Philo - Яблоня

— И эти люди явно умеют им пользоваться, — кивнул О’Доннелл.

— Да, они совершенно не знают жалости. Многие из них наслаждаются тем, что причиняют другим боль. Вы же сами видите…

— Нам не помешало бы знать, как Алекс получил ожоги, — повернулся к Снейпу другой врач.

— Я уже говорил: химикаты здесь ни при чем, — перебил Северус.

— На последствия огня эти ожоги не похожи, а вы сами сказали, что не видели всего происходящего…

— У меня отменный нюх, — просто заметил Снейп. — Химикатов я не учуял.

— Простите, что?

— Он специалист в области химии, — улыбнувшись, пояснила Гермиона. — Не сомневайтесь, профессор знает, о чем говорит.

Девушка увидела, что врачи стали смотреть на Северуса совсем иначе.

Неожиданно Гарри забился в своих путах.

В ту же секунду Снейп оказался рядом.

— Сядьте, сэр!

— У него уже была одна остановка сердца, — не обращая внимания на приказ, зельевар смотрел на дергающегося юношу. Хотелось прикоснуться к нему, словно это могло помочь.

— Господи! Ему позволяют принимать участие в боевых действиях? У него ведь больное сердце!

— Сердце здоровое. Остановка случилась из-за ранения, осложненного инфекцией.

— Когда? Какого ранения? — его снова забросали вопросами, в то же время работая над пациентом.

Снейп смотрел на Гарри. Гермиона встала, но не двинулась с места.

— В январе.

— Этого года? Что это было за ранение? — нетерпеливо спросил О’Доннелл.

— Не имеет значения.

— Сэр! У него здесь шрам… — сообщил один из врачей.

Северус ненадолго прикрыл глаза. Доктора обнаружили спрятанный татуировкой и залитый кровью след от колостомии.

— Ему пришлось сделать временную колостомию. Воспаление началось после того, как его изнасиловали, — каменным тоном объяснил Северус.

— Боже милостивый! Он еще совсем ребенок!..

— Он впервые убил в бою шесть лет назад, — вмешалась Гермиона.

— Поверить не могу! Когда мы стали принимать в солдаты детей? — растерянно покачал головой еще один доктор.

В этот момент Гарри притих.

Сердце Северуса забилось где-то в горле.

— Все в порядке, — коснулась его руки Гермиона. Кардиомонитор показывал, что сердце юноши бьется, хотя время от времени линия и сбивалась с ритма.

— Тут еще один старый шрам, — заметил врач, проведя пальцами по рубцу на руке Гарри, оставшемуся после устроенного Червехвостом кровопускания в конце Тремудрого турнира.

— Три года назад он попал в плен, — тихо разъяснила Гермиона.

— Что это за организация? Можете ли вы рассказать хоть что-нибудь? В какой группе вы числитесь?

Гермиона покачала головой.

Шум лопастей зазвучал иначе: вертолет стал опускаться.

Спустя всего несколько минут Гарри уже ввозили в двери здания. Врачи сновали туда-сюда и возбужденно переговаривались с встречающей их командой, снабжая коллег необходимой информацией.

Когда Северус последовал за ними, ему снова преградили дорогу.

— В операционную нельзя, сэр, подождите здесь, — с ноткой сочувствия, но твердо сказала женщина-врач.

Снейп повернулся к Гермионе.

— Мы не можем войти, — подтвердила та. — Гарри все равно будет без сознания. Мы увидим его сразу после операции? — спросила она врача.

— Конечно, — кивнула женщина.

— Если он позовет меня, немедленно дайте знать, — схватил ее за руку Снейп.

Врач посмотрела на его побелевшие пальцы, потом подняла глаза.

— Слушаюсь, сэр, — и исчезла за дверьми операционной.

Те закрылись с грохотом, эхом прокатившимся по опустевшей комнате.

Северус чувствовал такую же пустоту внутри себя.

Они с Гермионой немного постояли в тишине. Военные разбрелись кто куда: в здание, явно служившее госпиталем, их не пустили, но один солдат остался сторожить у двери.

Они находились на военной базе. Гермиона не знала, как называется это место и где оно расположено.

Девушка задумалась о последствиях битвы. Сколько Пожирателей успело сбежать? Приказал ли Дамблдор охранять эту базу? Сейчас она чувствовала себя в безопасности. Но найдутся ли тут необходимые Гарри специалисты? Наверняка ведь военный госпиталь снабжен всем, что нужно для лечения боевых ранений. Как много ей позволено говорить? Каким образом можно связаться с Хогвартсом?

Сбоку отворилась дверца, и вошел доктор, на этот раз одетый в белый халат, а не защитный костюм. У мужчины было приятное лицо; на вид ему было лет сорок-пятьдесят.

— Простите, что вас заставили ждать, — улыбнулся он, протягивая руку. — Я Эндрю Салливан.

Гермиона пожала его пальцы.

— Извините, боюсь, я должна буду проверить вас на допуск к секретной информации, прежде чем назову наши имена. Я — Бурая лисица, а это Профессор, — нашлась девушка, вспомнив, что уже называла Снейпа так при солдатах.

— Конечно. Что в имени, не так ли?

Он предложил руку и Северусу; поколебавшись, Снейп принял ее. Доктор задержал ладонь зельевара в своей, поворачивая ее туда и сюда.

— Из вертолета мне сообщили, что вы подверглись воздействию нервно-паралитического газа, — тихо произнес Салливан. — Эта дрожь — остаточный эффект?

— Да. Пройдет, — ответил Северус.

— Я взял на себя смелость пригласить знатока; боюсь, газы — не моя специальность, — продолжил доктор.

— Нет никакой необходимости…

— Алекс тоже пострадал от этого газа, — перебила Северуса Гермиона. — Учитывая прочие его повреждения…

— Да, конечно, — с признательностью кивнул ей алхимик и повернулся к врачу. — Благодарю вас, доктор. Когда прибудет специалист?

— Уже летит из Лондона. Вашего коллегу оперируют блестящие хирурги, и эксперт по ожогам тоже спешит сюда. Проходите, пожалуйста, — открыв дверь, в которую вошел, пригласил Салливан.

Они миновали залитый ярким светом коридор; навстречу спешил медбрат.

— Дэвид! Проводи, пожалуйста, эту юную леди в третий кабинет и осмотри ее ногу.

Северус оглянулся на Гермиону.

— Мы останемся вместе, если не возражаете, — твердо произнесла та.

— Предпочитаете, чтобы вас осмотрела женщина? — не понял доктор.

Гермиона мельком улыбнулась Дэвиду.

— Я ничего не имею против этого господина, но мы с Профессором предпочли бы не разлучаться.

— Как угодно, — миролюбиво согласился доктор, переглянувшись с медбратом.

— Ваши выводы неверны, — язвительно протянул Снейп. — Между мной и моей коллегой нет ничего, заслуживающего порицания.

При одной мысли об этом Гермиона прыснула.

— Простите, — кивнул доктор Салливан, продолжая идти по коридору до следующей двери. — Этот кабинет больше.