Владимир Перемолотов - Талисман власти

Несколько секунд Избор смотрел на него, не зная, что сказать, а потом спросил:

— Кто же это их так?

— Да все я.

— Да кто же ты такой?

— А колдун Муря…

Если старик не врал во всем остальном, то с чего бы ему врать в этом? Мысль, что жизнь снова свела его с колдуном вошла в Избора как песиголовский нож — безжалостно и резко. Страх, прокатившись по спине, добрался до губ. Они сами собой хотели спросить: «Ну и что же ты с нами сделаешь?». Не зря ведь старик привел их сюда, ох не зря, но Избор прикусил их, зубами выдавливая страх. Проглотив его, он как можно спокойнее сказал:

— Ну вот, значит, имя у тебя есть, а то все стеснялся… Кто же колдуна Мурю не знает? Почитай в округе и человека нет, что бы о тебе не слышал…

Старик засмеялся весело и беззлобно.

— Врешь, богатырь!

— Что ж я вру? — спокойно спросил Избор. Он бросил взгляд на Исина и отвернулся. На лице хазарина, слава Богам не было видно страха. Он даже улыбался. Но так страшно, словно скалился. Избор чувствовал, как тот повторяет про себя как молитву — «Только бы не узнал! Только бы не узнал!» Избор этого совсем не боялся. В прошлой их встрече он мог бы запомнить Гы, а не их.

К счастью колдуну было не до хазарина.

— А то врешь, что меня тут все знают. Никто тут про меня ничего знать не может.

Избор поднял брови.

— Как это «никто»? Это ты зря так скромничаешь. Пинск рядом, а по лесу народу разного много шастает…. Да вот сегодня в корчме…

— Врешь! — жестко сказал старик. — Я человек тихий, людей не люблю. Ко мне так просто не пролезть, а если кто и умудряется, так тут и остается…

Избор уже понял, что старик имеет ввиду, но, растягивая время, переспросил:

— В гостях, что ли?

Муря не успел ответить, как рука Избора метнулась у поясу, к швыряльным ножам. Ждавший этого движения Исин вскрикнул, отвлекая колдуна, и потащил меч, но тот был готов к этому. Его губы чуть дрогнули, произнося что-то неслышное, и Избор почувствовал, как незримые пелены опутали его, не давая пошевелить даже пальцем. Старик весело засмеялся.

— Я вас богатырей знаю! Вы все люди хорошие. Без подарков не ходите. Ну-ка, ну-ка посмотрим что принесли…

Безбоязненно он подошел к Избору и снял мешок. Даже не взглянув, что лежит внутри, отбросил его и с какой-то детской жадностью потянулся к оружию. Избор облегченно вздохнул. Остроголовыми тут и не пахло. Кем бы ни был этот Муря, его интересовал не талисман. Это значило, что пока «Паучьей лапке» ничего не грозило. Ближайшие неприятности грозили только им.

Колдун был настолько уверен в себе, что не отобрал у них ни мечей, ни ножей. Он, просто вытащив клинки до половины, посмотрел на сталь. Об Исиновом мече он ничего не сказал, а вот Изборов похвалил.

— Никак Рашид-оружейник ковал? Хороший клинок. Только я и получше видывал.

Постепенно наливаясь злостью Избор хотел, было ответить, что он тоже видывал колдунов посильнее, но и тем рога пообламывал, и что они уже раз встречались и что колдун, видно забыл, чем это все в прошлый раз для него кончилось, но, к счастью и губы и язык отказались повиноваться ему и Муря так ничего и не узнал.

Колдун ощупал их, по хозяйски осмотрел все что нашел, пощелкал ногтем по швыряльным ножам.

— А еще что у вас есть? — поинтересовался он немного разочарованный. Ответа, конечно, старик не ждал и потому сам взялся за мешок. Избор сам собиравший свою ношу теперь по звукам определял, что колдун держит в руках. Когда тот взял в руки ковчежец, то его сердце стукнуло громче.

— Это еще что? — пробормотал старик, не глядя на пленников. — Все золото, небось ищите, крохоборы… Все каменья вам подавай…

Он с кряхтением выпрямился, держа в руке шкатулку. Приятного благодушия в его взгляде уже не было.

— Тоже, небось, за золотом собрались, душегубы? — в голос спросил он. Рука его поднялась и опустилась. Талисман в ковчежце звякнул, и колдун открыл крышку.

Избор даже не попытался дернуться. Он только отрешено подумал: «Светлые боги! Только не это!»

В том положении, в котором они с Исином очутились, он мог подумать о чем угодно, но он подумал о талисмане. Песиголовцы и стоявшие за ними маги остроголовых страшили его сейчас почему-то гораздо больше Мури. Разговор с Брячеславом, состоявшийся меньше часа назад сидел в памяти, как гвоздь в доске. Он помнил предостережение князя — ни в коем случае не открывать крышку шкатулки.

Но старику было на все наплевать, а уж в особенности на то, о чем он не имел никакого понятия. Ни мгновения не думая о возможных последствиях, он потянул крышку вверх, открывая талисман звездам. Избор по привычке посмотрел в небо. Еще с прошлого года он, ожидая опасности от остроголовых смотрел туда, но у него и тут ничего не вышло. Он не мог не только повернуть голову, но даже отвести глаза.

В душе было мерзко, словно хлебнул помоев. Едва начавшись, их путь пришел к концу. С каким-то затаенным злорадством, даже не подумав о том, что произойдет в том случае с ним и с Исином, он подумал, что будет делать Муря, когда на него голову с летучего корабля посыплются остроголовые пополам с песиголовцами. Не желая смотреть на торжество колдуна, он стал смотреть на богатырей, чью участь им предстояло разделить. Там что-то происходило.

Муть, окружавшая их, дрогнула, словно кто-то бросил камень, кругами разбивший отражения фигур. Они качнулись, словно соломенные куклы под порывами ветра и муть растаяла. Богатыри упали в траву и словно слепые черви забились в корчах.

Муря, смотрел на все это с не меньшим удивлением, чем его гости. Опомнившись, он задвигал руками, зашептал слова, но все без толку. Что-то более могучее, чем его сила сделало его бессильным.

От удивления и ужаса он даже повернулся к Избору.

— Что это? Где моя сила?

В этот момент Избор ощутил, как его плечи в жесте немого удивления поднялись вверх и опустились, а потом он все понял. Ему хватило мгновения — то, что они пережили год назад, подготовило его к этому.

Избор не смотрел на колдуна. В его груди поднималась волна благодарности. Талисман, подумал он, опять талисман…

Он осторожно взял из рук старика ковчежец. Тот пораженный происходящим ни слова не говоря, отдал талисман Избору. Не желая рисковать, тот не стал закрывать крышку. Полюбовавшись на игру камней, он сказал, обращаясь к Исину.

— Действует… Ты смотри, не обманул Гаврила-то. Год прошел, а действует…

Он посмотрел на колдуна, как на что-то мелкое и случайное, непонятно чьи упущением оказавшееся на пути сил неизмеримо более могучих, чем тот мог представить.

Муря мог бы сбежать, но он стоял не то пораженный происходящим, не то просто бесчувственный к страхам. Ему, повелителю немыслимых сил, в голову не приходило, что обиженные богатыри имели теперь свободные руки и могли сделать с ним эти руками чего угодно. Он, даже представить себе не мог, что кто-то, какой-то там богатырь, может его хоть пальцем тронуть.