Владыка Пустоты - Михаил Беляев
— Первые два месяца вы будете учиться общим дисциплинам, но уже до первой сессии вам предстоит сделать выбор, на какой факультет идти. Я — декан факультета Кодексов и альва-частиц, и буду рад, если хотя бы некоторые из вас примут решение учиться дальше на моем факультете.
Он обернулся к аудитории.
— Должен предупредить, на нашем факультете учатся только дворяне. Как думаете, почему?
Староста тут же взметнула руку.
— Представьтесь, боярышня?..
— Аксеньева Софья Николаевна.
Он деловито цокнул языком.
— Аксеньевы, боевые маги… что ж, отвечайте.
— Магия, ваша светлость. Только дворяне могут творить магию.
— Верно, — улыбнулся он, жестом усаживая девушку обратно. — Наш мир пропитан альва-энергией, но лишь члены дворянских родов, в чьих жилах течёт кровь первых магов, способны трансформировать её в магию. Что же такое альва?
Софья снова взметнула руку и выпалила.
— Вид энергии, наполняющий всю нашу вселенную!
С задних рядов донеслись сдавленные смешки.
— Будьте сдержанней, боярышня, — под хихиканье аудитории ответил профессор. — И дайте другим показать свои знания. Но в целом верно. Альва — это частицы, пронизывающие наш мир. Они попадают в наши тела, где сразу преобразуются в энергию. Но если им это не удаётся? К примеру, мещане не владеют магией, но альва тоже попадает в их тела. Или если маг получит слишком большую дозу и вся альва не успеет преобразоваться, что происходит тогда?
Я знал ответ. Но взгляд упал на Софью. Та сидела смирно, на этот раз даже не порываясь поднять руку.
— Вайнер, ответьте вы.
— Ярослав Андреевич Вайнер, — представился я. — Альва-частицы начинают накапливаться в нервной ткани и облучать тело человека, постепенно разрушая и преобразуя клетки. При средней дозе, если человек не принимает альвитин, через месяц у него начинают кровоточить легкие. Ещё через два болезнь добирается до печени, дальше идет к почкам и…
Софья сидела как вкопанная, стиснув край тетрадки побелевшими от напряжения пальцами. Зуб даю, в Изыльметьеве она получила предельную дозу и вполне могла остаться инвалидом.
— И? Продолжайте.
— И когда добирается до мозга, человек теряет разум и превращается в альва-зомби.
— Верно, — кивнул он. — Удивлен, что студент-первокурсник знает такое. Сталкивались с альва-зомби, Вайнер?
Я заметил, как на меня с любопытством посмотрели несколько учеников с первых парт. Вряд ли наследники богатых семей хоть раз видели зомби вживую. Но есть вещи, о которых лучше молчать. Я пожал плечами.
— Просто подготовился.
— Хорошо, садитесь. Все верно, но господин Вайнер не упомянул об одном: клетки тела альва-зомби замещаются новыми тканями, изменёнными альвой. И они могут использовать магию. Да, простую, стихийную, но даже она бывает невероятно сильна. Однако, мощь магии зависит не только от количества поглощенной альвы.
Девушка с первого ряда, вытиравшая доску, робко подняла руку.
— А о-от чего ещё, позвольте спросить?
Потёмкин с усмешкой посмотрел в планшет со списком группы — и обвел взглядом аудиторию.
— Сейчас увидите. Я предпочитаю не рассказывать, а показывать живым примером. Господа и дамы, прошу выйти к доске вас, вас, вас…
Он указал на нескольких человек, включая Егора Кирсанова. И, конечно же, последним его палец ткнул в меня.
— Сударь, прошу.
Уже чуя, куда клонит пожилой профессор, я вышел к доске и встал к четырём остальным ученикам. Ничего хорошего это не предвещало. Мрачно оглядев ребят, я заметил бледное, сосредоточенное лицо Аксеньевой. Девушка вовсю строчила в тетради, записывая слова Потёмкина.
Заложив руки за спину, Потёмкин посмотрел на нас и повернулся к аудитории.
— Чем больше альвы — тем сильнее магия, это правда. Но на силу магии влияет ещё кое-что. Господа студенты, — он обернулся к нам, — Сотворите магией воду. Немного, не больше стакана.
Вот дерьмо… так и думал, что всё этим кончится.
Ребята один за другим поднимали ладони, над которыми в слабых вспышках возникали дрожащие сгустки воды. Егор, стоявший от меня через одного студента, без труда создал увесистый, с яблоко размером, шар.
— Вайнер, а вам нужно особое приглашение? — поддел Евгений Фёдорович.
Да пошёл ты.
Я поднял руку и направил альву в ладонь. Грудь тотчас откликнулась нарастающим жжением, а в воздухе задрожали три прозрачных капельки.
— Негусто,– кивнув, заключил профессор. — Как видите, дамы и господа, получилось у всех по-разному.
Не снижая концентрации, я посмотрел на магию других ребят. У первого шар был размером с теннисный мяч, насыщенного голубого цвета. У следующих двух — не больше яблока, третий умудрился создать здоровенный сгусток размером с футбольный мяч.
— Почему же так получилось? Дело в том, что Вода — стихийная магия. Она проявляется сильнее у магов одного с ней атрибута. Какой у вас атрибут, сударь?
— Водный, — улыбнулся парень, стоявший рядом со мной.
— Прекрасно. А теперь попробуйте использовать земляную магию.
И снова на пяти ладонях в слабом свечении возникли несколько сгустков буро-коричневой материи. На этот раз отличился Егор Кирсанов. Вместо куска грязи, как у остальных, он держал над ладонью полноценный камень с острыми краями.
Над моей ладонью подрагивал, грозя рассыпаться, комочек почти чёрной земли.
Профессор довольно кивнул и продолжил.
— Любой из магов может творить простейшую магию всех атрибутов, но высшие формы магии — только того атрибута, которому принадлежит. Они же дают магам уникальные способности. Все вы знаете свои атрибуты, они передаются вам от ваших родителей, внутри вашего рода от поколения к поколению, вместе с самой сильной магией. Их всего пять: огненный, водный, земляной, квантовый и электрический.
— Простите, профессор, — снова подняла руку девчонка в очках с первого ряда. — Электрический?
— Да, это самый редкий атрибут. Во всей Империи всего два рода с электрическим атрибутом, в мире — меньше пяти процентов таких магов. Следующие после них — маги квантового атрибута, около десяти процентов. Остальные же равномерно распределены между тремя остальными.
— Почему так? — подала голос боярышня по соседству с Софьей.
— Видите ли, сударыня, — профессор привычно заложил руки за спину, словно готовился читать лекцию. — Дело во взаимодействии стихий. Огонь сильнее воды, вода сильнее земли, земля — сильнее квантового атрибута. Квант сильнее электричества, а оно, в свою очередь, побеждает огонь. Но за триста лет роды с последними двумя атрибутами почти исчезли в бесконечной череде войн. Так сложилось исторически.
Обливаясь потом от напряжения, я удерживал кусочек земли в воздухе, а перед глазами встал портрет деда. Герой
