Тени тянутся из прошлого - Гульнара Черепашка
— А можно его с ладони покормить?
— Не стоит. Может ущипнуть — больно будет. Очень больно, — уточнил он. — После такого тебе никаких прогулок и прудов с лебедями не захочется! Даже почти наверняка он ущипнет. К чему портить себе настроение? Просто любуйся им, а пальцы держи при себе — они тебе еще в жизни пригодятся.
Дочь фыркнула — мол, насквозь вижу все твои ухищрения. Разливаешься сладкими речами — лишь бы сделала по-твоему.
Но спорить и упрямиться не стала. Набросала зернышек себе под ноги, вокруг. И стала глядеть, как птица бродит возле самых коленок, выбирая клювом из травы пищу. Ярко-желтые перья лоснились и переливались в лучах спускающегося солнца. Оно съехало почти до самых крон деревьев, росших на другой стороне широкого пруда, заросшего круглыми листьями.
Желтые лилии и правда давно отцвели. Осталась лишь зелень.
Охитека облокотился на кованую ограду. Любопытно! Остальные птицы плавают, и даже не пытаются выбраться на берег. А этому что — в воде еды недостаточно? Они ведь с Алитой, как и остальные, кто пришел поглядеть на лебедей, бросают зернышки с высокого парапета прямо в пруд! Те не тонут в воде — болтаются какое-то время на поверхности. Так что птицы успевают их склевать.
Зазвонил телефон, отвлекая от созерцания. Кому это он понадобился? Взглянул на дисплей и невольно расплылся в улыбке. Неожиданно! Или случилось что-то срочное?
*** ***
— Завершайте опыты на полигоне, — в голосе Токэлы звучали непривычные стальные нотки.
— Завершать? — переспросил Охитека. — Почтенный Токэла…
— Вы слышали! — перебил тот, не дав договорить. — Да, вы могли там что-то не завершить. Но по совести: что у вас там за дела? Это — фундаментальные исследования! И проводились они под надзором и на средства общины Великого столпа.
— То есть… теперь это ваши исследования. И вы отбираете у меня полигон, чтобы закрыть его. И в целом, закрыть этот проект, — он моментально забыл о лебедях.
— Вы хорошо все понимаете, почтенный Охитека. Меня всегда восхищало ваше здравомыслие.
Ага. Понятно. Нэси кивнул, забыв, что собеседник не может его видеть.
Что ж. Раз полигон теперь — вотчина общины Великого столпа, пусть сами и завершают там все опыты. Он просто вывезет к лысым генетикам людей и оборудование. Что делать с тем, что там останется — почтенный Токэла решит сам. Буркнув невразумительно в трубку, что все понял, и спустя четыре доли суток на полигоне ничего не будет, отключился.
Поразмыслил минуту. И набрал номер командира отряда храмовников.
Кажется, у него дежавю. Нечто подобное недавно происходило. И вот опять! Придется бросать все и мчаться к Колизею, на Вершину мира.
Он оглянулся на дочь. Та глядела только на крутящегося у ее ног лебедя.
Сердце ускорило бег. Окликнуть ее, сказать, что прогулка окончена? Сам уговаривал съездить развеяться, сам же и зовет обратно домой. Но и оставлять Токэлу на произвол судьбы нельзя.
Решено! Полчаса-час ничего не решат. Ему ехать до Уру, а потом еще — к самому Колизею. Это несколько часов. Храмовые бойцы успеют раньше. В этот момент Алита подбежала к нему. Лебедь, переваливаясь, побрел дальше по дорожке.
— Поехали домой! — потребовала девчушка. — Я устала.
Эк вовремя! Как она так разгадала его настроение?
— Ты уверена?
— Уверена! Пруд красивый, лебеди тоже красивые. Но я устала! К тому же в следующую долю у меня тренировка и примерка платья, надо подготовиться.
Он невольно улыбнулся. И не заметил, когда его дочь успела сделаться такой взрослой и деловитой. Появились и взрослые суждения — вспомнить хоть разговор по дороге сюда! И ответственность.
— Кстати! — она нахмурилась. — А на соревновании в конце первых суток осени ты будешь? На нынешнем тебя не было.
— Милая, мне самому это не нравится. Что поделать — стражи мира не отпустили меня даже на твои соревнования. Но в этот раз я сделаю все от меня зависящее, чтобы не пропустить его! Надеюсь, не попаду в ближайшие сутки больше ни за решетку, ни в госпиталь, — он вздохнул. — В конце концов, с этой порочной практикой пора заканчивать!
— Тогда поехали, — заключила она.
Ну да, главное — не попасть в ближайшие сутки снова за решетку, — думал нэси, усаживаясь за руль. Чем еще встретит его Вершина Мира!
*** ***
— Я должен был догадаться, простите меня, — повинился почтенный иерарх.
— Вы взяли непривычный тон в разговоре.
— Н-да, я был невежлив, — пробормотал Токэла. — Прошу меня извинить.
— Да к генетикам лысым извинения! — возмутился Охитека. — Я решил, что у вас снова что-то стряслось. Опять кто-то исхитрился пролезть в ваши покои. Заставить вас остановить опыты на полигоне.
— Нет, почтенный господин Охитека, — верховный жрец покачал головой. — Это — забота о безопасности на трех континентах. И продолжение того, что я уже сделал, начисто закрыв доступ к зданию старой фабрики. Точнее — ко всем зданиям. Как знать, кто еще окажется настолько же резв, как и вы, — он тяжело вздохнул.
— О здании фабрики я знал, — слегка растерялся нэси. — Мне уже пришлось объяснять это Алите…
— Вот-вот. Мало ли таких резвых самовольных барышень найдется! — ворчливо отозвался почтенный иерарх.
— А те, кто находился в зданиях фабрик? — осторожно осведомился он.
— Излишне, — отрубил Токэла. — Излишне интересоваться их судьбами, — пояснил он. — Лезть внутрь зданий, чтобы вытащить оттуда богохульников — слишком рискованно. А я не готов так рисковать жизнями своих людей. Храмовые бойцы слишком ценны. Хотя нашлись и недовольные таким решением, да, — помолчал, задумчиво глядя перед собой. — Но моя задача — заботиться о своей пастве. И я выполняю ее, как умею.
— Они… они там так
