Пола Волски - Жребий Рилиана Кру

Титул может быть унаследован потомком по женской линии, только если нет наследников мужского пола, а в данном случае наследник мужского пола был — внебрачный сын лорда Гевайна от кухонной девки, усыновленный в целях наследования власти. Хонас Гевайн-Мейвил осмелился отрицать законность усыновления и заявил о своем праве на сеньорство. Мой предок лорд Джексард Гевайн объявил Хонаса вне закона и приказал стушить претендента в крови его жены и сыновей. И поступил совершенно правильно! К несчастью, приказ не коснулся дочери Хонаса Гевайна-Мейвила, которая воспылала жгучей, безрассудной ненавистью к Джексарду Гевайну и всем его прямым потомкам. Эта женщина из рода Мейвилов обладала сверхнормальными силами чрезвычайной степени. Она соорудила крепость Тиран Мглы и жила там в одиночестве, вынашивая планы мести. Затем она родила дочь…

— Вы же сказали, что она жила в одиночестве, — возразил Рилиан.

— Я также сказал, что она обладала сверхнормальными способностями. Может, вы не слышали моих слов? Да, она в одиночестве разрешилась от бремени дочерью и наделила эту сверхнормальную девчонку такой же жаждой мести, которая питала и ее. Сделав это, она умерла, освободив мир хотя бы от одной тени. Увы, дочь выжила, расцвела и пошла по стопам своей мамаши. В одиночестве разгуливала она по Тирану Мглы, скрытая от глаз за стенами из камня и туманов. Она мстила моим предкам как только могла и отбивала все попытки людей призвать ее к ответу. В итоге она тоже разродилась дочкой и умерла. Ее дочь продолжила наследственную вражду. Так идет уже многие годы, — завершил рассказ Кипроуз. — Всегда существует не имеющая отца хозяйка крепости Мейвилов, и всегда она хочет подорвать нашу власть и узурпировать ее. Но я твердо уверен, что ведьма Ванэлисс Невидимая станет последней в этом противоестественном роду. Я полон решимости уничтожить ее. В этом мой долг и мое наслаждение. И вы, молодой человек, будете мне помогать.

— А может быть, стоило бы мирно договориться с Ванэлисс? — полюбопытствовал Рилиан.

— Вам не удалось ухватить суть повествования. Вы что, лишены всякого понимания? Я не желаю мира с Ванэлисс. Ее существование — это и угроза, и личное оскорбление. При вашем содействии этот раздражитель будет устранен раз и навсегда. Ну все, пойдемте, нечего здесь зевать. Вы понимаете значение моего предложения? Я полагаю, вам не терпится начать.

«Лучше не спорить с этим помешанным, — решил Рилиан. — Не известно, что еще он и его невероятная семейка могут выкинуть».

— И снова я не могу найти слов, — скромно признался он вслух. — Собственные мои приключения никогда не переставали удивлять меня. Вы дали моему уму пищу для глубоких раздумий. Мне потребуется время, прежде чем я смогу сформулировать равноценный ответ.

Кипроуз вздернул свой двойной подбородок.

— Я недоволен. Не такой реакции я ожидал. Я предвкушал благодарность, правильное понимание, энтузиазм, а вы, в лучшем случае, равнодушны. Холодность вашего ответа едва ли может мне льстить.

— О, господин, не называйте это холодностью. Считайте мой ответ признаком естественной нерешительности, паузой, возникшей в ошеломленном уме, которому требуется время, чтобы переварить, взвесить и усвоить массу новых возможностей.

— Возможностей? А, да, понимаю. Ваша голова — не из самых светлых, а натура — не из самых храбрых, так что сделаем скидку на это. Не всем из нас дарованы смелость и проницательность, позволяющая схватывать все на лету. Проницательность такого рода — признак величия, а величие встречается редко. Ну ладно, у вас будет время на размышления. Можете удалиться в спальню и там отдохнуть, восстановить силы и на досуге обдумать суть дела. Завтра мы возобновим наш разговор.

— С нетерпением буду ждать нашей следующей встречи, — ответил Рилиан, а про себя добавил: «И хорошо бы она состоялась не раньше чем лет через пятьдесят. Если в моей спальне окажется окно, ты обо мне больше не услышишь. В городе лучше не появляться, там никому нельзя доверять. Но если я не вернусь в «Бородатый месяц», то как же мы с Тринсом встретимся? Ничего. Что-нибудь придумаю, главное — выбраться отсюда. Если случится худшее из возможного и мы разминемся, Тринс просто вернется в «Вересковый холм». И вслух сказал: — А сейчас, поскольку я очень устал и мне нужно о многом подумать, позвольте мне удалиться.

— Конечно, юноша.

— Дядя, — запротестовал Друвин, — ты же не собираешься позволить этому парню шляться по крепости, где ему вздумается, а? Давай я его свяжу или запру в комнате на ключ.

— Племянник, гостеприимство Гевайнов не допускает такого обращения, — упрекнул его хозяин. — Мне стыдно за тебя. Этот молодой человек — как бишь его имя? — наш гость. Безусловно, он свободен в передвижении по дому. Я лишь приставлю к нему слугу, который проводит его до опочивальни, а там он будет предоставлен сам себе.

— Но, дядя…

— Я чту доверие сеньора Кипроуза, — пробормотал Рилиан.

— Дядя, ты не знаешь, что…

— Спокойствие, племянник, — приказал Кипроуз. — Все будет хорошо. Вот увидишь. — Кипроуз сунул руку в карман своей необъятной одежды и вытащил что-то длинное, гибкое и сверкающее. Послышалось слабое шипение. Предмет свернулся свободными кольцами в руке Кипроуза.

— Подойдите ближе, — пригласил Кипроуз своего гостя, — вас это заинтересует.

Рилиан подвинулся на несколько дюймов.

— Что это? — спросил он.

— Оттуда вы едва ли это разглядите. А поближе не подойдете? Нет? Где же безотчетная смелость юности? Неужели тоже едва теплится, как и бледное подобие мысли? То ли дело в мое время… Ну да ладно. Мой малодушный гость, я хочу представить вам моего слугу по имени Крекит.

Кипроуз протянул ладонь, на которой поблескивало что-то серебристое. Длинный металлический предмет двигался сам по себе. Крошечная головка повернулась в сторону Рилиана. Пара рубиновых глаз с минуту изучала юношу, раскрылась пасть, задрожал серебряный язычок, и Крекит зашипел.

— Автомат? — предположил Рилиан.

— Нет, нет, гораздо более тонкая работа, — возразил Кипроуз. — Мой Крекит, стальной змей, частично из стали, частично из плоти, поэтому ему присущи свойства обеих материй. Он — мой преданый слуга, если угодно, один из немногих, кому я полностью доверяю. Благодаря двойственности его природы, у него иммунитет как к соблазнам всякого рода, так и к ржавчине. Крекит — мое собственное творение, шедевр природы и сверхнормальности.

Рилиан вглядывался в граненые рубиновые глазки с прозрачными ресницами. Стальной змей тоже не мигая смотрел на него.

— Вы предлагаете мне поверить, что эта металлическая вещица живая?