Константин Башкатов - Сказание о чернокнижнике. Книга I (СИ)

Инквизитор не раз задумывался о мотивах короля. Так ли они чисты? Ведь никто точно не знает, кто такой и откуда этот Алан Таланийский. Что ждёт грядущую империю? Быть может, она вовсе рухнет после смерти короля, ведь тот вряд ли оставит наследника — не успеет. Война с демонами отнимет у него всё время. А на войне можно и погибнуть. И что тогда? Но ход мыслей воина прервался от удара стали о сталь. Алакейн вступил в схватку с наёмниками, чьи ряды уже начинали редеть. На бой прибыла дюжина гвардейцев — исполинов в сверкающих золотых латах, и тогда перевес окончательно перешёл на сторону воинов короля. Приговорённые с отчаяньем наблюдали, как один за другим сдаются, или гибнут, их люди. Слишком поздно поняли они, что намерения короля были самыми серьёзными, а теперь приговор станет ещё более жестоким.

Бой длился не долго, и вскоре оставшиеся наёмники сдались. Алакейн решил и дальше сопровождать своих людей, отправив телохранителей лордов в темницы. В пленении семей советников участвовали целые армии, ибо необходимо было произвести захват быстро, так, чтобы никто не успел сбежать, прослышав про инквизиторов, рыщущих по домам знати. Тут же по всему королевству разошлись гонцы с приказами приступать к захвату, и вспыхнули мятежные очаги. Если рекрутированные солдаты в основном своём количестве подчинялись королевскому приказу без проблем, верно расставляя приоритеты, то наёмникам было плевать, с кем сражаться. Каждую третью резиденцию брали штурмом. В стычках и пожарах гибли люди, умирали простые граждане, ибо подготовка к штурмам проходила в полной секретности, но в скором времени все семьи приговорённых были взяты под стражу.

В день, когда был зачитан приговор, шёл холодный дождь вперемешку с мокрым снегом. Но, тем не менее, на площади собралось множество людей — толпа заполонила всё вокруг. Люди ждали этого часа давно — часа свержения дворянского совета и воцарения любимого короля. Но речь правителя омрачила торжество. К тому же, на эшафоте стояли не только взрослые люди, но и дети… Их было немного, но всё же многие люди не понимали, что происходит, до последнего надеясь, что дворянских детей пощадят.

— Люди Талании! Этот день войдёт в историю нашей страны, ибо Республика пала, — голос Алана Таланийского звенел в холодном влажном воздухе. Король вышел к людям, под дождь и снег, облачённый в чёрные и алые одежды, укутанный мехами. — И на смену ей приходит Империя Талания, величайшая держава этого мира! Я приношу огромную жертву, но я поступаю так, чтобы у нашей великой страны было будущее. Я забираю весь грех, и кровь будет только на моих руках. После этого мне никогда не увидеть чертогов Создателя, ибо моим приказом будут казнены невинные люди. Я это понимаю, — по, словно окаменевшему, лицу текли холодные капли воды, но монарх не обращал внимания. — Но я готов пойти на эту жертву, чтобы ваши сыновья, ваши дочери выросли в свободной от войны и рабства стране! Я хочу, чтобы они выросли счастливыми. Твёрдой рукой я поведу вас на войну. Мы будем сражаться! Мы покажем демонам, что значит, явиться в наш дом! И мы победим, а эти люди падут первыми жертвами новой, жестокой войны! Но падут не напрасно, — король замолчал. Долгое время взирал он на притихшую толпу. На чьих-то лицах была радость, на чьих-то — благоговение или грусть. На некоторых виднелась и злость, но никто не решался высказаться против. Король вновь заговорил, но фраза его была короткой:

— Простите меня. И удачи. Нам всем. Надеюсь, многие из нас встретят весну, — Алан Талаанийский развернулся и ушёл прочь, скрывшись среди своих гвардейцев. Теперь, когда впереди было сожжение сотен приговорённых, многие граждане поспешили покинуть площадь. Вскоре город огласили вопли боли, а к тяжёлым небесам устремились столбы дыма. Ощущался запах горелого мяса. Даже дождь не помешал инквизиторам свершить правосудие.

