Андрей Завадский - Путь

Те, кто прибыл в замок Кайлуса, получив неожиданное приглашение принять участие в большой охоте, не были вассалами могущественного лорда, точнее, не были все, кроме двух. Также не могли они назвать своих товарищей по застолью не друзьями даже, - тем, кто наделен властью, пусть и малой, не ведомо такое чувство, как дружба, а те, кто считает иначе, не задерживаются на этом свете, став очередной жертвой предательства, - но хотя бы просто союзниками. Все они, как один, уже долгое время терзались мыслью, что заставило владетеля полуденных уделов Альфиона собрать их всех вместе в своем замке, но ни один не набрался достаточно смелости, чтобы поделиться своим беспокойством с товарищами по застолью или напрямую задать вопрос самому лорду.

Но, какие бы мысли не беспокоили рыцарей, ни один из них не отказался бы хорошо поесть и выпить доброго вина, пусть даже запив его простым элем. А потому все они расселись за столом, чувствуя себя уже совершенно привычно в этом зале, стены которого были украшены щитами с гербом Кайлусов, а также головами медведей, трепетных ланей и гордых лосей, прежними трофеями нынешнего и бывших хозяев этого замка. Весело трещал в огромном камине огонь, который поддерживали внимательные слуги, но его заглушали громкие возгласы дворян, в нетерпении ожидавших, когда же лорд начнет пир.

Юные пажи, облаченные в ливреи с серебряными грифонами, наполнили кубки благородных господ рубиновым вином, так некстати напомнившим кровь, и Кайлус, место которого, как и подобало, было во главе стола, обведя взглядом своих гостей, встал, чтобы произнести хвалебную речь, начав торжественный ужин, которому суждено было закончиться ближе к рассвету.

  - Братья рыцари, - лорд Кайлус поднялся, взяв в правую руку высокий золотой кубок, до краев наполненный вином. - Братья рыцари, я искренне рад видеть вас всех под сводами этого замка. Я благодарен за то, что вы откликнулись на мое предложение, и смею надеяться, что вы не напрасно прибыли в мои владения.

Человек, владевший почти всем югом королевства, тот, кто мог вывести на поле боя несколько тысяч воинов, своих, или тех, что сражались под знаменами его многочисленных вассалов, внешне мало напоминал властного правителя. Он был невысок, весьма упитан, хоть и достаточно силен, несмотря на немалый возраст. Даже сменив скромный охотничий костюм на парчовый камзол, расшитый золотом и самоцветами, добытыми в гномьих владениях далеко на юге, Кайлус казался кем-то вроде пытающегося скрыть откровенную нищету за варварским блеском небогатого рыцаря, весь феод которого - одна захудалая деревенька. И, тем не менее, это был один из самых могущественных лордов, знатностью не уступавший былым королям, и намного превосходивший нынешнего государя Эйтора, очутившегося на престоле, в общем-то, по воле случая.

Кайлус был сильным правителем, а потому, стоило ему только произнести первое слово, все, кто собрался в этой ярко освещенной зале, умолкли, обратившись взорами к гостеприимному хозяину. Они вовсе не были его подданными, точнее, здесь присутствовали лишь два вассала Кайлуса. Но никто не осмеливался проявить хоть тень неуважения к лорду, склоняясь перед тем, кто был мудрее и, что скрывать, богаче их всех.

  - Я знаю, не всех, кто сидит ныне за этим столом, можно назвать добрыми друзьями, и мысль эта наполняет мое сердце печалью, - продолжил лорд, вызвав некоторое недоумение своих гостей, не ждавших от властного и влиятельного правителя таких речей. - Наше королевство обширно и богато, но слабо, ибо нет в нем единства. Это позор, если уж горстка немытых варваров способна ввергнуть целую страну в ужас.

Лорд говорил проникновенно, голосом не разума, но сердца, и в словах его сквозила неподдельная грусть. И те, кто слушал его, невольно прониклись этой печалью, вспомнив не самые славные поступки, которые они совершали прежде, развязывая очередную усобицу с соседями.

  - Но еще есть в Альфионе храбрые воины, готовые защитить наше королевство даже ценой собственной жизни, ибо превыше бренного существования они ставят честь и рыцарское достоинство, - возвысив голос, так, что по залу прокатились отзвуки эха, продолжил лорд Кайлус. - А потому, братья-рыцари, мои дорогие гости, прежде чем восхвалить вашу удаль, я поднимаю эту чашу в память о лорде Фергусе, славном рыцаре, бесстрашном воине, принявшем смерть, достойную того, чтобы ее воспели менестрели. Покойся с миром, доблестный воин, и да не будут забыты деяния твои!

Кубки были опустошены в полном молчании. Как бы не относились к погибшему в неравном бою на берегах далекой северной реки рыцарю съехавшиеся в замок Кайлуса дворяне, они не могли не признать его доблести. Это был действительно преданный королю и королевству воин, для которого честь и долг не были просто словами, а потому гости Кайлуса искренне выражали Фергусу свое почтение.

А кое-кто из прибывших в замок влиятельного лорда рыцарей вдруг ощутил укол стыда, ибо вести с севера быстро приходили и в эти края. И сейчас, когда к Эглису форсированным маршем двигалось спешно собранное королем Эйтором дворянское ополчение, призванное хотя бы отомстить за гибель старого полководца, они, те, кто собрался в стенах родового гнезда Кайлусов, пытавшиеся казаться храбрыми и сильными, здесь развлекались охотой, похваляясь тем, как ловко убивали беззащитную живность.

  - Пока мы, те, кто кичится славой своих предков, истребляем друг друга в непрекращающихся ссорах, зряшных, но кровавых, наши соседи копят силу, - возгласил звенящим от напряжения голосом лорд Кайлус, словно читавший мысли своих гостей. - Благородные лорды и рыцари беспрестанно сражаются друг с другом, ослабляя нашу державу, а король слишком слаб, чтобы навести порядок в Альфионе, ибо не чувствует за собой права указывать родовитым дворянам, чьи пращуры и основали некогда эту страну.

  - К чему эти странные разговоры, Кайлус, - недовольно пробурчал лорд Бергус, хмуря брови. - Для чего ты собрал нас здесь? Уж не для того ли, чтобы возводить хулу на нашего государя?

Но Кайлус, в глазах которого появился странный блеск, кажется, даже не слышал исполненных подозрения слов своего гостя. Лорд, наконец, нашедший благодарных слушателей, спешил донести до своих гостей давно терзавшие его мысли, часто сбиваясь, буквально захлебываясь от нахлынувших эмоций. А рыцари, гости щедрого правителя, слушали молча, попав под власть его речей, не лишенных смысла, ибо кое-кто из них прежде уже задумывался о том же.

  - Мы еще не ведали большой войны, и это благо, но рано или поздно наши богатства, наши земли привлекут внимание соседей, этих хищников, жаждущих славы и наживы, - со страной торжественностью молвил лорд. - Гард, Келот, даже варвары, обитающие к северу и востоку от границ Альфиона, они лишь кажутся слабыми, тоже погрязнув в усобицах, но нет сомнений, что период раздора не будет слишком долгим. А кто может предсказать, куда все они направят свою силу, когда в собственных землях наших соседей воцарится единство, пусть и скрепленное немалой кровью? Никто из них не откажется обрести новые владения, и новых подданных. И если это случится, сможем ли мы, братья, пребывая ныне в раздоре, объединиться в один миг, забыв давние обиды, дабы дать им отпор?