Не все мухи попадают в Ад - Владимир Сыров

Я замер. Кто-то там есть… А стоит ли беспокоить?

Но любопытство оказалось сильнее осторожности. Подойдя к двери, я замер на мгновение, затем постучал — три чётких, но робких удара.

Голос из-за двери прозвучал неожиданно громко, будто выстрел:

— Входи.

Сердце колотилось, пытаясь вырваться из груди, но я собрал волю в кулак и нажал на ручку.

Тренерская оказалась крохотной, как скорлупка, внутри которой с трудом умещался этот великан. Аккуратный стол, два прижавшихся к стене стула, скромный шкаф с папками - и он. Рен Медведев.

Он сидел, согнувшись над бумагами, его могучие плечи почти касались ушей. Сложенные на столе руки напоминали переплетённые корни векового дуба - узловатые, покрытые паутиной бледных шрамов, каждый из которых рассказывал свою боевую историю.

Когда он поднял голову, время замерло. Его глаза - два уголька в пепелище - медленно выжгли во мне всю браваду.

Пу-пу-пу… Мне было страшно.

— Экрон, — пророкотал он. Голос, словно доносящийся из глубины пещеры, заставил стекла в шкафу дрогнуть. — Ты первый за пять лет, кто сам явился сюда в шестом часу. Хорошо. Отец навязал тренировки?

Я почувствовал, как мурашки побежали по спине, словно стая испуганных паучков.

— Я... привык, — выдавил я, сжимая ладони в кулаки, чтобы скрыть дрожь. Чёрт возьми, почему именно он? Почему не добродушный Рен Клименко?

Тишина повисла между нами. Его взгляд - твёрдый, непроницаемый - заставил меня инстинктивно выпрямиться, будто по команде "смирно". В этом молчаливом противостоянии я ощущал себя мышью перед проснувшимся медведем. Ха-ха, медведем…

— Можно... потренироваться? — спросил стараясь, чтобы голос не дрогнул и не сорвался на писк, не пустил "петуха".

Медведев молча поднялся. Его огромная фигура заполнила всё пространство тренерской. Дверной проём оказался для него слишком низким — пришлось согнуться, как медведю в берлоге. Я инстинктивно отступил на шаг, когда он приблизился.

— Показывай, что умеешь, — сказал он, отходя к стене и скрещивая руки. Краем губ он улыбался, но я в упор не замечал этого! Была только неловкость и страх.

Я начал разминку — чётко, как учил отец: плавные наклоны, глубокие приседания, вращения суставов. Каждое движение отработано сотни раз. Но под его взглядом привычные упражнения вдруг стали казаться... недостаточными.

— Стоп, — раздалось через минуту.

Я замер в полуприседе, чувствуя, как дрожат бёдра.

— Шире стойку, — Медведев подошёл и ногой подкорректировал положение моих ступней. — Колени строго над носками. Не заваливайся.

Поправился. Сразу стало тяжелее — мышцы загорелись по-новому.

— Так. Теперь опускайся на счёт "пять". И не горбаться.

Я начал. Раз-два-три... На четвёртом счёте ноги затряслись.

— Не торопись, — его голос гремел, как далёкий гром. — Если не можешь медленно, значит, не контролируешь.

Стиснул зубы. Пять. Шесть. Семь...

— Лучше. Теперь отжимания. — Перехватил инициативу в тренировке Рен.

Я лёг на пол, принял упор — локти под углом, спина прямая, как учили. Сделал пять быстрых повторений.

— Э-э, нет. — Его ботинок легонько ткнул мне в бок. — Давай изменим подход - опускаешься на три счёта, поднимаешься на два. Дыши.

Попробовал. На третьем повторе руки задрожали.

— Видишь? Быстро — можешь двадцать. Медленно — три. Значит, сила есть, выносливости в мышцах нет. Значит нет контроля, устойчивости и силы в эксцентрической фазе движения... Не запоминай. — Уже добродушно продолжил физрук.

Он присел рядом, его тень накрыла меня целиком.

— Слушай тело. Каждую мышцу. Не гонись за цифрами — гонись за ощущением.

Я кивнул, чувствуя, как его слова переворачивают что-то в голове. Это была не просто тренировка — а урок. Настоящий.

— Ещё раз, — сказал Медведев. — Медленно.

И я начал снова. Уже по-другому.

Каждое движение я выполнял с предельной точностью, боясь ошибиться под его пристальным взглядом. Временами раздавались лаконичные замечания:— Локоть выше.— Спину ровнее.— Медленнее.

Так прошёл целый час. Когда закончил, майка прилипла к влажной спине, а руки предательски дрожали, выдавая усталость.

Медведев приблизился так близко, что я почувствовал запах его одежды — древесный, с лёгкой горчинкой кофе.

— Завтра приходи. Неплохие у тебя результаты, — бросил он и тяжело зашагал обратно в тренерскую. Дверь захлопнулась за ним с окончательным щелчком.

Я остался один в пустом зале. Капли пота скатывались по вискам, а внутри поселилось странное ощущение — будто только что прошёл невидимый экзамен.

— Что это вообще было…?

Часы показывали 7:48. Пора возвращаться — Антон с Максом наверняка уже проснулись и удивляются моему отсутствию.

Комната 317 встретила меня дружелюбным храпом Макса и беспокойным ворочанием Антона.

— О, ты уже встал? — Антон приподнялся на кровати, сонно протирая кулаками глаза.

— Я сходил в спортзал, — ответил я, снимая майку и бросая её в корзину для грязного белья. Холодные капли пота скатились по спине.

— В шесть утра?! — Антон скривился, как будто я предложил ему съесть лимон. — Ты ненормальный.

Я лишь усмехнулся, направляясь в душ. Нам бы вместе начать ходить! Все интереснее, чем одному.

Горячая вода обожгла кожу, но это было приятное жжение. Я закрыл глаза, чувствуя, как усталость постепенно отступает, унося с собой напряжение в мышцах.

Медведев... Интересно, что он хотел этим доказать? Вопрос висел в воздухе, но ответа на него не было. Но одно я знал точно — завтра я приду снова. Пусть он и нагонял ужас своими размерами, но... Он же крутой. Буду заниматься с ним, тоже стану крутым!

Вытирая волосы полотенцем, я вышел из душа. В комнате уже вовсю царило утро — Антон копошился в шкафу, выискивая чистую форму и ворча себе под нос, а Макс, сидя на кровати, увлечённо скроллил что-то на планшете, изредка хихикая.

— Ты в курсе, — не отрываясь от экрана, произнёс Макс, — что у нас через сорок минут лекция Гаврилова? Говорят, если уснёшь на его паре, он будит ледяными каплями воды прямо в лицо.

Антон, наконец вытащив из шкафа мятый галстук, фыркнул:

— Очаровательно. Влад, шевелись, а то опоздаем.

Аудитория 14 напоминала античный амфитеатр, какие были в книжках «Все, что нужно знать мальчику славного рода…» (или как-то так) — ряды удобных кресел, расположенные полукругом, спускались к центральной платформе, где стоял голопроектор. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь высокие окна, отбрасывали на стены причудливые узоры из света и тени.

— Садимся подальше, — шепнул Антон, подталкивая Влада к задним