А в залах крепостей уже разворачивались военные советы. Король принял решение предпринять отчаянный шаг в войне с демонами, собрав в кулак практически все свои силы. Единым фронтом, стальной стеной он хотел двинуться на земли демонов, которые они когда-то отобрали у Талании. Заставить адский тварей вылезти из своих нор и дать бой, который решит, кто будет хозяином этих земель. А потом, если останутся силы, двинуться на Ирдию и навсегда покончить с присутствием Ваалинара. План был дерзок, даже сомоубийственен, что признавал и сам Алан. Но теперь он был императором, и никто не смел ему перечить, к тому же, церковь поддерживала его, бросив на поддержку короля все храмовые силы. Была только одна проблема — мобилизировать войска под постоянным натиском демонов, ибо одержимые и твари Преисподней без отдыха нападали на людей повсюду. Днём, ночью, в дождь или снег, врагу было безразлично. А сейчас демоны стали во много раз упорнее и стали стягивать свои силы в зоны боевых действий, зная о том, что задумал Алан. Король намеренно позволил демонам узнать о своих планах, ибо если он уничтожит как можно больше одержимых и монстров сейчас, то дальше сопротивление будет меньше. Что о подкреплениях из Ада, то об этом король тоже подумал. Группы паладинов были отправлены в точки, где появлялись твари, чтобы закрыть врата. Среди светлых воинов не было только одного, Файрана Файона. Тот всё ещё находился на своей родине. К тому же, люди рассчитывали на поддержку эльфов — посол уже готовился отправиться к нынешнему королю Сиралиона.

Шаги человека, одетого в свободную лёгкую тунику чёрного цвета, эхом разносились по залам башни эльфийских магов. В полумраке смутно виднелись рога и мерцание драконьих глаз. Скаррестинуор никогда не был на стороне Ашамаэля. Он ставил себя намного выше вообще всех в этом мире, и у тёмного дракона были свои планы на этот мир. Заносчивый чернокнижник вот-вот выступит в поход, а Скаррестинуор собирался перед этим ещё кое-что сделать — наведаться к людям. Широкие чёрные крылья и магия в считанные часы донесут его до нужного места.

Неспешно мужчина поднимался всё выше по пустым коридорам — большая часть магов работала на границах, а остальные и вовсе не подозревали о нежданном госте. А когда узнают, будет уже слишком поздно. Вот рогатый вышел на самую вершину башни, от которой отходил высокий балкон. В тёмных небесах всё ещё зияла дыра, оставленная дуэлью Ашамаэля и магистра этой башни, ныне покойного. Скаррестинуор замер на самом краю. Хотя он легко переходил из человеческого облика в драконий и обратно, каждая трансформация происходила с огромной болью и мучениями. Достаточно было лишь воли дракона, чтобы превращение началось. Тут же тело его содрогнулось, кости пронзила невыносимая боль. Руки напряглись, голова откинулась назад, и раскрытого рта вырвался оглушительный нечеловеческий вопль. Мышцы раздулись, кожа начала чернеть и грубеть, а на оттопыренных пальцах вырастали изогнутые когти. За спиной с треском вырвались крылья. Сначала появилось одно, маленькое, неказистое и изогнутое, но в ту же секунду оно расправилось и появилось второе. Сама Тьма зияла в них. В кульминации тело дракона начало расти, стремительно увеличиваясь в размерах. Скаррестинуор, понимая, что места ему здесь не хватит, из всех сил оттолкнулся от края балкона, стремительно отдаляясь от башни и падая вниз. Редкие жители Амаралан-Анорда, наблюдавшие за происходящим из своих садов и домов, а также часовые, в ужасе увидели, как нечто огромное и крылатое, увеличиваясь на глазах, медленно падает вниз. Но раздался ещё один оглушающий вопль, дракон раскрыл огромные крыльях так, что по всему городу пронеслась волна шквального ветра, и взмыл вверх, вновь сопровождая своя движения яростным рыком. Ещё секунда, и огромная туша попросту исчезла в чёрных небесах, а к Ашамаэлю уже со всех ног бежал один из часовых с одним лишь коротким докладом: «Дракон улетел». Эта новость, конечно, приведёт Его Величество в ярость…