг понял, что здесь растёт нечто верное… и справедливое.

Оно было новым, юным. Даже сейчас Раллик видел, как оно дрожит, волнами меняет форму, становится всё более угловатым и геометрически правильным. То, что час назад было всего лишь пнём, стало теперь домом. Под нависшей ветвью в тени скрывалась массивная дверь. Закрытые ставнями окна укрывал плющ. Слева от двери виднелся балкон, увитый листвой и ползучими побегами. С балкона открывался проход в небольшую башенку, возвышавшуюся над вторым этажом, островерхую и крытую гонтом. С правой стороны фасада виднелась вторая башня — пошире и без окон, её плоскую крышу обрамляли островерхие зубцы. Раллик предположил, что на смотровую площадку изнутри ведёт люк или что-то вроде того.