Наталья Ружанская - Расправить крылья

Серебристые крылья мелькали тут и там, звонкий, восторженно-наивный голос звенел от смотровых башен до пыточных подвалов, в которые девушку все же не пустили. К полудню от деятельной ангелессы шарахались не хуже, чем от креста и ладана. И если слугам деваться из замка было некуда, то Черные рыцари, половина из которых и так отбыла еще с вечера с Повелителем и Михаэлем, спешно собрались и решили устроить внеплановую проверку границ вслед за Владыкой.

Уже под вечер усталая, но довольная, девушка забрела на четвертый этаж.

Этаж был странно пустым, а почти все двери, несмотря на весьма энергичное дерганье, поддаваться категорически отказывались. На седьмой двери, когда девушка уже решила развернуться, ручка мягко повернулась, и Элли оказалась в просторной светлой комнате.

В круглой зале громадные перегонные кубы соседствовали со старинными котлами, длинные трубы, горны, кузнечные мехи возле стен, приборы, колбы, ящики с инструментами. Все аккуратно составлено по полкам и столам.

Под разноцветными лампами поблескивали крышками странные ящики с рассадой. Некоторые накрыты стеклянными куполами, сквозь которые виднеются как обычные, похожие на петрушку всходы, так и нечто зубасто-клыкастое.

Завороженная девушка склонилась над ближайшим ящиком, с восторгом рассматривая зубастую незабудку, агрессивно и целеустремленно пытающуюся прокусить хрустальный купол.

— Что ты здесь делаешь?!

Разъяренный голос за спиной застал ангелессу врасплох, и она резко развернулась на каблуках, едва не снеся крыльями неустойчивую "теплицу".

Стройная девушка с чуть вьющимися волосами, в элегантном костюме, поверх которого накинута белая хламида, подлетела к Элли, зло шипя на незваную гостью.

— Прочь! Я тебя сюда не приглашала!

Ангел попятилась:

— Я просто хотела посмотреть.

— Посмотрела? Вон отсюда.

Мертвый, будто у ядовитой змеи взгляд Шанти, обдал девушку презрением, на грани с ненавистью.

— Иди дальше слуг с конюхами доставай. А здесь тебе делать нечего. Ты здесь чужая.

— Но… я думала, — крылья поникли от расстройства, — может мы могли бы подружится…

Девушка равнодушно пожала плечами, негромко хмыкнув:

— Это вряд ли. У нас не может быть ничего общего, кроме того, что я служу моему Повелителю, а ты его рабыня.

Элиза вздрогнула

— Я ничья не рабыня! Я… гостья.

— Ты в это веришь… наивная дурочка.

Шанти ухмыльнулась и толкнула девушки к двери.

— Иди, с куклами играй, детка. И не путайся под ногами у старших. Твое место в этом замке ниже, чем у последней посудомойки. Я надеюсь, ты все поняла? Вон!

— Да что ты себе позволяешь?! — попыталась было возмутиться Элли, цепляясь за дверной косяк.

Внезапная силовая волна отбросила девушку, припечатав к противоположной стене, но не исчезла, а лишь усилилась, вдавливая все сильнее. Задыхаясь, Элли в последнем усилии вскинула руки в защитном аркане, замерцавшим нежно-голубым переплетением линий и тут же закричала от боли — браслет раскалился добела, едва не прожигая руку до кости.

Демонесса, глядя из дверей лаборатории на беспомощного ангела, лишь усмехнулась, и с сухим стуком захлопнула створки.

Сумрачная библиотека освещалась лишь почти потухшим камином — остальная часть помещения тонула в серых тенях. Элли ввалилась в библиотеку, с натугой закрыв тяжелую дверь. Разжав руки, отчего Рыся шлепнулась на пол и обиженно замяукала, девушка добралась до широкого дивана и скрутившись калачиком тихо заплакала, прижимая к груди покалеченную руку. Ей было жалко себя, жалко Рысю и даже эту проклятущую демонессу — так ненавидеть нельзя!

Уйдя в переживания, жалуясь невесть кому на несправедливость мира, она не сразу заметила, как под потолком вспыхнула пара неярких огоньков, и над девушкой склонился Повелитель. В походной куртке, с растрепанными волосами он, заметив состояние девушки, присел рядом и недоуменно спросил:

— Элиза, что-то случилось?

— Нет, — истерично, сквозь слезы расхохоталась девушка — что за жизнь?! Даже поплакать не дадут! — У меня все просто замечательно!

— Леди, что произошло? Вас кто-то обидел?

Худенькие плечики затряслись в едва сдерживаемых рыданиях. Конрад растерянно потер виски — утешать плачущих ангелов до сего момента ему как-то не доводилось.

— Элизабет, вы моя гостья и я отвечаю за ваше самочувствие. Что случилось? Почему вы плачете?

— Потому что меня здесь все ненавидят. Я здесь никто и звать меня — никак!

Демон осторожно коснулся рукой плеча девушки, в неумелой попытке утешить, а та вдруг прерывисто вздохнула и ткнулась носом в распахнутый ворот рубашки, прижимаясь горящей щекой к прохладной коже мужчины, заревев пуще прежнего.

Повелитель нахмурился, и едва сдержавшись, чтобы не вспылить и не наорать на глупую девку, приобнял за плечи. Неловко провел свободной рукой по волосам, но ангел вместо того чтобы успокоится, против ожидания заплакала еще горше.

Лицо Повелителя невольно вытянулось от растерянности и того факта, что его впервые за тысячелетия использовали в качестве жилетки для слез, сидел, боясь пошевелится.

От нагревшейся за день на солнце куртки вкусно пахло кожей, крепким табаком и морем, сильные руки обнимали крепко и надежно и вскоре девушка начала успокаиваться, лишь изредка всхлипывая от жалости к себе. Серебристые крылья, накрыв парочку не хуже пуховой перины, чуть вздрагивали.

Повелитель страдальчески возвел глаза к потолку и, поудобнее усадив девушку на коленях, опустил подбородок на золотистую макушку с чуть вьющимися локонами. А может ну его — этот план, — невольно подумал демон.

Опытные, с детства обученные доставлять удовольствие мужчинам, демонессы — это конечно весьма неплохо, но невинная, юная ангелесса, так соблазнительна. Вот была бы она обычным ангелом, а не Несущей, или даже просто человечкой… Подхватил на руки и давно занес к себе в спальню, не заморачиваясь обдумыванием, а там… Отличная игрушка получилась бы, пока не надоела. Он прищурился, прикидывая выгоды и потери.

— Кхм?..

Раздавшееся от двери деликатное покашливание прервало идиллическую сцену и ангел, подняв заплаканное лицо, вдруг сообразила, где и у кого именно она сидит на коленях, и с ужасом отстранилась. Повелитель с явным облегчением выпустил девушку, и, подав ей платок, соизволил обратить царственное внимание на вошедшего с подносом слугу. Элли отползла на другой конец дивана и смущенно отвернулась, вытирая слезы, густо покраснев до кончиков волос: ну вот это же надо было так опозориться! Теперь, не доведи Небеса, слухи всякие поползут.