Гнев. Забытый род - PostMort
— Я бы не стал убивать ребенка, — наконец-то практически процедил он.
Секундное молчание сменилось моим громогласным хохотом, который разлетелся по округе. «Я бы не стал убивать ребенка», — вполне адекватная фраза, если не учитывать, кем она была произнесена.
«Ох, дорогой Тайвин, как сильно ты заблуждаешься», — подумал я, вытирая выступившие от смеха слезы.
— Ничего смешнее в жизни не слышал, — пытаясь восстановить дыхание, проговорил я. — На войне не бывает детей — только враги. Если взял в руки меч, будь готов от него же и умереть.
Вздохнув, я подошел к блондину ближе, буквально нависнув над ним. Чтобы сохранить зрительный контакт, Ланнистеру пришлось задрать голову. На мое лицо само собой вылезло нечто, лишь отдаленно напоминающее улыбку.
— Признай, — начал я тихо и вкрадчиво, — тебе плевать на принца.
— Нет, — сдавленно ответил блондин.
— Тебе было плевать на его смерть, — с кривой жутковатой улыбкой продолжал я, не слушая его лепетания, — я видел твой взгляд. Этот холодный…
Я опустил голову ниже.
— Безразличный…
Мой улыбка стала шире, а голос тише и вкрадчивее.
— Взгляд.
Я замолчал, смотря в зеленые глаза. Потребовалось совсем не много времени, буквально пара мгновений, чтобы Тайвин опустил голову. В ответ на это я громко и победно фыркнул, сделав шаг назад.
— В твоих глазах, — продолжал я уже нормальным тоном, — было только сожаление.
Я заложил руки за спину и начал мерно, чеканя шаг, ходить вокруг пленного.
— Сожаление о потраченном времени, — произнес я, озвучивая мысли Ланнистера. — Ведь со смертью «друга» была уничтожена твоя дорога к вершине власти. И теперь придется начинать все сначала.
— Нет, — едва слышно прошептал Тайвин, хотя в его голосе не было уверенности.
— Ну нет так нет, — пожав плечами, легкомысленно проговорил я. — Но тогда скажи мне. Почему, если тебе не было плевать на принца, ты просто стоял и смотрел? И не надо оправдываться, что ты был связан и окружен. Мог бы хотя бы попытаться, если он был тебе действительно дорог. Так ответь мне. Почему?
Вопрос остался без ответа. Ланнистер по-прежнему не поднимал головы и смотрел в землю.
— Как я уже сказал, — продолжал я свой монолог, — мы с тобой похожи.
— К чему все это? — тихо спросил наследник Утеса Кастерли. — К чему все эти разговоры? Чего ты добиваешься?!
Под конец он наконец-то поднял голову и со злостью посмотрел на меня. Я улыбнулся. Мне нравилась такая реакция. Нравилось, что он наконец-то открыто проявил свой гнев. Даже если он был направлен на меня.
— Вот такой ты мне нравишься больше, — с довольной улыбкой проговорил я. — Запомни это чувство. Лев должен быть злым и голодным, иначе он превратится в обычного домашнего кота.
Юный Тайвин продолжал сверлить меня гневным взглядом.
— А что до моих целей, — с улыбкой продолжил я как ни в чем не бывало, — то они у нас с тобой схожи — покарать предателей.
С этими словами я развернулся в сторону лодок и бросил напоследок.
— Мы можем помочь друг другу. Подумай об этом.
Оставив последние слова за собой, я пошел к лодкам, где меня уже ждали. На ходу подняв руку, я притянул к себе оставленный возле Тайвина меч. К самому же будущему Хранителю Запада подошли его конвоиры вместе с Сэндом. Но тот, похоже, не обращал них внимания. Его внимание было полностью приковано ко мне. Я чувствовал его пристальный взгляд.
«Думай, малец, думай», — размышлял я, уже сидя в лодке, — «Ты достаточно умен, чтобы понять, что тебя ждет при отказе».
Спешл № 5. Няньки
* * *
Интерлюдия. Лисс. За несколько месяцев до событий на Кровавом камне.
Однорукий Джон.
Тишина. Ее нарушал только мерный скрип пера, которым я водил по бумаге, выводя на ней одно слово за другим. Несколько посланий уже были написаны и только ждали своего отправления. Конкретно это предназначалось Ирату.
Вдруг раздался грохот, за которым последовали крики и детский смех. Все произошло настолько неожиданно, что я невольно дернул рукой. Капля чернил, которая висела на кончике пера, упала прямо на бумажную поверхность, растекшись безобразной каплей. Часть текста стала нечитаема.
Когда я посмотрел на это безобразие, мой глаз начал дергаться. Я медленно положил перо на стол, после чего так же медленно скомкал испорченное послание. С такой силой, что побелели костяшки пальцев. После чего поднес послание к свече и сжег его.
Выдохнув, я достал чистый лист, чтобы начать все заново. Макнув перо в чернильницу, я занес его над листом.
Вновь раздался грохот. В этот раз еще отчетливей. Детский смех стал громче. В коридоре послышался топот ног.
Мой глаз вновь дернулся. Выдохнув, я постарался сохранить спокойствие, после чего опустил свой взгляд на чистый лист. Прошло мгновение. Моргнул. С пера упала капля чернил, испортив тем самым чистый лист.
Раздался хруст. Перо в моей руке развалилось надвое. Я невольно, в порыве эмоций, сжал ладонь в кулак. И словно только этого и ожидая, из коридора вновь донесся детский смех. Из моего горла вырвалось тихое рычание.
Сделав глубокий вдох, я разжал руку. Куски переломанного пера посыпались на некогда чистый лист. Выдох. Я встал из-за стола и медленно пошел к двери. Вдох. Моя рука толкнула дверь. Выдох. Смех прекратился.
За раскрытой дверью был широкий светлый коридор с высокими потолками. Обычно этот коридор пустует, ведь ведет он всего в несколько помещений. В главное крыло, в мой кабинет и пустующую ныне комнату, в которой часто бывал Ират из-за хорошего вида на город.
И дверь именно в эти самые покои была сейчас приоткрыта. Рядом с дверным проемом стояла пара небольших ящиков, сложенных друг на друга. Подпирал и, похоже, оберегал от разрушения это сооружение знакомый двуручный топор. Из-за приоткрытой двери доносился тихий детский смех.
— Ох и влетит же кому-то, — пробубнил я себе под нос, направляясь к источнику шума.
Вот только не успел я добраться до комнаты, как дверь, ведущая в главное крыло, резко распахнулась. Раздался звук удара. Я застыл на месте и посмотрел в сторону распахнувшейся двери.
В дверном проеме показалась высокая фигура разъяренной женщины. Сарра, непривычно облаченная в простую одежду, стояла и внимательно осматривала коридор. Ее взгляд не обещал ничего хорошего.
Пока женщина была занята наблюдением, за ее спиной показался Магок. Он, выполняя приказ оберегать Сарру, незримой тенью всюду следовал за ней. Лицо его как всегда не отражало ни капли эмоций. Хотя глаза выглядели усталыми.
В этот момент Сарра наконец-то наткнулась взглядом на меня.
