Людмила Минич - Ступени в вечность

Девушка вынырнула из затянувшегося безмолвия. Радость продолжала жить внутри, не зная о том, что песня окончена, принося небывалую легкость. Как сама Нить, она летела во все стороны. Казалось, сердце стучало иначе. Даже мысль о том, что же теперь делать, не могла расстроить Маритху. Однако что же все-таки делать… после всего, что сегодня спето?

Спутник ее не спешил прийти на помощь. Наоборот, он оставался неподвижным, как камень. Глаза закрыты. Он слишком далеко от Маритхи и был там всегда, но разве его в том вина, что он почти уже не человек, а она только глупая женщина, что до сих пор надеется на чудо?

Страсть не живет в сердцах Великих. Вот оно, вышло на свет из неизвестно какой глубины, ломая радость. Вернее, пытаясь ее сломать, потому что огонь, горевший внутри, нельзя было погасить водой.

«Придет мгновение, и ты вспомнишь мои слова», — говорил Великий Раванга. Мгновение пришло, и слова эти всплыли, ведь, на беду, их бросил не простой человек. Он знал… Он знает многое.

Но он не может знать всего на свете! Как и не может говорить за каждого!

«Великие давно перешагнули эту ступень, — кружилось в памяти Маритхи. — Их любовь иная… если вообще не забывает к ним дорогу»…

Пускай не страсть, пускай иная… что бы это ни значило. Но ведь он спасал ее, нашептывала надежда, змеей притаившаяся в сердце. Он пел для нее, подсказала радость, никак не желавшая уходить. Он сделал столько всего, чего не сделал бы для другого! Или другой… Конечно, уступала Маритха перед собственным разумом, она же не просто другая, она — его Ключ, а чего не сделаешь ради заветного! Но с ключами, будь они даже из чистого золота, так не церемонятся. Над ними не поют песен, не срастаются с ними Нитями. Их не похищают так дерзко прямо из-под носа у Великого Раванги, устраивая пожар не где-нибудь, а прямо в Храме Табалы. Ведь не могло случайно так совпасть! Бедный Тангар!

Тангар. Девушка вздохнула, оглядывая спокойное лицо Сына Тархи. Тангар, он… ни в чем не виноват, и он ждет ее у Храма… Впервые мысль об этом не обрадовала Маритху. Ей без него тяжело. Она его любит. И руки, и спокойные серые глаза, и отрывистые ласки, которые так скупо им отмерила судьба. И ведь ни разу не сказал, что любит ее… Зато сказал, что никому не отдаст.

Ее хранитель… он прямой и честный, и очень гордый. Он не простит, если Маритха пойдет за Сыном Тархи. И тогда у нее ничего не останется в этом мире: один уйдет, и второй не задержится. Но и это не смогло убить ее радость, вытекавшую изнутри, готовую обнять целый мир. Казалось, она жила сама по себе, беспрестанно наполняя девушку. И пока она еще сильна, нужно скорее двигаться к Храму.

Маритха должна отворить эту Дверь, потому что не может иначе. Теперь ей известно: где-то там последняя надежда, оставленная ей Бессмертными. На что неведомо, но может статься, она воспользуется своим даром, что раньше мнила только бременем, и все еще сложится по-другому…

Страсть не живет в сердцах Великих…

Это мы еще посмотрим!

Дверь будет открыта, говорит ее Нить. Не для Сына Тархи, не для Великого Раванги, не для кого-нибудь другого. Так должно быть. Так поется в Великой Песне, а кто такая Маритха из Ашанкара, чтобы ее менять?

Девушка нерешительно притронулась к своему спутнику, все еще недвижно сидевшему перед ней. Рука застыла, едва коснувшись легкой ткани — в нем еще звучала песня. Маритха ощутила отзвуки той радости, что до сих пор струилась у нее внутри. Она так и не решилась его потревожить. Вместо того, не отнимая своей руки, девушка долго прислушивалась к силе, скользившей сквозь нее. Там, за оболочкой, что Маритха сейчас почти обнимала, все еще царила вечность, малая частица которой зажгла внутри этот неповторимый свет. Она бы слушала так всю жизнь, но ее спутник открыл глаза.

Девушка честно в них взглянула, сама ни к чему не готовая. Но как она ни вглядывалась в его лицо, ее видение в темном мире оказалось слишком несовершенным, чтобы разбирать сокровенное.

Сын Тархи заговорил первый:

— Из этого потока трудно выйти. Он силен и пока для меня неуправляем.

— А это опасно? Даже для тебя? — Маритха вспомнила, как сотрясалась ее Нить.

Он спас ее еще раз.

Аркаис покачал головой, все еще к чему-то прислушиваясь.

— Опасен? Нет… но он многое растворяет… даже истинные знания. Как ты делаешь это? — нежданно-негаданно спросил он.

— Я? А что я?… — Маритха чувствовала, что вновь поглупела. Не такого она ждала.

— Один раз может быть случайностью, но два — уже никогда. Только не здесь. Второй раз ты будишь неподвластные мне силы. Или привлекаешь. Чем, Маритха?

Девушка восхитилась. Вот ведь, она не просто каким-то Ключом оказалась! Вон как, силы, ему неподвластные…

— В тебе скрыта тайна.

Она робко пожала плечами.

— И скрыта очень глубоко, — кивнул он, подтверждая. — Извлечь ее так и не удалось, хоть я многое отдал, чтобы преуспеть. Но Нить твоя или слишком слаба внутри, или слишком сильна. Я едва удержал ее…

Я многое отдал, чтобы преуспеть… Я едва удержал ее…

Не может быть, чтобы все это из-за какой-то несчастной Двери! Из-за того не стоило ходить так далеко за ее Нитью! Сидеть на этом озере, попусту растрачивая силы! Или это скрытая в ней тайна так его волнует? Ее тайна!

— А ты видел этот свет? — шепотом спросила Маритха.

— Какой?

— Как это, какой? Ты же видишь то же, что и я! Ну этот, помнишь? Которого не видно! Такой сильный! Он же едва мою Нить не порвал! А ты ее выдернул… оттуда…

— Еще не все сказано, что должно быть услышано, — медленно, будто припоминая, проговорил Сын Тархи. — Что ж, Раванга оказался прав в своем прозрении. Надежды, ступени, дорога в оба конца. Еще и свет, которого не видно. Теперь сказано все. Но ясности нет, нет даже слабого понимания.

Тут Маритха согласилась всем сердцем. Вот уж чего не было, так это ясности. И понимания тоже. Но сегодня она слишком счастлива, чтобы про это жалеть.

— А что за тайна? — нетерпеливо расспрашивала она. — Опять какое-то знание или что получше?

— Бессмертные наградили тебя еще одним даром. Вот и ответ, почему они выбрали тебя. Почему тебе доверили. Ключ — это не главное.

— Каким? Что еще за дар? — торопила Маритха.

— Источник. Истинный, совершенный, из которого можно черпать, ни у кого не заимствуя…

— Источник?… — повторила она, не очень-то понимая.

— За все нужно платить, ты же помнишь?

— Ну да… еще бы!

— Так вот. Не за все. Таков закон, но он для нашего мира. Для незримого тоже. Может, есть еще миры, что живут только им, подобно нашему. Настоящий же источник бесконечен и неисчерпаем. Наши Нити — его малое подобие. Так говорит самый священный из текстов Бессмертных. И самый короткий. Собственно, это он и есть, целиком и полностью.