Вечное Царствие - Грэнди С
Малахитница смотрела в потолок и слушала происходящее снаружи. Ей удавалось заметить все: от закапывающейся в небольшой пещере черепахи до бегущей от каменного беса Снегурочки. Конечно, от нее не ускользнули вибрации сказочного баланса силы после появления новой царевны. Возрождение Снегурочки — благо, потому что энергия в Вечном Царствии должна быть распределена равномерно, а иначе все сломается. Скорее бы Снегурочка окрепла в силе и восстановила Студеную долину. Малахитница физически ощущала, как страдает Медная гора без охлаждения с севера.
Медленно поднявшись, она подошла к окну: действительно бежала Снегурочка, с ней был гоблин. Необычного она себе спутника нашла. Да и зачем… Когда-то и у Малахитницы были подданные, но она быстро от них отказалась, осознав всю опасность переменчивого характера здешних и нечестивых, и святых. Ее много раз пытались убить. Каждое предательство ощущалось как смерть. Святому… да и не только… любому человеку надо пройти самому это испытание. Но водиться с гоблином — уже чересчур. Странная девчушка.
Хотя не Малахитнице осуждать Снегурочку за то, с кем она водится, ведь именно из-за неразборчивости в любви сама попала сюда, в Вечное Царствие. Предала дорогого супруга, отдавшись страсти без остатка. Теперь ей отмаливать свой грех, запертой в Медной горе. Каждый день царевна прокручивала в голове прошлое, проклинала себя и извинялась перед мужем — и так по кругу. В этом она видела искупление и готова была так и прожить всю отмеренную вечность.
Однако Малахитница умерла уже взрослой и состоявшейся женщиной, способной осознать, в чем провинилась. За что же сюда попала Снегурочка? Такая юная… неопытная… наверняка обманутая негодяем. Наивные девушки легко попадают в руки плутов и разбойников.
Тем временем Снегурочка подбежала к Медной горе и принялась изо всех сил колотить по входу: вернее, глыбе, которая заслоняла единственный проход внутрь.
— Хозяйка, впустите! Впустите меня! За мной гонятся чудища! Пустите, умоляю!
Малахитница всмотрелась и убедилась, что Снегурочка не врет: за ней действительно медленно шел каменный бес. Кажется, его шаги и слышала Малахитница. Она вытянула руку щелкнула пальцем, и бес рассыпался, как черствый хлеб. Случилось это на глазах у новенькой царевны. И видно она сразу догадалась, в чем причина.
— Вы так сильна, спасите! Спасите меня! Придут новые чудища! Молю вас! Мне хоть немного переждать…
Гоблин поднял голову и посмотрел Малахитнице прямо в глаза. По крайней мере, она так почувствовала. Кажется, нечестивый догадался, в чем основная причина недоверия царевны. Тогда он кивнула и получилось нечто наподобие поклона (а где это видано, чтобы такая мелкая нечисть кланялась!), развернулся и поднявшаяся пыль его проглотила.
А Снегурочка то ли не заметила исчезновения своего спутника, то ли и внимания решила не обращать. Она продолжала бить кулаками в глыбу, рискуя разбить костяшки в кровь. Конечно, Малахитница не могла оставить ребенка погибать. Грешница то или нет — девочка не заслуживает смерти: она не ведает, что творит. Взрослые должны понимать последствия поступков и отвечать за свой выбор, а дети выбора не имеют вовсе. Малахитница отворила проход и пустила Снегурочку в пещеру. И как только она забежала внутрь, глыба снова скрыла вход в Медную гору.
— Спасибо вам большое, — пролепетала Снегурочка, ища глазами спасительницу, но не находила. Малахитница хранила молчание. Она не собиралась говорить с новенькой царевной, хотела бы и перестать ощущать ее присутствие, но это невозможно. Хозяйка и есть Медная гора, они крепко связаны и чувствуют друг друга так, как ни один человек не может чувствовать другого.
И несмотря на то, что сейчас Малахитница села на свою кровать, хотя, по правде, плоский камень, ощущала она себя стенами, которые защищали Снегурочку. Она физически почувствовала, как девочка взяла зеленый камень и вертела его в руке. А в мыслях ее было: «И почему Хозяйка Медной горы не говорит со мной и где она?». Такая близость только раздражала Малахитницу. Она старалась вернуть себя в собственное тело, перебирая в голове свои грехи: каждый поцелуй, подаренный на земле не мужу, а любовнику. Читала про себя молитву, но все же вновь и вновь божественные строки прерывались. «Почему не выходит ко мне, здесь так темно, я хочу есть», — слова звучали так четко, наверное, Снегурочка уже не думала, а произносила мысли вслух, вибрации передавались по стенкам.
Малахитница не выдержала. Естественно, она сокрушалась из-за своей слабости и нетерпимости. Но все равно: открыла проход Снегурочке на верхний этаж и произнесла:
— Поднимайся, — голос ее разнесся по всей Медной горе.
Снегурочка не сопротивлялась, она в один миг забралась по крутой лестнице. Истинный ребенок: полна сил и любопытства. Но когда они встретились лицом к лицу, новенькая царевна оторопела.
— Ты хотела встретиться, — холодно произнесла Малахитница, — чего сейчас вжимаешься в стену?
Вопрос был риторический, потому что она прекрасно понимала, отчего у Снегурочки такая реакция. Малахитница была ростом не ниже Марьи Моревны, поэтому большие выпученные почти бесцветные глаза невольно смотрели на людей высокомерно, даже властно. Она подмечала это, когда видела себя в отражении.
Но разбираться со Снегурочкой Малахитница не планировала (по крайне мере сейчас, ибо рано или поздно время всегда требует разговоров). Она почувствовала, что у Медной горы собралось множество каменных бесов, и те карабкались по ней.
— Пришло время учиться бою, — Малахитница подошла к окну, протянула руки и создала груду камней размером меньше кулака. Снегурочка должна была создать такие же, но изо льда, и бросаться ими в бесов.
Малахитница могла сама быстро расправиться с нечистью, превратив их в песок. Но если бог послал ей сюда Снегурочку, то быть может ее обучение — это часть покаяния (или это благословение за все прочитанные молитвы, ведь помочь сохранить баланс мира — большая честь).
Глава 10. Настенька
Паршивая Сухая степь! Самое гадкое место во всем Вечном Царствии, по мнению Настеньки. Как только над равниной восходит солнце, путники как крысы на вертеле жарятся, да языки на плечи наматывают. Зной плющил мир, Настеньке казалось, будто то не реальность, а отражение в кривом зеркале.
Плохо… Ветер должен спасать, но он был хлестким и жарким. Сделать даже короткий вздох трудно. Настеньке повезло: она уткнулась в одежды Григория, и это помогало дышать. Как же он сам держался и умудрялся конем управлять? Ну дает…
И в таком-то месте жила Марья Моревна. Умудрялась еще переживать похмелье после ночных гулянок. Пугающая баба. Неудивительно, что
