Николай Ярославцев - Вождь из сумерек.

— Не врубаюсь я, начальник, и чего он на нас наехал? Грохнули бы их там и все дела, если бы не командир. Вот и делай после этого хорошие дела. Эх, зря он мне не дал доиграть. Они бы у меня все на счетчик встали!

— Леха, — Стас прервал их беседу. — Скажи этому храпоидолу, чтобы принесли пару-тройку мечей из вчерашних трофеев.

И небрежно кистью, словно это был не меч, а воровская финка, подбросил его вверх. Меч описал в воздухе сияющий круг и послушно лег рукоятью в раскрытую ладонь левой руки.

Воевода прищурил глаз и дернул левой бровью. Пробурчав в бороду, он вытянул руку и снял со стены свой меч. Оружие было ему под стать. Лезвие толщиной в палец, больше метра длиной и шириной в ладонь, отливало угрюмой синевой.

Стас понял причину его недовольства и неохотно пояснил.

— Оружие врага нужно не только знать, но и владеть им не хуже чем своим. Уж коли, решили поиграть, так почему бы хоть какую то пользу не извлечь.

Принесли мечи из вчерашней добычи. Снова замелькали они в руках Стаса. И Леха заметил на его лице легкую довольную улыбку. А Стас, взяв по мечу в каждую руку, шагнул к дверям и повернулся к воеводе.

— Пошли что ли, хозяин? А то ребятки мои уже проголодались. Зачем заставлять их ждать? Они, когда голодные, страсть какие нервные бывают.

И улыбнулся обезоруживающей улыбкой.

Воевода, по-медвежьи переваливаясь, зашагал за ним, с медвежьей же, однако, ловкостью.

Отошли шагов на десять, и Стас остановился, вопросительно взглянув на воеводу. Тот описал мечом перед собой дугу и пренебрежительно улыбнулся.

Стас свел глаза в щелку и Леха понял, что воеводе придется туго. Он таки сумел раздразнить, всегда сдержанного, напарника.

— Погоди железом махать. Лучше скажи, как драться будем. До первой крови или пока кто-то меч не потеряет? — С холодным равнодушием спросил Стас.

Воевода ухнул в бороду и в миг смахнул с себя доспех, заставив от зависти крякнуть Толяна, а Леху не на шутку забеспокоиться. Могуч и крепок телом был воевода.

Ответ был более чем красноречив и Стас скинул с себя бронежилет, а затем и футболку и зрители, моментально окружившие их, смогли убедиться в том, что Стас, несмотря на то, что уступал в росте своему противнику на голову, выглядел достойно. На сухом тренированном теле перекатывались комки мышц, уступающие сопернику разве что в объеме, но не в силе. Крепкие руки легко играли тяжелыми мечами, и те порхали в его руках, как легкие шашки в руках далеких Лехиных предков, приучая руки к балансу не привычного оружия. Так то шашки, а не эти неуклюжие куски кованого железа.

Воевода вытянул левой рукой свой боевой нож и с мечом в правой руке легко и уверенно двинулся в атаку. Но было видно, что Стас своей игрой с мечами, заставил быть его осторожнее. И тут же нанес удар с длинной дистанции. Стас щелкнул снизу кончиком своего меча и тут же атаковал слева. Воевода легко отразил удар ножом и перешел в атаку сверху. Удары сыпались один за другим. Бил мощно, от души. Вкладывая в каждый удар всю свою не малую силу, совсем не думая о том, что для его противника каждый такой удар может стать последним. И зрителям было не понятно, почему этот, совсем невзрачный человек, до сих не сбит с ног. Не сокрушен, не раздавлен этим диким напором первобытной безграничной силы. Мало того, он до сих пор не сдвинулся с места не на шаг. Стоит с безразличным видом и, словно нехотя, подставляет свои мечи под смертельные удары. Что-то не понятное происходило на глазах у зрителей. Порой казалось, что над их воеводой потешаются, причем потешаются в открытую. Удары, которые могли сбить с ног кого угодно, проваливались в пустоту. Лезвия мечей с визгом скатывались по подставленному, в последний момент, мечу вниз и наполовину вонзались в землю. По телу грузного воеводы катился пот, а его сухой и гибкий противник был свеж и только входил во вкус. Глаза светились насмешливой улыбкой. Иногда в них появлялось, что-то похожее на участие.

— Командир его как Бобика на веревочке водит! А у того от злости крыша едет. — Пробормотал Толян Лехе на ухо, с нескрываемым удивлением в голосе. — Забавляется он что ли? Так и заиграться недолго. Вырубать надо, вырубать!

— Не трынди! Стас, наверняка, знает что делает. — Не довольно отмахнулся тот, не спуская глаз с мелькающих в воздухе мечей.

«Ну, Стас, ну напарничка бог послал. — С обидой подумал. — И такие таланты от друга скрывал! Ну, погоди.… Ну же! Ну же!»

И словно услышав немую мольбу друзей, Стас сам начал атаку. Его мечи заплясали в воздухе и словно растаяли, образовав сверкающий вихрь. Этот вихрь вырвал неведомым образом нож из левой руки воеводы, поднял его в воздухе, раскрутил и отбросил далеко в сторону. И сразу же вынырнул хищный кончик меча и чиркнул по груди, чуть повыше соска, оставив на теле ровный, хирургически точный надрез.

Стас опустил мечи, подошел к воеводе и без слов обнял его за плечи. Воевода, который почему-то сейчас казался меньше ростом, так же молча облапил Стаса.

— Сердом меня кличут. — Пробасил он и широко улыбнулся.

— А я Стас. — Так же тепло улыбнулся в ответ Стас. — Станислав Волков.

— Ну вот, без переводчика обошлись. — Влез в разговор Леха, побоявшийся, что может пропустить, что-то важное.

— Слышал, что из рода Волка. Только не пойму откуда? Вышли из горы…

— Не ломай себе голову, Серд. Со временем все поймешь. А пока не думай. Мы с миром пришли. И это главное. Готовы даже служить в твоей дружине.

— Ну что же, от лишнего меча, да еще такого, грех отказываться. А если их три, так и вовсе хорошо. Пойдемте в горницу. Там и поговорим. А за то, что перед дружиной срамить меня не стал, спасибо. Ты ведь и раньше пометить меня мог, но не стал, дал немного покуражиться.

— Не прибедняйся воевода. Ты и сам мечник знатный. А раньше или позже.…Как получилось, так получилось.

Но уйти не удалось. От группы воинов отделился тот верзила, который приходил за ними от воеводы.

— Позволь, воевода и мне попытать счастья. На мечах биться не стану, а вот на кулачках бы попробовал. — Попросил он, и боясь как бы воевода не передумал, с надеждой и любопытством посмотрел на Стаса. Тот пожал плечами и кивнул головой.

— Быть посему, Груздень. Только мнится мне, что твое любопытство твоей волосатой роже не очень поглянется. Этот вой, Груздень, не бьется, Он, пожалуй, больше убивать привык.

— Да уж….че уж! Авось сдюжим! — Торопливо пробормотал Груздень, сдергивая через голову кольчугу вместе с подкольчужной и нижней рубахами, и приплясывая от нетерпения, как застоявшийся конь.

— Скажи мне, воевода, правила. — Стас озабоченно повернулся к воеводе. — А то сделаю, что-нибудь не так. А потом позору не оберешься.