Светлана Багдерина - И стали они жить-поживать

— Не надо нам заливать!.. — поддержали его оркестранты.

— Не на бестолковых напали!..

— Сбежать без нас задумали, да? — выразил общую догадку парень с перебитым носом под всеобщее ворчание согласия.

— За дураков держите?

— Пожалели уже, что освободили?

— Нет, нет, постойте! Вы нас неправильно поняли!.. — умоляюще вскинул ладони лукоморец, до глубины души обиженный такими подозрениями.

— Вот и расскажите, как вас надо понимать правильно, а мы уж постараемся, — ядовито процедил мужичок с всклокоченной черной бородкой.

— Да-да!

Друзья переглянулись, в унисон пожали плечами и вздохнули.

— Впрочем, какая теперь разница… — устало произнес Иванушка и медленно обвел взглядом оркестрантов. — Вот, послушайте…

Когда он закончил, воцарилась задумчивая тишина.

— Ну, мы даже не знаем, что вам и посоветовать, — развели руками музыканты. — Тем более, если это — государственная тайна… была…

— Почему — "была"?

— Ну, раз теперь ее знает полгорода и еще за границей…

— Почему за границей?

— Ну, вы же рассчитываете остаться в живых, выбраться отсюда и уехать домой?

— М-да…

— Кстати, мы же хотели посмотреть во всех камерах — может, этот демон тут, рядом сидит и над нами посмеивается, — спохватился волшебник.

— Точно! — обрадовано встрепенулся царевич и бросился открывать оставшиеся восемнадцать камер.

Кроме спящего сном младенца в последней камере на жидком тюфяке благообразного старичка в бархатном костюме с кружевным жабо обнаружить никого не удалось.

Похоже, пришли они к выводу, король атланов не отличался ни кровожадностью, ни подозрительностью[43].

— Кто там? — разлепив один глаз, сердито проскрипел спросонья старичок.

— Это мы… Простите, мы, кажется, не совсем вовремя… Мы попозже заглянем… — смущенно рассыпался в извинениях Иванушка и попятился, но было поздно. Старичок проснулся обоими глазами, пришел к выводу, что спать ему больше не хочется, а хочется поболтать.

— Да нет, раз уж пришли — проходите, — чуть более дружелюбно проговорил он. — Я бы пригласил вас присесть, но в моем распоряжении только тюфяк и пол, а я не люблю, чтобы на мою постель садились посторонние. Это негигиенично.

— Спасибо, мы постоим, — пробормотал сбитый с толку Иван.

— Тем более, что мы уже уходим, — уточнил Агафон и потянул друга за рукав.

— Тогда и я с вами, — подскочил вдруг старичок и стал торопливо натягивать сапоги. — Здесь, на мой вкус, не очень уютно, и кормят как на самом захудалом постоялом дворе, только порции меньше. Кстати, разрешите представиться — первый советник его величества короля атланов Дуба Третьего Тис.

— А за что сидите тогда, если и впрямь при таких чинах? — с места в карьер взял быка за рога (или рога за быка?) Агафон. — А то ведь мы люди приличные, и с уголовниками связываться совсем не настроены.

— Это я — уголовник?! — взвился костром со своего тюфяка старичок в синем костюме цвета ночи. — Да я — политический! Был заточен сюда по гнусному навету! Если хотите знать, мои враги ложно обвинили меня в растрате крупной суммы казенных денег!

— Ложно? — на всякий случай уточнил Агафон.

— Ложно, — с убеждением кивнул заключенный. — Судите сами: разве десять миллионов — это крупная сумма для казны?

Маг и царевич озадаченно переглянулись.

— Это риторический вопрос, или экзистенциальный? — шепотом спросил Иван у мага, но тот, отвечая то ли старичку, то ли царевичу, лишь скроил страшную мину.

Политический же, не замечая их сомнений, близоруко прищурился и взял инициативу в свои руки:

— Сами-то вы кто такие будете, а?

Друзья назвали свои имена и род занятий, и первый советник, немного успокоившись, продолжил:

— Не хочу навязывать вам свое общество, но не намекнете ли вы, в какую сторону держите путь? Может статься, мне с вами окажется по пути?

— С нами? — переспросил Иван и пожал плечами. — Если вы знаете, где Дуб Третий держит своего предсказывающего демона, то да.

— Демона?.. Демона?.. — старичок побледнел, потом покраснел, потом принял более нейтральный цвет и подозрительно склонил лысеющую голову: — А зачем он вам?

— Поговорить надо, — уклончиво ответил Иван, не желая еще раз пересказывать всю историю. — Буквально несколько минут.

— Вы хотите, чтобы он вам что-нибудь предсказал, — проявил чудеса прозорливости старичок.

— Да, — сухо кивнул Агафон и повернулся, чтобы уйти.

— До свидания, — вежливо попрощался Иванушка.

— Эй, эй! Погодите! Я за два дня тут совсем засиделся, и сейчас не против прогуляться с вами! А заодно покажу, где король держит горного демона, который предсказывает ему даты народных восстаний, стихийных бедствий, выигрышные номера в лотерее и колебания курса металлов и строительного камня на мировых рынках…

— ГДЕ?

— Только туда просто так не пройдешь, — продолжал первый советник, словно не слыша вопроса. — Левое крыло дворца, там, где расположены личные покои короля, загибается, образуя букву "О". В центре этой буквы стоит деревянная башня — единственная не только во дворце, но и во всей стране — вы знаете, сколько стоит кубометр древесины на рынке? — а в этой башне и томится каменное чудовище, плененное с помощью одного наемного мага еще дедом этого короля.

— Чудовище?.. — с опаской повторил за старичком Агафон.

— А почему башня именно деревянная? — не понял Иван.

— Потому что горный демон может уйти сквозь камень, железо или землю. А через дерево — нет. Поэтому башню и пришлось сделать из самых толстых бревен, какие только дед Дуба Третьего смог тогда найти. Только, как я и сказал, туда просто так не попадешь. Другого пути, кроме как через весь дворец и покои обоих Дубов — внука и деда — туда нет. А во дворце на каждом этаже и в каждом переходе всегда полно стражи. Так что, молодые люди, я бы на вашем месте поискал более доступного предсказателя, пока ваши головы еще на плечах, а руки и ноги — на отведенных им природой местах. Дуб Третий крайне болезненно относится к соблюдению режима секретности, поверьте мне.

— Мы уже поняли, — буркнул Агафон.

— И что вы предлагаете? — поинтересовался Иванушка.

— Кажется, я уже сказал, — покосился на непонятливых собеседников старичок. — Поищите кого-нибудь другого, после того, как выведете нас отсюда.

Царевич нахмурился.

— У нас нет времени. А чего стоят эти ваши местные гадалки, мы уже поняли.

Тис в это время подошел к павшей двери камеры Ивана и Агафона и с любопытством разглядывал следы вскрытия.