Михаил Белов - Царица воинов

- Могу представить.

- Да. Так вот, ученики ко мне потянулись, потом старик Никобул сделал меня своим наследником, и я стал владельцем земель по берегам Кефиса.

- А это что был за шарлатан с книгами? - воительница кивнула в сторону ворот, куда удалился изгоняющий духов.

- Гиппий? Он не плохой человек. Занимается глупостями, согласен, но каждому надо на что-то жить. Мы с ним уже не один год дружны.

- Видно, ты был прав, когда решил вернуться домой.

- Так, что ты хотела? - спросил Фаон.

- Хочу просить тебя об услуге. Ты уже понял, что нас ищут, и нам приходится путешествовать тайно, в такое время нам не помешало бы надёжное укрытие. В память о прошлом прими нас на время в своём доме.

- Мне это грозит неприятностями, - усмехнулся фокеец, - но ты меня знаешь. Я не упущу возможности насолить римлянам, да и тебе помочь. Вас двое? Кто это с тобой?

- Давай не здесь, в доме познакомитесь. Войдём внутрь побыстрее, - выразительно мотнула головой в сторону улицы Зена, - всякие люди рядом могут шляться. Есть у тебя, где приютить двух коней?

- Найдём место...

Фаон сдержал своё слово, и они неплохо устроились, получив комнату на втором этаже в его просторном доме. Ему, человеку несемейному и всегда славившемуся поведением вызывающим, не было нужды объяснять знакомым, кто они, впрочем, самим путницам не слишком нравилась мысль о пересудах, что будут ходить среди горожан. Зена настоятельно советовала фокейцу называть их дальними родственницами и категорически отвергать грязные намёки, однако приходилось мириться с тем, что у него остаётся возможность побахвалиться на их счёт. Не понравилось воительнице и то, что лошадей отправили в загородное хозяйство Фаона, где у него стояла конюшня и прочие хозяйственные постройки. За ними там неплохо ухаживали, однако быстро добраться до коней в случае опасности было невозможно.

В один из вечеров путницы сидели во внутреннем дворе близ искусственного водоёма с аккуратными пальмами. Хозяин отправился в гости, и они, вынужденные почти всё время проводить под крышей, остались одни, отослав подальше и рабов. Габриэль, лёжа на резной скамье, пересказала любимой свой недавний сон, и это стало поводом поговорить об их первых днях вместе.

- Ты, ведь, нарочно устроила лагерь в тот день под открытым небом, - сказала девушка. - Я о нашем первом дне вместе говорю. Ты хотела отделаться от меня и думала, что я не выдержу ночи на природе, на жёсткой земле...

- Возможно, - с деланной суровостью ответила Зена.

- Однако ты взяла меня на следующий день с собой, а не отправила домой.

- Я просто хотела поводить тебя несколько дней по Пелопоннесу, дабы из тебя выветрилась глупость, и ты сама поняла, что не создана для такой жизни.

- Это было роковое решение, - фыркнула Габриэль.

- Пожалуй.

- Я до сих пор считаю это знаком судьбы. Мы могли разминуться, или ты бы прогнала меня сразу, но всё случилось иначе, вопреки многому. Ну, кто я была тебе? Простая девчонка. У тебя не было никаких причин меня брать, да и нельзя было меня брать, но ты взяла. Сами боги свели нас. Это всё Афродита, я уверена, это она заронила тебе в сердце стремление ко мне, и ты сделала первый шаг. Если Арес, бог войны, здравствует в этом мире, то и Афродита должна быть...

- О чём это ты? - удивилась Зена. - Это ты первой начала, я же помню.

- Я начала первой? - девушка даже вскочила на ложе. - Я маленькая и слабая, не забыла? Нет, я хорошо помню, как ты меня...

- Рабы, наверное, подслушивают, - поморщилась воительница. - Не говори об этом подробно. Я лишь ответила на твои ухаживания, и тогда уже мне не было нужды сдерживать себя.

- Я тебе повода не давала, - возразила Габриэль. - Что я такого сделала?

- Так ты, что, хочешь сказать, что была тогда против?

- Нет, я так не говорю. Просто я хочу сказать, что не надо представлять, будто это я охотилась за тобой, а тебе бедной некуда было деться. Ну, что я сделала?

- Ты пошла за мной, это сразу было подозрительно, - Зена присела рядом с любимой на ограду бассейна.

- Нет, я пошла за приключениями и жизнью героев, а не потому, что влюбилась в тебя сразу.

- Послушай, - воительница была несколько озадаченна, - я попробую подобрать верные слова, чтобы объяснить, о чём я. За годы жизни у меня появился кое-какой опыт в этих делах. Поверь, что я бы не стала ничего делать, если бы не видела явных намёков с твоей стороны. Ты так смотрела на меня, потом же, в один из вечеров, ты первой внезапно поцеловала меня. Это, ведь, было?

- Да, не отрицаю. Сама не знаю, что мне тогда в голову взбрело, это был мгновенный порыв, - вынуждена была признаться Габриэль.

- Ну, вот, я же говорила, - торжествовала Зена. - А ещё взялась меня дурить.

- Однако именно ты довела дело до конца.

- Ну, а чего ты от меня ждала?

- Так, я тебе всё-таки понравилась с первых же дней? - улыбнулась девушка.

- Не отрицаю.

- Вообще же странно, что мы никогда раньше не говорили об этом... о нашей встрече. Всё как-то само собой произошло между нами. Я смотрела на тебя как на идеал и сама не заметила, как влюбилась...

- Хорошо, что тебе потом пришло в голову пойти домой и помириться с родителями. Я удивилась, что они тебя не прибили, даже отпустили в дорогу. Видно, поняли, что ничего с тобой уже не сделать. Так, ведь, было?

- Сама ты предпочла на глаза им не показываться. Мне целый день пришлось провести в дискуссиях, и ты права - они отпустили меня лишь от безысходности.

- Теперь-то ты не против? Сомнений нет?

- Нет.

- Хорошо, - Зена взяла девушку за ногу.

- Рабы подглядывают, - сказала Габриэль.

- Да. Пойдём в дом...

Габриэль не знала, почему сознание её так разыгралось, но, так или иначе, сны теперь накатывали на неё часто, они были яркими, почти реальными. Ей виделись картины из прошлого - первые дни с Зеной, её дом, родители, шумный праздничный Аргос накануне театральных представлений. Однако в тот вечер было что-то совсем иное.

Она увидела себя одиноко стоящей посреди огромного пустого пространства, это была степь, рыжая от трав, где-то на горизонте виднелись холмы, и небо пронзительно синело недоступной глубиной. Ей никогда не приходилось бывать в степи, и теперь она впервые видела то, о чём рассказывала воительница, ветер гулял, порождая рыжие волны и раздувая одежду на ней. Сзади послышалось какое-то ворчание, девушка обернулась и увидела, что совсем рядом замерли несколько львов, не сводивших с неё горящих глаз. Она не могла пошевелиться, понимала, что бежать некуда, и страх медленно заполнял тело, вливаясь в грудь как холодная, колющая жидкость. Однако звери не бросались, но просто стояли, потом же улеглись, продолжая изредка рычать. Могучий вожак с чёрной гривой громко дышал, раздувая бока, несколько львиц игриво били хвостами, выпуская когти. Габриэль подумалось, что эти львы как-то связаны со смертью, будто они и есть сама смерть, что бродит рядом, но всё же не настигает до времени.